На темной стороне тебя. Не доверяйте красивым незнакомцам

Вероника почему-то нахмурилась:

– Что-то случилось?

– Ничего. Но разве ты не рада за меня?

Она обняла меня за плечи, стараясь перекричать громкую музыку:

– Перемены к лучшему, но тебе не стоит стартовать так быстро. У тебя совсем нет подготовки к клубной жизни. Я только боюсь, чтобы тебе не стало плохо.

Я расправила складки на платье и как можно более четко выговорила, хотя язык переставал меня слушаться, к моему стыду:

– Скрипачки тоже нуждаются в передышке. Сказала же – это только на одну ночь, и ни секундой больше. Вот смотри…

Я взяла со стола недопитый зеленый коктейль со смешным названием, которого и не вспомнила бы потом, и махом проглотила его, игнорируя испуганный возглас Вероники, а потом нетвердой походкой отправилась в центр танцпола.

Не зря говорят, что алкоголь это одно из самых величайших зол на свете, особенно если им злоупотреблять. Ведь я не раз наблюдала, во что превращаются люди, стоило им превысить допустимую для них самих дозу, и всегда испытывала смешанное чувство жалости, отвращения и беспокойства. Теперь я сама нуждалась в посторонней помощи или жалости, но здесь некому было меня осудить или решительно остановить.

Клуб сотрясался от музыки и топота ног. Я будто наблюдала себя и остальных со стороны. Вся эта вакханалия меня ужасно веселила и я ощущала какое-то родство со всеми, находящимися здесь, когда как еще вчера и не могла помыслить себе подобного. Да что говорить о вчерашнем дне, если даже несколько часов назад я была полна сомнений о том, следует ли мне ехать на маскарад.

Я кружилась на месте, как заведенная, в вихре своего платья, которое закручивалось вокруг меня, вместе с беспорядочно рассыпавшимися волосами, цепляющимися за расшитый золотыми бусинками пояс. Можно было дать мне бубен в руки или флейту, и я бы побежала в ночь за толпой обезумевших служительниц Диониса, чтобы поклоняться ему где-нибудь в глухом парке или на берегу реки.

Вот что происходит с людьми, не знающих меры и не желающих прислушиваться к голосу разума.

Голос разума. Вот что всегда останавливало меня, когда была возможность ввязаться в какую-нибудь авантюру, над которой бы обязательно сожалела. Этот же голос вел меня по жизни, не позволяя отклоняться от заданного курса. С детских лет я жила музыкой и не расставалась со скрипкой с восьми лет. Моя бабушка с дедушкой хорошо меня воспитали и в основу этого воспитания было положено мое образование. Если бы они увидели меня такую, совершенно невменяемую, то просто решили бы, что их внучку подменили, либо она сошла с ума.

Нет, я не видела ничего зазорного в том, чтобы танцевать в клубе. Но я была больше взволнована тем обстоятельством, что я не могла дать объяснения, что же такое произошло со мной столь внезапно, что я позволила себе наступить на свои собственные принципы и взгляды на жизнь. Возможно, на меня повлияла неожиданная поездка в Австрию – лучший подарок на День рождения! И, скорее всего, своим поведением я хотела отблагодарить Нику и Мишу, чтобы они не переживали за меня, что я скучаю в ночном клубе, вместо того, чтобы веселиться.

Кто-то подхватил меня за локоть, не давая упасть. Я подняла глаза и увидела Мишу, поддерживающего меня с обеспокоенным видом:

– Здесь просто здорово! – крикнула я, улыбаясь.

– Точно, – озадаченно произнес он и наклонился ко мне поближе, – Ника переживает, что ты много выпила и тебе следует взять пару стаканов обычного сока. Присядешь?

Я бодро кивнула и на заплетающихся ногах двинулась к нашему столику, который почему-то сдвигался то в одну сторону, то в другую. Там в меня влили апельсиновый сок и велели воздержаться от спиртного на несколько суток, как минимум.

– Нельзя вот так сразу напиваться! – сердилась Ника. – Не хочу, чтобы ты провалялась с головной болью следующие дни. Ты мне скажи, когда ты прикасалась к алкоголю в последний раз?

Я задумалась, насколько это было возможно.

– Бокал шампанского на мой прошлый день рождения – храбро выпалила я.

– Боже, – закатила глаза Вероника. – Все ясно.

В ее глазах я была сущим недоразумением, не имеющим никакого серьезного опыта. А потому опекать меня она считала своим святым долгом, раз уж она сама имела четкое представление о том, в каком мире мы живем и как следует поступать, чтобы выжить в нелегких условиях суровой реальности.

