Наследница

Три недели в клинике тянулись так медленно, что время от времени ее посещала безумная мысль – бежать. И если бы не лицо…

– Галина Ивановна… – в дверь больничной палаты заглянула молоденькая медсестра.

– Зиночка, я ведь вас уже просила, зовите меня просто Галиной, – не оборачиваясь, с некоторым раздражением попросила ее женщина.

– Но, Галина Ивановна, миленькая, мне так неловко, вы ведь настолько старше…

Женщина наконец обернулась и посмотрела на Зину так, словно хотела придушить. Девушка осеклась и замолчала.

– Чего тебе?

– К вам внучка.

– Пусти, – сказала женщина и, как только дверь за девушкой закрылась, прибавила громко, давая волю своей злости: – Идиотка! Дура деревенская!

За стеклянной дверью мелькнула тень. Женщина резко отвернулась.

– Галочка, это я.

– Ну слава Богу, Лия. А то вчера эта безмозглая Зинка привела ко мне совершенно незнакомого мужика. Ошиблась, видите ли. Нет, в этой стране о приличном сервисе не имеют никакого представления! Кругом – быдло.

Девушка склонилась к женщине и слегка коснулась губами ее плеча.

– Болит? – спросила она.

– Временами – очень. Ничего по-человечески сделать не могут. Отек, видишь, какой?

– Угу, и синяки под глазами еще остались.

– Принесла?

Лия достала из сумки коробочку и передала Галине.

– Дели каждый порошок пополам. Очень сильная штучка.

– Пробовала?

– Один раз. Поэтому весь – не советую. Когда ты вернешься?

– Обещают, что через три дня никаких следов операции не останется.

– Галочка, скоро тебя станут принимать за мою сестру. Причем младшую.

Галина поморщилась и стукнула Лию по руке. Та сжалась и отпрянула. На глазах выступили слезы. Женщина удовлетворенно оглядела ее и, неожиданно сменив гнев на милость, ухватив за свитер на груди, притянула девушку к себе и, едва коснувшись губами ее губ, оттолкнула.

– Больно.

Лия села к ее ногам, положила голову на колени. Мягкий махровый халат натянулся, и Галина поморщилась:

– Какая же ты все-таки неловкая!

Она приложила руки к груди.

– Не думала, что третья операция превратится для меня в такую пытку. Грудь, правда, сделали великолепно. Посмотри, – она распахнула халат, и Лия ахнула:

– Такого даже в «Плейбое» не печатают!

– Кузнецов мастер по этой части, – хмыкнула Галина. – Но прикоснуться до сих пор невозможно.

– Ну и хорошо, – прошептала Лия, обнимая ее ноги.

– Что ты там бормочешь, дурочка?

– Значит, он не будет к тебе прикасаться!

– Опять – ревность? – подняла брови Галина. – Я ведь тебе говорила, что Глеб…

Руки Лии скользнули по ее бедрам, заставив женщину умолкнуть и закусить губу.

Неожиданно раздался телефонный звонок. Галина резко встала, опрокинув Лию и перешагнув через нее. Она подошла к тумбочке и схватила трубку телефона. Звонок не повторился, но Галина продолжала стоять, сжимая трубку в руках, завороженно глядя на номер, высветившийся на панели.

– Кто это? – тихо спросила Лия.

– Синицын.

– Сейчас перезвонит.

Женщины ждали повторного звонка в полной тишине. Было слышно, как гудит вода в кране. Но Синицын не перезвонил.

Галина прошлась по комнате и села за стол, указав Лие место напротив. Она открыла коробочку и достала пакетик с белым порошком. Понюхала, распечатала, осторожно лизнула кончиком языка и только тогда высыпала в ложку половину и проглотила, запив водой.

– Теперь покоя не будет. Врачи ему все сказали. Он мечется.

– Ты надеешься, что он нас не забудет?

– Хотелось бы верить. Все-таки это твои деньги.

– Может быть, совесть перед смертью проснулась?

– И не надейся на такие глупости. Вот будь я рядом с ним… Черт! Но у меня нет даже предлога, чтобы к нему подобраться. А он стал таким подозрительным!

– Ты могла бы сказать, что проездом. Денька на два.

– Думаешь?

– Приедешь помолодевшая, красивая…

– Что ты несешь? У него боли, до того ли ему?