В руках Ирбиса

– Давай, я переоденусь, и всё объясню.

– Переоденешься после чего? – Кинул в меня претензией. – Чем ты только что занималась? – Его тон повышался с каждым словом.

– Твои варианты? – Не стала опускаться до уровня его мышления, лишь взбесившись в ответ на его намёки. Да даже если я только что трахалась здесь с кем-то, никого это касаться не должно.

Только я собиралась прямо заявить о свободе распоряжаться своим телом, как в коридоре появились Макар и доктор Разумовский. Они оба тоже сначала опешили от моего вида, а затем переглянувшись направились в нашу сторону: доктор ко мне, а Макар собирался пройти дальше в сторону палаты Тумана, но я остановила его, преградив путь.

– Не надо. Он пришёл в сознание. – Обратилась к доктору Разумовскому и Макару с кратким отчётом, поправив чуть сползшую простынь, перед ними невыносимо неловко оказаться в таком виде. – Возникли небольшие затруднения, но сейчас всё в порядке, он спит. А теперь, если ко мне больше нет вопросов, касающихся пациента, я пойду к себе. – Остановилась, вспомнив главное. – Его раздражает красный цвет, особенно на людях, уберите всё, что может спровоцировать приступ.

Макар кивнул, начав догадываться что произошло, переведя свой взгляд мне за спину, туда где стоял Виктор, будто безмолвно о чём-то с ним разговаривая, и когда я обернулась, на его лице уже не было брезгливого налёта.

– Потом поговорим. – Единственное, что я смогла ему сказать.

Пока шла в свою комнату, осознала, что наверно Виктору было непросто попасть сюда. Макар предупредил меня с самого начала, что для создания максимальной конфиденциальности количество задействованных лиц сведено к минимуму, а наше местоположение засекречено. Уверена, Виктор приехал именно ко мне, потому что наверняка переживал, поэтому особенно не понятна его злость на мой внешний вид. Радоваться должен, ведь он давно хотел, чтобы я кого-нибудь себе нашла. Хотя, мне повезло, если на его месте был Кирилл, то наверное убил бы, по-садистски медленно, как в моих снах. Завалившись в постель закрыла глаза, в очередной раз надеясь, что мне ничего не приснится, но уже утром поняла, что это не прекратится, пока я не начну засыпать рядом с тем, кто будет оберегать мой сон.

– Безобидная, я буду по тебе скучать. – Вошёл бесшумно и вдавил моё тряпичное тело в своё каменное своими ручищами, когда я занималась упаковкой вещей в чемодан.

Туман почти сразу заметил, что меня клинит, когда так делают, и сделал подобные моменты традицией. Не знаю, как выдержала эти дни и не сорвалась, наверно плавно нарастающие проявления шкодливой радости на его лице сдерживали меня. Я терпеливо смолчала, когда Туман так сделал первые два раза, поверив его словам, что по-другому благодарить он не умеет, а в третий не выдержала и треснула по забинтованным рукам, накричав на него, чтобы больше так не делал. Туман выдержал паузу в пару дней и вернулся к своему развлечению, устроив на меня подобие охоты, за что был пару раз наказан неприятными и бесполезными медицинскими процедурами, не возымевшими действия. Зато я отвлеклась от разросшегося кома тревожных мыслей. Зачем приезжал Виктор я так и не узнала, больше он не появлялся, с доктором Разумовским так и не поговорила, как и с Кириллом, хотя Клава не раз напоминала, что должна мне звонок. Зато теперь, когда Туман улетает, я больше не смогу отгораживаться от того, что придётся принять решение.

Туман ещё не восстановился полностью, но достаточно окреп, чтобы продолжить лечение в другом месте. Макар и доктор Разумовский совместно выбирали страну и больницу, где мой уже не пациент обретёт новое лицо. Пластическим хирургам предстоит много работы, потому что Туман намерен стать сногсшибательным красавцем без единого изъяна, только нужно ему это не для того, чтобы кадрить девчонок или поднять самооценку. Я видела взгляд одержимого, с которым он заставлял своё тело восстанавливаться быстрее. Цель этого человека кровавая и тёмная, и я надеюсь, что жажда мести не затуманит его разум, что из-за ненависти он не потеряет способность мыслить здраво.

– Если бы не поправился так быстро, прощаться бы не пришлось. – Высвободилась, отряхнувшись от неприятных ощущений в теле, но мысленно радуясь, что в последнее время меня накрывает не так резко и сильно.

