Такая-сякая

– Нет, нет, – это Вам! Будьте здоровы и счастливы!

Елена Леопольдовна не смогла сдержать слез, а свидетели этой сцены понесли привет от Станислава Громова родным и знакомым.

Далее по маршруту был автобус, заполненный уставшими раздраженными людьми. Кто-то начал скандалить. Елена Леопольдовна засмеялась и рассказала громко о том, что с ней произошло в метро. Показала букет. И раздраженные люди стали поворачиваться друг к другу другой стороной.

Не наткнулся ли Ваш взыскательный читательский взгляд на чрезмерность «друга», между прочим, намеренную? Только вдумайтесь в эти машинально произносимые устойчивые словосочетания: «друг другу», «друг к другу», «друг с другом», и в слово «другой». Каков русский язык! Он учит относиться к объекту общения и вообще к любому человеку, «другому», как к другу! И тогда выражение «мы не слышим друг друга» – нонсенс: как может друг не слышать друга? Логичнее – «мы не слышим враг врага».

Но вернемся к автобусу. Одна старушка вспомнила похожую историю, мужчина-крикун начал поздравлять всех женщин в автобусе с 8-м марта. Незнакомые люди казались близкими, появилась какая-то общность. Все мы живем в одно историческое время, подумала Елена Леопольдовна. Это же мои «братья и сестры», – исполнилось вдруг смысла обращение к народу церковных иерархов. Почему же мы не можем жить по законам красоты? Спутница былых времен, марксистско-ленинская эстетика, подсказала нужные и, как теперь оказалось, верные слова.

Вечером граната разорвалась. Весь удар пришелся на бедного мужа. Из интернета узнали многое о Станиславе Громове, о его уникальных вокальных возможностях, об аварии, в которой погибла любимая жена, а он стал инвалидом, о его достоинстве певца, не позволяющем принимать участие в поп-тусовках. Прослушали его записи.

Поздно ночью Елена Леопольдовна в горячечном состоянии откинулась на спинку стула и сказала мужу то, что чувствовала:

– Да… Я открыла новую планету!

Муж не возражал.

***

После праздников Елену Леопольдовну никто не узнал. Во-первых, она вся светилась. Во-вторых, она поменяла гардероб. В-третьих, она развила бурную деятельность по поиску рабочего места Станислава Громова: по словам лечащего врача, он был организатором концертов и еще чем-то занимался в Институте. Его видели на первом этаже, видели на третьем. Наконец, увидела и сидящая перед кабинетом физкультуры Елена Леопольдовна. Она нагнала Его у служебного лифта. Волнуясь и заикаясь, стесняясь своего дешевого халатика, сказала, какое на нее впечатление произвело его пение. И про планету сказала. Несмотря на волнение, она сразу подметила, насколько он элегантен в своем серо-фиолетовых тонов пупырчатом джемпере, как ухожено его лицо. Он спросил номер ее палаты и обещал после обеда зайти.

Как героиня Жанны Болотовой в фильме «Из жизни отдыхающих», Елена Леопольдовна судорожно начала готовиться к встрече. Зиночка ей помогала. Не хватало только соответствующей моменту музыки Вивальди. Последний штрих – положить на кровать книгу православного философа Константина Леонтьева «Византизм и славянство», которую Елена Леопольдовна вымучивала уже месяц и никак не могла дочитать до конца. В молодости она наблюдала аналогичную картину, когда ее соседка по палате перед обходом врача, доктора медицинских наук и профессора, разложила на кровати свои публикации. Тогда она мысленно посмеялась и осудила тщеславную женщину. Потому и осудила, что сама такая была.

Он пришел с другом. Рассказал, что возглавляет в НИИ Детский музыкальный реабилитационный центр, проще – лечит и восстанавливает музыкой больных детей. Студия звукозаписи помогает ему осуществлять и свои личные проекты. Живет он, то в Москве, то в Париже. Подарил кассеты с записями, рекламный проспект и ушел, оставив после себя шлейф французских запахов.

Елена Леопольдовна надела очки и стала рассматривать проспект. Огромный фотопортрет красавца в шляпе доминировал над текстом. С трудом разбираемые мелкие буквы сообщали, что певец Станислав Громов выступает только перед VIP-персонами, на дипломатических приемах, перед элитной аудиторией.