Я сидела под испытующими взорами моих лучших друзей, которые в каждый миг готовы были выволочь меня из-за стола, чтобы оказать первую медицинскую помощь. Увидев, что я справилась с двумя стаканами сока, Ника приветливо сказала:

– Так-то лучше. Я тебе еще чай закажу покрепче.

Может, она была права. С моей неопытностью было настоящим сумасбродством опустошить около десятка разных коктейлей ядовитых цветов. Музыка грохотала в моей голове, загоняя мысли обратно. Стало клонить в сон. Глаза закрывались сами собой, но было бы глупо просто так уснуть на стуле в мое первое венское Рождество, поэтому я взяла себя в руки и сказала, что хочу пройтись.

Ника подозрительно на меня посмотрела, проверяя, способна ли я устоять самостоятельно, и с неохотой отпустила меня, добавив:

– Если не вернешься через пять минут, пойду тебя искать.

– Это не понадобится, – устало пробормотала я.

Минуя прыгающую толпу, я прошла во второй зал, где играла музыка спокойнее и народу здесь было куда меньше. Здесь я уселась за барной стойкой и уставилась на бармена в белой рубашке с черным бантиком у горла. Он так же уставился на меня, подождал какое-то время, а затем последовал вполне себе ожидаемый вопрос:

– Что будете заказывать?

Я почувствовала себя немного глупо, но выговорила, коверкая английские слова:

– Крепкого кофе с сахаром, пожалуйста. Без сливок.

Бармен отвернулся, чтобы взять кусочки сахара из металлической коробочки, а я сложила руки на барной стойке и уткнулась в них лбом. Стоило только прикрыть глаза, как меня снова подхватила огромная волна, чтобы нести меня в неизвестность и раскачивать то влево, то вправо. И чем дольше я сидела, зажмурившись, тем больше меня увлекал темный водоворот. Музыка становилась тише и я могла услышать свое шумное дыхание. Так начинают дышать люди, находящиеся на грани бодрствования и сна.

Рядом со мной звякнула ложка.

– Ваш кофе, прошу.

Я разлепила веки и подняла свинцовую голову, еле ворочая языком. Бармен смотрел совершенно равнодушно, почти презрительно. Наверное, он каждый день лицезрел пьяных и его психика была совершенно устойчива к их внешнему виду.

– Сколько с меня? – мой голос прозвучал неестественно высоко.

– Десять евро.

Я принялась искать карманы, но запоздало вспомнила, что на платье карманы не были предусмотрены. Извиняясь, я проговорила, что деньги у меня в соседнем зале и что я сейчас схожу за ними.

– Позвольте мне оплатить Ваш кофе, – раздался голос где-то надо мной. Этот голос явно принадлежал мужчине и его низкий, невероятный тембр заставил меня очнуться ото сна и поднять голову, чтобы узнать, кто же это был.

Он был высок, что и позволило ему смотреть на меня сверху вниз, смугл, как испанец или даже египтянин, и обладал потрясающей шевелюрой цвета вороного крыла. Волосы, гладкие, как стекло, спускались ему на шею и грудь, закрывали часть лба и лица, прикрывая один глаз. Второй глаз был свободен от ниспадающих прядей, смотрел на меня странно и настойчиво и был такой же ярко-зеленый, как один из выпитых мною мятных коктейлей. Черные брови сошлись на переносице и я сразу почувствовала себя неуютно, когда на смуглом лице заиграла белоснежная улыбка, а в моем нетрезвом сознании закрутились подозрения насчет шикарных незнакомцев, вот так легко и небрежно заводящих знакомства с нетрезвыми неопытными девицами.

Пока я раздумывала над своей теорией, этот Темный Эльф не сводил с меня глаз и мы молча рассматривали друг друга: я, потому что не знала, что делать, а он просто терпеливо ожидал моего согласия.

– Так Вы позволите? – повторил он, снова ввергая меня в ступор.

Я разжала рот и промямлила:

– Право, не стоит беспокоиться… Здесь недалеко…

На барной стойке появилась купюра и тут же исчезла в ловкой руке бармена, которому было абсолютно все равно, кто платит за кофе.

– Спасибо, – сказала я, покраснела и уставилась в чашку.

Близость этого незнакомца давила не меньше, чем повышенное атмосферное давление. О чем с ним можно было говорить, я не имела понятия. Подобного опыта у меня не было, а он вел себя так непринужденно, будто каждый день оплачивал счет незнакомым девицам. Я с досадой подумала, что даже этой доли алкоголя в моей крови мало, чтобы чувствовать себя комфортно рядом с таким мужчиной.

– Меня зовут Стефан, – снова прозвучал голос. – А Вас?