Полночное солнце

М а ш а. Жизнь всё больше походит на игру, плохо только, что это игра не на рояле, хочу слышать музыку.

М а р т. На этот раз жизнь сыграла с нами очень злую штуку.

М а ш а. Ночные чёрные скалы напоминают дома, в скалах – пещеры, комната превратилась в настоящую пещеру.

М а р т. Перст судьбы! Чтобы выжить, надо принять условия жестокой игры. Этот мир придуман не нами, давай играть по правилам, которые не мы с тобой придумали.

М а ш а. Силы покидают меня, дальше тебе придётся играть уже самому.

М а р т (беря её за плечи и встряхивая). Не смей так говорить! Слышишь? Приказываю, ты должна, просто обязана бороться!

М а ш а (отклоняясь). Не будь грубым, это не идёт тебе.

М а р т. Я – грубый? Это жизнь груба, ведь знаешь, жизнь – борьба.

М а ш а (указывая на рояль). Посмотри, рояль укоризненно смотрит на тебя, ждёт, когда пробежишь пальцами по клавишам. Осиротел, давно истосковался по твоим рукам.

М а р т (раздражённо). Откуда это всё берёшь, с потолка? Какой рояль, какая игра? Сейчас это невозможно (подходит к роялю, дотрагивается до клавиши, одинокий резкий звук повисает в воздухе).

М а ш а. Ещё как возможно.

М а р т (не может успокоиться). Не представляю, как вообще такое могло прийти в голову (отходит подальше от рояля).

М а ш а. Похоже, скоро оставлю тебя одного в этой пещере. Ты готов к этому?

М а р т (отворачиваясь и закрывая уши). Прекрати, не хочу это слышать.

М а ш а. Привыкай, такова реальность, увы, это не бред и вовсе не моё больное воображение.

М а р т. Не говори так, мысли материализуются, не допущу такого (гладит её рукой по голове, постепенно успокаиваясь).

М а ш а. Ещё скажи, не простишь себе этого и виноват в случившемся, не вини никого в происшедшем, не надо, слышишь. Март, это данность, мы остановились у последней черты, давно пора понять, что человек не всемогущ, но, запомни, рояль должен опять играть!

М а р т (стараясь сдерживаться). Заладила одно и то же, сколько можно? Играть, играть… говоришь это не к месту, не та ситуация сейчас.

М а ш а. Хочешь, больше не буду, клянусь, но я всё ж беспокоюсь за тебя, как это ты один будешь бороться с мамонтом?

М а р т (ласково склоняется над ней). Слава Богу, могу ещё это делать, в состоянии гладить тебя и вспоминать твои шелковистые волосы (гладит её волосы) и всё остальное. Женщина в жизни мужчины только одна, все другие – лишь её тени.

М а ш а. Неужели?

М а р т. Да, моя хорошая, это так.

М а ш а. Ты сказал «остальное»? Снявши голову, по волосам не плачут, остаётся вспоминать, ведь всего этого уже не существует в природе, кануло в лету.

М а р т (с упорством). Нет, существует, я знаю.

М а ш а. Хорошо-хорошо, спорить не буду, как всегда, прав, упрямец, одно ясно. наступила зима, она похожа на огромную ледяную глыбу, айсберг. Наступил ледниковый период, конец света, Судный день, о котором написано в Библии.

М а р т. Опять начинаешь? Слышишь, лучше не заводись! Тебе самой не надоело, а? Ведь только клялась, что не будешь, обещала – выполняй!

М а ш а. Ирод клянется, Иуда лобзает, да, им обоим веры нет. Обещала, но, как видишь, не держу своего слова, не могу не говорить, весь этот бред помимо меня засел у меня в мозгу, вот здесь (стучит пальцем по своему лбу).

М а р т (примирительно). Об этом дне и часе никто не знает, наши души соединяются в жизни, они же соединятся, когда мы умрём.

М а ш а. Это не совсем так, если на это посмотреть с другой стороны, каждый уходит в одиночестве.

М а р т. Чтобы ты ушла, должен уйти и я, сгинуть, как будто меня здесь не было вообще!

М а ш а. Все мы когда-то сделаем это, смерть – конец света для каждого, после нас ожидает божий суд. Время уже подошло близко, слушай (прислушивается), ангел скоро протрубит на небесах (тихонько напевает).

Как у нас-то в раю древеса растут,
Древеса растут кипарисовые.
Древеса растут кипарисовые,
На них птички сидят – птички райские.

М а р т. Смотрю, ты о рае потихоньку мечтаешь? А если его нет? И там будет также темно, как в склепе, как в этой комнате-пещере.

М а ш а (прерывая его). Оставь при себе то, о чём думаешь, что хотела сказать, я тебе уже сказала, в этой теме надо ставить большую жирную точку, давай об этом больше ни слова! (берёт с тумбочки губную помаду и рисует на стене жирную точку, обводит её в кружок). Любуйся, теперь зри воочию, вот она – наша большущая точка, а это наше будущее – последняя черта (рисует линию), финиш.

М а р т. Только красной ленточки не достаёт, остальное всё есть. Можешь рисовать, что хочешь, всё, что заблагорассудится, хоть точки, хоть запятые, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Не запрещаю, размалюй хоть все стены, прошу только, ради бога, не злись, не хватает нам ещё поссориться.

М а ш а. Сдаюсь! (с трудом поднимая руки вверх). Я – целиком за, слушаюсь и повинуюсь, мой господин, подай-ка лучше мне градусник.

М а р т. Где он?

М а ш а. Там (указывает на стол).

М а р т. Вот же он, тут почему-то и топор (берёт в руки топор, трясёт им). Вещь однако нужная, пригодится, надо крепче стиснуть зубы, рубить деревья каменным топором, как это делали первобытные люди.

М а ш а (скрестив руки на груди). Давай градусник, что-то опять голова разболелась! (протягивает градусник). Ссориться не будем, будем всё рубить каменным топором, сокрушим мир насилия и зла. (В дверь постучали).

КАРТИНА 2

(Передняя завалена книгами, везде запустение, беспорядок. В дверях Председатель, Март открывает ему).

П р е д с е д а т е л ь. Добрый день, если он добрый. Ну-с, Мартин Мартиныч, как вы поживаете? Заглянул на минуточку.

М а р т. Вот и хорошо, здравствуйте, милости просим.

П р е д с е д а т е л ь. Только на секунду, не беспокойтесь, я ненадолго, дай, думаю, проведаю. Как вы, как жена то ваша, не поправилась ещё?

М а р т (приглашая). Всё так же, проходите! Что в дверях стоите? Извините за беспорядок, у нас холодно (виновато разводит руками), всё по-прежнему.

П р е д с е д а т е л ь (не проходя в комнату). Я не стану заходить, не хочу беспокоить жену вашу, вам сейчас не до меня. Доктора вызывали?

М а р т (разводя руками). Вызывали.

П р е д с е д а т е л ь. И что?