Демократичную Елену Леопольдовну, пользующуюся метро и наземным городским транспортом, эти слова шокировали. Крылья мгновенно отвалились и вернули влюбившуюся в талант пенсионерку на грешную землю.

Что произошло? Огромный вопрос вытеснил все чувства, лишил привычного гармоничного существования и ждал ответа…

***

Елена Леопольдовна всю жизнь пыталась постичь тайну воздействия искусства.

Когда-то девочка Лена, услышав Лунную сонату Бетховена, почувствовала «касание миров иных», по точному выражению Александра Шмемана. Эти иные миры касались чего-то самого в ней глубокого. Она жаждала этих встреч, «сулящих иное знание, иное постижение».

Такое воздействие искусства испытала на себе героиня фильма Веры Сторожевой «Компенсация».

Брошенные отцом сестры приехали после смерти матери в Москву восстанавливать справедливость и похитили дочь отца от второго брака с целью получения компенсации. Неподвластные детской психике взаимоотношения взрослых и обманчивая толстокожесть отца ожесточили девочек. Старшая, уже совершеннолетняя, сестра прекрасно знала – то, что они делают, уголовно наказуемо. И это не остановило ее. Она понимала, что при любом исходе им предстоит жить среди людей, а общественное мнение тоже осуждает похищение детей. И это не остановило ее.

Что же остановило ее? Почему она на крыльях любви полетела в телефон-автомат и, счастливая, сообщила отцу, что никаких денег не надо, чтоб он не волновался, она скоро привезет ему похищенную дочь?

Кульминация фильма поразила Елену Леопольдовну.      Убегая от себя самой, старшая дочь случайно оказалась в студенческом общежитии и, очнувшись после потери сознания, услышала голоса студентов, поющих «Реквием» Моцарта: в актовом зале шла репетиция. Музыка потрясла все ее существо, и она зарыдала.

Это был тот самый «катарсис» – потрясение с последующим очищением. Свободное «эстетическое», не связанное никакими долженствующими рамками – закона или общественного мнения, – всегда высоко морально, а также педагогично, патриотично и т.п. В произведение искусства ничего из перечисленного не надо специально закладывать, чтобы не убить силу целостного эстетического воздействия. «Прекрасное» – это полнота всех качеств.

Режиссер Владимир Соловьев в своей программе «САС» сказал удивительную вещь. Он не понимает, что такое снимать патриотические фильмы. Самый патриотический фильм, который он когда-либо видел – «Дама с собачкой» И. Хейфеца. Глядя, как достойно проживает свою жизнь герой А. Баталова Гуров, у него, Соловьева, возникало чувство гордости от того, что он русский.

В фильме Марка Орлова «Однажды в декабре» музыка Вивальди из цикла «Гармоническое вдохновение» заставляет совершенно разных героев, оказавшихся декабрьским вечером в филармонии, вспомнить и понять прошлое.

Сколько раз то же самое происходило с Еленой Леопольдовной. Совершенно необъяснимое. Музыка, фильм, спектакль, картина сначала потрясали до глубины души, потом возникало или чувство «как неправильно я живу», или стремление бежать и признаться в любви бабушке, маме, мужу, сыновьям, попросить прощение у отца, или желание что-то сотворить на работе и т.п.

Как сказал И. Бергман, искусство поражает сердце, минуя остановку в интеллекте. Интеллект, осмысление, подключается потом. И тогда с «трудным ребенком» надо повозиться, подыскать ключи, попытаться проделать обратный путь к замыслу и, не попав в исходную точку, все же понять что-то только для себя важное, и важное именно сегодня. Столкнувшись с другим пониманием, – удивиться, обогатиться или поспорить, вернуться к произведению и открыть новые смыслы. И припадай к источнику, и припадай.… И всех он напоит.

