Чужая рука на запястье

Музыка зазвучала громче, а я принялась расстегивать пуговицы на блузке. Вслед за ней на пол полетели юбка и белье. Я стояла на крыше, зная, что меня никто не увидит. Подхватив бокал с вином с поднявшегося снизу круглого столика, тремя глотками осушила его. Терпкий вкус разлился по языку. Нет, хотелось не этого. Хотелось, чтобы горло обожгло, а в груди разлилось тепло. Но вино на это не способно. На это способен только изумрудно-золотистый даст. Бокал полетел к одежде, жалко звякнув о деревянную панель.

– Желаете еще?

– Нет.

Я вошла в номер, зажигая свет, и прошла в ванну. Горячая вода обняла мое тело. Усмехнулась. Да, здесь вода была горячей. Представляю, что устроили бы обыватели Центра, отключи Правление у них горячую воду.

Вода делала свое дело, расслабляя тело. Я долго смотрела в одну точку, потом отпустила бортик и провела рукой по руке, размазывая пену. Пузырьки лопались, оставляя мокрые разводы на коже. Скользкая кожа рук, плеч, шеи. Музыка звучала слишком громко, захотелось ее заглушить, и я нырнула в ванну с головой. Так должно было стать лучше.

Но с закрытыми глазами стало хуже. Вернулись образы воспоминания.

«Я думал, что вытянул счастливый билет! Думал, раз ты тащишь отовсюду искры, то и в тебе самой их целый чертов костер! Но ты мертва, мисс эксклюзивность! Мертва! Ты всего лишь кукла Оракула! Служба доставки! А мне нахрен не сдалось твое пустое чрево! Мне нужна искра! Слышишь? Искра! Не смей больше приходить сюда! Я тебе ничего не должен!»

Я всплыла, задохнувшись не то от боли, не то от нехватки воздуха. Всплыла, размазывая по лицу льющуюся воду. Слез не было. Их не было давно. Только боль. Я схватила переливающийся пузырек с духами и метнула его в стену.

– Чтоб ты сдох, Итэн! Чтоб ты сдох.

На бежевой поверхности разрослась клякса и по ванной разлился «аромат страсти». Движение позади меня заставило обернуться. Кас был обнажен и, как всегда, чертовски хорош. Я позволила ему вытащить меня из ванной и отнести на кровать. Он поцеловал меня, мягко укладывая на белое покрывало. Я провела рукой по его широкой груди, по шее, вдавливая подушечки в кожу, запуская пальцы в его волосы. Он почувствовал мое настроение. Я это точно знала. Поэтому, когда он склонился к моим губам и спросил: как? Я поцеловала его, ощутимо прикусывая губу: угадай.

Когда я проснулась была еще ночь. Кас спал, лежа на животе. Желание провести пальцами по его мускулистой спине подавила усилием воли, мне не хотелось его будить. Я приняла душ и, подойдя к шкафу в ванной комнате, заказала одежду. Да, можно было нажать на камень браслета и одеться в комбинезон, но мне хотелось чего-то настоящего. Через минуту в шкафу лежал черный костюм. Ткань облекла мое тело, словно вторая кожа. Легкая куртка на замке. Волосы я чуть подсушила и оставила немного влажными. Так будет приятнее ощущать ветер.

Спустившись к регистрационной стойке, отдала Жаку жетон.

– Спиши с моего счета и уничтожь все мои вещи в номере.

– Как будет угодно, мисс Эйрика.

Я кивнула и вышла в прохладу ночи. Внутри было звонко. Касу удалось то, в чем потерпело поражение вино. Он прогнал мысли, оставив лишь приятные воспоминания. Как всегда. Я ступила на транспортировочную панель, и все тот же робот доставил меня к лёту.

– Ваш лёт прошел легкое техобслуживание, – предупредил робот.

Я кивнула. Малыша намыли до блеска. Даже запах лаванды все еще стоял в салоне, когда я села за руль.

– Режим мотолёта.

Пришлось подождать пару минут, чтобы пространство вокруг трансформировалось. Вновь почувствовался воздух улицы. Сиденье утратило спинку, сузилось и вытянулось. Руль развернулся, обретая контур виденного мной на Земле. Две турбины по бокам и педали для ног. Я включила подсветку и зажала знак ключа. Мотор издал устрашающий звук. Я улыбнулась. Неплохая иллюзия. Что ж, прокатимся с ветерком.

С места сорвалась, тут же принимая чуть вправо. Распугав несколько лётов страдавших бессонницей жителей Центра, я рванула вдоль реки, опустившись к самой воде, поднимая кучу брызг. Засмеялась, когда вода попала мне на лицо. Пролетев круг почета, наигранно отсалютовала башне Оракула. Потом повернула к Рабочему и, чуть сбросив скорость, набрала высоту, намереваясь на этот раз полететь домой.

