Собственно, это оказался не незнакомец, а незнакомка. Да и груди, хоть и не слишком пышные, никак не могли принадлежать мужчине.
Ну да, это была женщина!
– Шлюха! Баба! Держите ее! – заорал Олис, выскакивая на галерею в чем мать родила. – Они меня чуть не обманули. Она пряталась в моей спальне и в темноте прошмыгнула в мою постель вместо Подарга! Я думал, это мальчишка, а вместо него мне подставила свой зад она! Но я вовремя нащупал ее передок, а потом и сиськи!
Кое-кто из гостей, еще не лишившихся разума от чрезмерно крепкого вина, вспомнил, как Олис в начале пира рассказывал о дошедших до него слухах, мол, кому-то из аулетрид выпал жребий соблазнить кинеда.
Зевс свидетель! Ей это почти удалось!
Но каковы хитрецы!
– Злодеи! Какое кощунство! Обманщики! – заорали все. – Держите их!
Поднялся шум. Каждый пытался помочь хозяину изловить Подарга и его спутницу, но это было напрасно: гости были уже пьяны, а сильные, молодые, проворные, как акробаты, обманщики перескочили с галереи к верхним окнам террасы, опоясывающей дом.
Однако здесь их поджидали рабы.
Мгновение – и Подарг с девушкой были схвачены.
– Сейчас мы все попользуемся твоей хорошенькой задницей, мальчишка, – пригрозил Олис. – А девку я отдам рабам!
– Погоди! – схватил его за руку Порфирий. – Я ничего не имею против того, чтобы наказать этого наглеца, но девку трогать нельзя. Ты же знаешь, аулетриды, которые исполняют выпускное испытание, неприкосновенны – под страхом проклятия Афродиты! Ты можешь ненавидеть богиню, но если оскорбишь аулетриду из храмовой школы, против тебя поднимется весь город! Отпусти ее, послушай доброго совета!
– Порфирий прав, Порфирий прав! – закричали другие гости. – Утоли свой гнев с мальчишкой, а девку отпусти. Не пачкай об нее рук, не то тебе же плохо придется! Не губи свою жизнь из-за какой-то девки, которой к тому же не удалось совершить задуманное и опозорить тебя! Она сама опозорена!
– Как твое имя, бесстыжая тварь? – с ненавистью спросил Олис, не отпуская руки девушки.
Она угрюмо молчала, зыркая настороженными глазами по сторонам.
– Имя! – крикнул Олис.
– Лаис, – буркнула девушка, но Порфирий закричал гневно:
– Ты лжешь, паршивка! Я видел Лаис у Клеарха! Вас не перепутаешь даже в темноте, даже с закрытыми глазами!
– Ах ты дрянь! – взревел Олис. – Напакостила мне, да еще и подруге норовишь напакостить? Как твое имя, признавайся!
Девушка молчала.
– Скажи им, сестра, тогда они тебя отпустят, – крикнул Подарг.
– Меня зовут Гелиодора, – неохотно выдавила девушка.
– О боги Олимпа! – захохотал Олис. – Дар солнца! Какое высокопарное имя выбрала для себя эта черномазая шлюха, больше похожая на обугленную ветку! Пошла вон!
Даже не оглянувшись на Подарга, девушка бросилась в сад и, перемахнув через ограду, исчезла.
– Клянусь, я сумею отомстить! – пробормотал Олис, а потом крикнул: – Подать мне большой кувшин!
Тут же появился раб с глиняным кувшином в руках.
Олис швырнул посудину на пол, и она рассыпалась на десяток черепков.
Хозяин пересчитал их, потом пересчитал гостей и острием ножа принялся выцарапывать на черепках имена.
– Жребий, жребий! – возбужденно восклицали гости.
Однако мужчин оказалось больше, и тогда Олис начертал на некоторых жребиях по два имени.
Затем перемешал черепки на столе и приказал рабу, отвернувшись, взять один из них.
Раб с поклоном подал первый жребий хозяину, и Олис прочел:
– Порфирий! Ксенон!
– Ага! – радостно закричал толстяк. – Я же говорил, что с меня нужно было начинать!
– А почему это с тебя? – заносчиво спросил худощавый крючконосый Ксенон. – На черепке значатся оба наши имени!
– Неужели мы не договоримся, приятель? – ухмыльнулся Порфирий. – Подходи к нему спереди, а я приступлю сзади. Потом поменяемся, идет?
– Идет! – возбужденно согласился Ксенон.
– Эй вы, хватит болтать, начинайте! – нетерпеливо кричали другие гости.
Порфирий так напористо взялся за дело, что Подарг взвыл.
Ксенон поднял за подбородок голову юнца и пригрозил:
– Только попробуй пустить в ход зубы! Я тебе вышибу их по одному, понял?
– Понял, – прохрипел Подарг и покорно открыл рот.
Коринф, школа гетер
Лаис проснулась от крика Гелиодоры:
– Помогите! Держите ее! Она хотела меня убить!
В доматио было темно, однако в общем коридоре с той ночи, когда Маура пробралась в подземное хранилище, горели факелы.
В их свете метались две тени. Одна пыталась вырваться, другая держала ее.
Лаис разглядела коротко стриженную голову и поняла: это та злоумышленница, которая напала на Гелиодору!
Сорвалась с постели, вцепилась в неизвестную, но та вдруг закричала:
– Отпусти, Лаис! Это я!