Меченая: Крест

Кривая улыбочка появилась на устах Чейза:

– Фанатка?

– Считай, что так.

Чейз протяжно выдохнул и замолчал.

Я подпирала спиной стену, продевая указательный палец в дырки на штанах. В голове было пусто, будто пронёсся ураган и вымел из неё все мысли.

– Иди сюда, – тихо произнёс Чейз и протянул мне руку.

Я зависла.

Он притянул меня к себе, обняв за плечи, и заставил положить голову на свою тяжело вздымающуюся грудь в прилипающей к телу пропитанной кровью футболке.

– Слишком многое в твоей истории не сходится, даже сейчас, – шептал он мне на ухо. – Собственность Скверны с характером самой большой стервы на свете. Девчонка с меткой, которая работала в ямах и баре: букмекером, вышибалой, барменом, кем ещё?.. Девчонка, прогнувшаяся под Скверну, угнала мотоцикл и протаранила им ворота, а потом на глазах у всех превратила Блейка в девственника? – Чейз хрипло усмехнулся. – И та, которая не побоявшись наказания самой Скверны выпустила собак в бойцовскую яму ради… ради кого? Ради меня что ли? Мы с тобой даже не были знакомы. Тебе жизнь, что ли совсем не дорога? – Чейз глубоко вздохнул и, давясь кашлем, добавил: – Не знаю, кто ты, но ты точно сумасшедшая…

Он коснулся моих волос, потом нежно дотронулся до щеки тёплыми пальцами.

– В одном я точно был прав: ты самая большая заноза в огромной заднице этого мира.

Чейз уснул.

За это время я разодрала всю оставшуюся часть свитера в клочья и перевязала раны на его ноге, оставшись в топе и куртке.

Восемь.

Восемь укусов на ноге и один на шее.

Ему конец.

Не знаю, сколько прошло времени, да и имело ли это время значение. Час, два, или пять… уже всё равно ничего не изменить. Раньше Чейза не было в моей жизни, и я хорошо справлялась, скоро его не станет в моей жизни, и продолжу хорошо справляться.

Продолжу ли?..

Низкая дверь в стене со скрипом открылась, и я вскочила на ноги. Больное колено подогнулось от боли, но я выпрямилась – это не помешает мне драться.

Трое в жёлтых костюмах, с запотевшими пластиковыми квадратами на уровне лиц, шагнули внутрь. Они пришли за Чейзом.

Один из них двинулся ко мне и получил удар с ноги в живот. Второй направил на меня пистолет, велев не дёргаться.

– Куда вы его тащите?! – заорала я вслед двоим в костюмах, выволакивающим Чейза из контейнера. – Эй! Куда вы его тащите, я спрашиваю?!!

Меня отпустили и прежде, чем я успела врезаться всем телом в дверь контейнера, она захлопнулась перед моим носом, а я лишь получила удар в укушенное тварью плечо.

Дни, часы, минуты, секунды. Какое значение имеет время в этом проклятом всеми богами мире?! Долбаное капание долбаной воды с потолка – вот, что сводит с ума!

Вонь и гортанное рычание тварей за решёткой в стене – вот что дополняет идеальную картину моего идеального отчаяния! И Чейз. Чейз, который превращается в одного из {них}– вот, что сейчас по-настоящему важно… Или не важно…

Я изгрызла ногти до мяса, пока придумывала план побега. Пока придумывала, как мне вытащить отсюда Чейза и где вообще его теперь искать. А ещё я пыталась придумать хоть одно объяснение тому, кто эти люди и зачем им твари? Зачем им Чейз?! Они ведь не убьют его, потому что он уже почти один из тех, кого они собирают вместе и сажают в клетки. Твари нужны им! Только если эти люди потом не собираются облить эти клетки бензином и поджечь.

Что я имею? Решётка, дыры в потолке и запертая дверь.

Из оружия – ничего, даже зубочистки. Карманы пусты, они и карту забрали.

Шнурки на ботинках?

Шнурки на ботинках.

Ботинки военные, шнурки крепкие – уже что-то.

Cняла оба шнурка и связала концы. Заняла место у стены, рядом с петлями на двери и ждала. Ждала, пока она откроется, и я задушу первого, кто преступит её порог.

И снова это мучительно долго бегущее время. Время, когда Чейз превращается в тварь.

Дверь со скрипом открылась. Задержать дыхание. Вдавиться в стену.

Кто-то вошёл, но из-за открытой дверь меня не видно. Надеюсь, этот кто-то без защитного костюма, я ведь не заражена, зачем он ему?

Кто-то сделал несколько тихих шагов и остановился, представ моему взору. Белое, слишком много белого! Оно слепит глаза и заставляет жмуриться. Человек одет во всё ослепительно-белое! Но шея ведь у всех примерно на одном уровне.

Шаг вперёд, удар коленом в спину, шнурокобвил шею посетителя и затянулся тугой петлёй. Человек задыхался. Я была настолько ослеплена вспышкой белого, что даже не могла понять мужчина это, или женщина. Я просто его убивала. Я выживала. Человек, который брыкался и хрипел, пока я безжалостно его душила, был ниже меня ростом и какой-то слишком слабый. Неправильно слабый. Зачем они отправили ко мне такого слабака?

От него приятно пахло, у него длинные светлые волосы и он постоянно пытался произнести одно и то же слово. Плевать, ещё немного, и кем бы этот человек ни был, скоро он забудет, что такое говорить и дышать.

Человек буквально повис на шнурке, подогнув колени.

– Сэйен…

И я отпустила шнурок. Девушка плашмя рухнула на пол и громко закашлялась. А Я всё смотрела на неё круглыми от шока глазами, с дрожащими руками и подгибающимися коленками.

Из моих глаз брызнули слёзы, прокладывая горячие дорожки по грязным щекам. Эти проклятые слёзы вырвались из моего жалкого организма впервые за долгие годы.

Шнурок выпал из рук.

Я упала на колени.

Девушка перевернулась на спину, кашляя и держась руками за горло.

Белые, как снег волосы, невероятно прозрачные серые глаза, молочная кожа…

Это была Кристина.

Глава 29

– Как твоё имя? – спросила крохотная девчушка, спустя месяц после того, как я выпросила её у Завира.

Я застыла. Она впервые при мне заговорила.