Театроведы Григорий Бояджиев и Натэла Урушадзе, обратившие одну из граней своего таланта к просвещению молодежи, обозначили наиболее точно, по мнению Елены Леопольдовны, предмет искусства и особенности воздействия искусства:

«Искусство берет свое начало в бесчисленных перипетиях жизни, разыгрывающихся между полюсами рождения и смерти, необходимости и свободы, воли и долга, духа и плоти. Искусству подвластен мир и в его космических катаклизмах и в микронах тончайших душевных переживаний; оно способно к вольным полетам воображения и к выверенной в каждой своей детали достоверности. Искусство бесконечно, многолико, оно вбирает в себя прекрасное и безобразное, великое и малое, личное и всеобщее; оно сохраняет на века жизнь в ее правде и идеалах, жизнь сложную, требующую постоянного решения проблем»;

«Неожиданность образного хода впечатляет, будит воображение, наталкивает на размышления и тем самым обогащает нас духовно. Художественный образ показывает нам нечто такое, что мы сами не заметили в жизни, убеждает, что через него можно выразить то, что, возможно, хотелось сказать самому. Искусство вообще развивает образное мышление, воображение, расширяет круг ассоциаций, побуждает к творчеству в любой сфере деятельности, через искусство общественные проблемы могут стать глубоко личными, искусство тревожит, вызывает боль, вторгается в самую основу личности».

Юрий Лотман в «Беседах о русской культуре» подметил:

«Если жизнь все время отнимает возможности, дороги, то искусство открывает возможности, дороги. А проходить непройденными дорогами нужно, потому что иначе опыт человеческий, сознание теряют огромные резервы».

Но в чем сокровенный – метафизический – смысл воздействия искусства?

– Искусство побуждает душу тосковать по целостности, гармонии и красоте утраченного Рая, хотя сам человек этого и не подозревает до поры до времени.

Елена Леопольдовна уже давно заметила, что если совершать восхождение к замыслу произведения, постепенно снимая, как капустные листы, один за другим, привычное многословие и антураж, воспроизводящий приметы реальной жизни человека, то на каком-то этапе начинаешь понимать, что в основе лежит или библейский сюжет или библейская, точнее – Евангельская, истина. Художник-автор либо намеренно ее глубоко прячет, предлагая самостоятельно отыскать клад, либо образно или явно подсказывает, либо сам не ведает об этом, – что всего поразительнее!

В письмах двоюродной сестре, О. Фрейденберг, Б. Пастернак писал о том, что атмосфера романа «Доктор Живаго» – его христианство, писал о служении Художника, о том, что несовершенный человек создает совершенное произведение, потому что Художник – тот же пророк, избранный Богом.

В гениальном стихотворении Пастернака есть такие строки:

Море тронул ветерок с Марокко.

Шел самум. Храпел в снегах Архангельск.

Плыли свечи. Черновик «Пророка»

Просыхал, и брезжил день на Ганге.

Пушкинского «Пророка» Пастернак выводит на вселенские орбиты, показывая значимость Художника в самом существовании планеты.

Чтобы «глаголом жечь сердца людей», Художник сначала должен быть призван, одарен талантом. Талант это не случайное образование нейро-психических и других физиологических связей в организме. Это дар. Дар творчества. Пусковой механизм таланта – вдохновение. Но кто запускает этот механизм? Таблица умножения может дать на это ответ? Честный физиолог И.П. Павлов расписался в своей беспомощности ученого объяснить причины появления мысли в мозгу человека.

Откуда взялось понятие «идеал»? Из возникшей на определенном этапе развития человечества и отдельного человека неосознанной потребности к нему стремиться. Но чтобы стремиться к нему осознанно, надо видеть, в какую грязь заводит людей выбранный ими после изгнания из Рая путь материального прогресса и материального благосостояния как цели.

Как-то летом на даче Елена Леопольдовна лежала на диване и слушала в темноте Баха по старому приемнику «Рекорд». Много лет этот приемник «жил» в углу комнаты городской квартиры. Как сладостно вспоминать те давние романтические ощущения наступающей ночи, предвкушение будущей таинственной жизни! В открытое окно с прохладными дуновениями ветра залетали запахи сначала черемухи, потом сирени, жасмина. Периодически, будя воображение, простукивали женские каблучки. В темноте уютно светилась шкала приемника. Тихо-тихо, чтоб никто больше не слышал, он извлекал из ночного эфира для мечтательной школьницы музыку. Где-то далеко слушал эту же музыку воображаемый Ленин избранник.

Нет времени, и нет пространства, -

Одна лишь точка на шкале,

Где Перселл на волне британской

Перенесет тебя ко мне.