Однако, в этот момент правая турбина сменила рев на еле слышный гул. Подсветка вырубилась. Малыш ухнул вниз, теряя равновесие. В это мгновение затихла вторая турбина и я, поняв, что в следующую секунду встречусь с землей, зажала защитный камень на браслете. Контур прикрыл мое тело в момент падения, приняв на себя первый основной удар, но вдруг схлопнулся и я покатилась по жесткой поверхности, в последний миг группируясь и все же собирая по дороге покрытие, землю, сдирая кожу, раз за разом ударяясь и ломая кости. Боль была ужасной, невыносимой. Когда именно остановилось падение я не видела. Чернота поглотила все.

Глава 3

Писк мешал. Назойливый звук, казалось, залез так глубоко ко мне в голову, что вытолкнуть его обратно не хватит ни сил, ни времени. Я застонала и проснулась от собственного голоса. Свет зажегся, и стало понятно, что я не дома. Воспоминания промелькнули в голове каруселью, отчего мгновенно затошнило. Пришлось сглотнуть вязкую слюну. Я мысленно просканировала свой организм. Болело где-то в районе ребер, правое бедро и колено, оба локтя и левое плечо. Я поморщилась и тут же добавила в список левую скулу и губу. Да, катилась я знатно. Как только жива осталась?

Но, что уж, болит – значит не отмерло. А подумать следовало о другом. Во-первых, что случилось с Малышом? Во-вторых, что случилось с защитой? И в-третьих, чьих рук это дело?

Малыш. Сломаться он не мог. Гордону Киту я доверяла. Он еще ни разу меня не подвел. Когда могли сломать лёт? Пока я была у Тори? Нет. Тогда он бы сломался еще по пути в Центр. Значит, ломали, пока я была в Звезде. Стоп. Но и тогда он рухнул не сразу. И все же парковка у Звезды выигрывала в этом странном соревновании. Вспомнились слова робота-парковщика. «Ваш лёт прошел легкое техобслуживание». Техобслуживание. Понятно теперь, какое именно техобслуживание он прошел. Кто же тебя так обслужил, Малыш? Пока непонятно.

Браслет. Я скосила глаза на руку, но наткнулась на восстановительную капсулу, скрывающую мое тело вплоть до шеи. Она-то и пищала. Значит, я не ошиблась. Голова целая. Почти. Тут же захотелось потрогать губу и скулу, узнать, насколько там все плохо.

Итак, браслет. Почему защита слетела? Еще ни разу такого не случалось. На настройке я была перед последним заказом. Но почему же тогда она… а потому что я ей после настройки и не пользовалась. Обошлось почти без неожиданностей. Использовала только защитную иллюзию. А контур нет. Но что, если бы я решила воспользоваться защитой там, во время заказа? Что было бы тогда? Нет меня – нет проблемы. Мало ли что может случиться во время задания. А когда я вернулась решили перестраховаться и сломать лёт? В Рабочем этими умностями заниматься некому. Значит, все пути ведут в Центр.

Капсула пропищала в другом ритме и в комнату заглянула медсестра.

– Ой, вы уже очнулись? Как вы себя чувствуете? Я сейчас доктора позову.

Нажав кнопку на панели капсулы, медсестра быстро и почти бесшумно удалилась, а спустя пять минут явилась с худощавым доктором Корном. С ним я была знакома и не слишком обрадовалась встрече. Более упрямого человека я не встречала.

– Мисс Эйрика, – поздоровался он. – Как вы себя чувствуете?

Видимо, здесь другие вопросы задавать не умели, да и ответа на них не ждали.

Он посмотрел на панель и принялся считывать данные.

– Перелом ребер, сильный ушиб локтевых суставов, перелом со смещением левого плеча, его мы, кстати сразу вправили, сильный ушиб правого бедра, правая коленная чашечка… лишь синяк и ссадина. Ну и сотрясение, конечно. Да-с, такой итог ваших ночных полетов.

Доктор перевел взгляд на меня.

– Что-то болит?

– Странный вопрос, – констатировала я. – Я в восстановительной капсуле. Вы наверняка ввели мне обезболивающее. Что у меня может болеть?

– Не лукавьте, мисс Эйрика, – возразил доктор. – Болеутоляющее мы вам действительно ввели, но небольшая болезненность должна присутствовать.

– Когда вы меня отсюда выпустите?

– Мисс Эйрика, – усмехнулся Корн, – понимаю ваше нетерпение, но нужно срастить плечо и после сотрясения необходим полный покой. С остальным, согласен, держать вас здесь было бы глупо. Но плечо и голова…

– Наложите легкий каркас.

– Давайте с вами договоримся. Я не буду советовать, как вам искать искры, а вы не станете советовать мне, как лечить.

– Когда?

Мы померились с доктором взглядами и он, нахмурившись, потыкал в табло капсулы.

– Эти сутки вы проведете здесь.

– Сутки?!

– Смиритесь.

– Что я буду делать в таком положении целые сутки?

Доктор кивнул мне, прощаясь, и, отвернувшись, двинулся к двери.

– Можете петь, только негромко, – услышала я его ироничное предложение.