– Ты сама не оставила мне шанса. – Прошёл через всю комнату к окну, встав ко мне спиной, а я отметила, что одежда ему идёт, подчёркивает мощь тела. Тёмные волосы на гладковыбритой голове начали отрастать, а его движения перестали быть похожи на автоматические, только взгляд остался пустым.

– И вообще, ты уже попрощался со мной вчера. Трижды.

Туман повернулся ко мне лицом, принявшись наблюдать за моими сборами.

– Вспомнил, что ты так и не ответила, есть ли у тебя мужчина, – Туман спросил меня лишь раз, во время одной из перевязок, а я просто промолчала, не смогла выдавить ответ, попыталась себя заставить, но моментально накатила апатия, и странное чувство, что я совру, если скажу, что есть, – поэтому задам вопрос по-другому: кто-то заявил на тебя права.

– В смысле? – Застыла с какой-то из своих шмоток в руках, которые появились после приезда Виктора. Мой недошок от такого вопроса Тумана лишь позабавил.

– Обещал тебе, что ты будешь только его? – Таким серьёзным я его ещё не видела. Такое ощущение, что ответ на этот вопрос носит судьбоносный характер.

– Угрожал. – Ответила сухо, вернувшись к своему занятию.

– Тогда я за тебя спокоен. – Возврат к занятию оказался недолгим, я снова застыла над чемоданом.

– Почему?

– Такими словами не разбрасываются. Значит у тебя есть тот, кто будет оберегать и защищать, пусть даже в своих эгоистичных и корыстных целях. Когда привыкнешь, тебе это будет нравиться, просто ты неискушённая.

Я выпрямилась, направив свой взгляд на Тумана, подготовившись поймать его реакцию и получить подтверждение, что предчувствия меня не обманули, потому что они с ним слишком похожи.

– Это Кирилл Барский.

Они знакомы, Кирилл и Туман. В этом мире они все друг друга знают. Если Туман сейчас притворится, что это не так, я не поверю. Он ничем не выдал себя, остался невозмутим и неподвижен, но я уловила перемену в глазах, взгляд на мгновение перестал быть бездушным, веки чуть дрогнули, так происходит всегда, когда Туман вспоминает своё прошлое.

– Шансов у тебя нет. – Сухо констатировал. – Ирбис когда-то мне сказал, что эти слова от него услышит только одна женщина, и если она посмеет его предать, они же станут для неё приговором. – Я не знала, что сказать, меня будто окатили ледяной водой, заставив протрезветь. – Ирбис другом мне был, и сейчас это не изменилось, но если решишь исчезнуть из его жизни, Туман поможет. По тебе не заметно, что хочешь ему принадлежать.

– Потому что не хочу. – Прошептала, разморозившись.

– Только ему об этом не говори. Больше никому не говори. – Больше пригрозил, чем посоветовал.

– Мне мало просто принадлежать. – Произнесла вслух то, что отрицала. Услышав свой голос поняла, что мне на самом деле мешает – мне не нужно от Кирилла прощение, которого я так упорно начала добиваться, решив помирить их с отцом, согласившись на фиктивный брак, попытавшись заставить себя поверить, что меня устроит близость с ним, основанная на чувстве вины и желании чтобы всё закончилось. Я была уверена, что постоянная тревога меня отпустит, как только Кирилл получит желаемое, но это невозможно, пока желаемое не получу и я. И мысль о том, что я на самом деле хочу, оказалась самой безумной из всех, что когда-либо посещали мою голову.

– Значит, шансов нет у него. – Вынес вердикт другу, проследив за моим мыслительным процессом, вызвав улыбку на моём лице. – Безобидная, я Ирбиса братом называл, вспомни эти слова, перед тем, как принять помощь, которую я предложил. – Медленно подошёл ко мне, встав напротив, похоже решив повнимательнее рассмотреть напоследок. – Не провожай, я с тобой не прощаться пришёл. Ты меня не вылечила, а оживила, воскресила во мне человека своими словами. Под страхом смерти обычно умоляют или проклинают, а ты своими руками развеяла туман в моей голове. Так что прости, тебе придётся остаться во всех моих жизнях. Мне нужен кто-то, кто будет напоминать, что я человек.

Туман подмигнул мне и ушёл из комнаты, но не из моей жизни.

Глава 58

– Почему вы не хотите со мной поехать?

После отъезда Тумана, ещё днём, я зашла к доктору Разумовскому, чтобы пригласить поехать со мной, решив, что знакомство с Виктором и моей новой жизнью – хорошая идея, но он коротко ответил: «Нет, я к себе» и, не глядя на меня, вышел из своей комнаты. Его отречённость стала для меня неожиданностью, и я потеряла покой, поэтому попросила Макара отложить мой отъезд. Лишних вопросов он задавать не стал, лишь попросил не задерживаться слишком, напомнив, что кое-кто обо мне волнуется. Весь день подбирала слова, ждала подходящий момент, пока не заметила, что начали готовить вертолёт.

Доктора Разумовского нашла в подобии сада, заброшенного и заросшего, он сидел в небольшой заржавевшей беседке, местами покрытой облупленной белой краской, куря не затягиваясь, и на моё появление никак не отреагировал. Я села рядом, совсем растерявшись, и промолчала несколько минут, держась, чтобы не расплакаться от исходившего от него непривычного безразличия.

– Я стал для тебя чужим. – Произнёс обречённо, затушив сигарету в блюдечке, похоже решив не продолжать разговор и снова уйти.

– Нет! – Обняла его крепко за шею, всё-таки заплакав. – Неправда.

– Ника, ты что? – Ответил на мои объятия, обняв в ответ, начав гладить по волосам. – Мне казалось, что у тебя всё хорошо. Я не смогу не вмешиваться, если останусь с тобой – не одобряю, поэтому мне лучше уехать обратно в деревню.

– Вы правы, – разомкнула объятия, чтобы иметь возможность видеть его лицо, вытерла слёзы, чтобы не выглядеть жалкой, такой, какой доктор меня запомнил, – хорошо настолько, что стыдно от мысли всё вам рассказать.

– Я поговорил с Царём, он заверил меня, что твоё благополучие его главная забота. Я ни у кого ничего не спрашивал, как ты просила, Виктор сам вышел на меня через Макара, узнав, что ты здесь не одна, сам настоял на разговоре.

– Что ещё он сказал? – Потупила взгляд. Совершенно не готова к этому разговору, потому что у меня нет объяснений моим поступкам и решениям.

– Ничего.

– Вы ведь знаете, кто его сын. – Перешла к главному, решив больше не тянуть. – Почему не спрашиваете о нём?

– Потому что ты хотела сама рассказать.

– Хотела. Хотела, вернуться в вашу жизнь тогда, когда больше не принесу с собой беспокойств и переживаний. Я не давала о себе знать, не приезжала и не звонила, потому что мне нечем вас успокоить и порадовать, заставить гордиться. – Оторвала взгляд от травы на земле, доктор Разумовский имеет право видеть мои глаза, имеет право сказать мне всё в лицо, когда я признаюсь.

– Разве ваши с Барским разногласия не разрешились. Царёв дал понять, что все твои проблемы решены.

– Он ещё не знает. – Простите меня, доктор Разумовский, но вам придётся об этом узнать. Я знаю, что вы осудите моё решение, но если вскоре я совершу роковую ошибку, вы должны быть готовы смириться с последствиями. – Мы с Кириллом собираемся пожениться.

– Ника, нет! – Прохрипел сквозь зубы, стукнув по лавочке крепко сжав кулак, доставляя себе этим боль. Моментально схватила его руку, начав растирать, массировать, чтобы расслабить, но доктор не поддавался, в итоге резко поднявшись и начав метаться по беседке из стороны в сторону. – Ника, одумайся, не губи себя, не делай свои жертвы напрасными. – Я не торопила, спокойно ждала, когда доктор обдумает то, что я только что ему сказала. Он продолжил, сделав несколько глубоких вдохов, уже привычным рассудительным тоном. – Неужели ты не понимаешь, что это безумие?

– Понимаю, но оно у нас с Кириллом одно на двоих, поэтому это будет очень крепкий брак, я могу не беспокоиться, что он захочет со мной развестись. – Не дала доктору ничего сказать, перейдя к самому безумному. – Это ещё не всё. Только не осуждайте сразу. До свадьбы я расскажу ему всю правду.

Доктора пошатнуло и он облокотился на столик, который заскрипел с визгом. Я сразу поднялась, чтобы помочь ему, не дать если что упасть. Ожидала чего угодно, но и подумать не могла, что ему может стать настолько плохо. За исключением проблем с тремором у доктора Разумовского никогда не было проблем со здоровьем, а нервная система крепче хирургической стали. Помогла ему сесть обратно на скамейку, замерив пульс – учащённый.