Миссия Амальгама

– Мы.. Я.. – Ян осекся, мысленно обматерив свое нехакерскую натуру. – В общем, мы через две недели уходим в далекий космос.

Пауза.

– Очень далекий.

Долгая пауза и запредельно внимательный взгляд деда, ждущего последнего процента истины.

– Миссия Амальгама. Угоняем корабль и улетаем к чертям.

Проводив взглядом согнутую спину уходящего в молчании Яна, Кирька задумчиво почесал подбородок. Что-то определенно было не так. Лет этак двадцать назад получив на лунной орбите сдвиг по фазе и пройдя за немалые деньги курс реабилитации в Чикаго и Калифорнии, Кирилл Заневский вернул себе ясность ума, хоть и не смог избавиться от чуть придурковатой манеры вербального общения. Ну что ж, не смог избавиться – сделал фирменным стилем: свои плюсы, можно отжигать с заранее данным отпущением грехов. Но вся эта история с потерей и возвратом рассудка настолько обострила интуицию, что третий глаз уже стал как лазерный прицел.

– Оникс, в спальне моей тебя жду, – выдал Кирька в пространство, краем глаза наблюдая за каменеющим лицом парня. Ага, льдинка, ты понял уже, что лишение внука девственности в моих планах на сегодня лишь с пометкой «опционально».

Оникс поднимался за ним по лестнице шаг в шаг. Кирька отметил это машинально. Что поделаешь, лазерная указка интуиции неотделима от хорошей дозы паранойи, а ей в этом доме было пропитано всё. Даже фундамент дома, на этот раз уже реального дома, в котором был заложен нехилый заряд тротила. А еще этот замаскированный гараж за сараем с тремя аэроциклами и автопилотом к тайной хибарке на ладожский как-то-там-язык-сломаешь-саари… В общем, живем, как можем, умираем, как хотим.

– Как консервную банку душу свою вскрывай, – ляпнул Кирька и прикусил язык.

Оникс стоял посреди дедовой спальни серебряным памятником самому себе. Этакая глыба льда под два метра ростом. Кирька подошел к нему вплотную. Годы, годы… Согнулся, уже снизу вверх. Дед сделал над собой усилие, глядя в серые стальные глаза напротив.

– Р-р-рассказывай, – выдавил из себя старший Заневский, выдавая в первое «р» код ассемблера.

– Иногда улыбаюсь из Амальгамы, – криво усмехнулся внук, цитируя старое Кирькино стихотворение. – Гугл в помощь, дед.

Карта беспроводного интернета так и осталась в имплантах, поэтому Кирьке хватило трех секунд и одного поискового запроса. Типичное потро-шоу, где под камерами сношаются и убивают, живут и умирают.

Почаще задавайте вопросы, да, хакер?

– Почему?

– Светка Повидайко, – коротко бросил Оникс, отводя взгляд и набирая в грудь побольше воздуха. – Нарисовала маркером себе двойную сплошную на тесте беременности.

Мысли Кирьки понеслись вскачь, но протянуть логическую ниточку от Светки Повидайко к смутно знакомому другому Повидайко он не успел. В комнату ворвался взъерошенный Дэн.

– Дальний контур, – выдохнул он, пробивая высоким напряжением невидимый канал к отцу. – Спецназ.

Кирька присвистнул. Вот тебе и паранойя, а Санька еще посмеивался, ставя за рекой камеры слежения. Еще б понять за ЧТО, но это в допросной расскажут. Наверно.

– Катю и детей забирай, – голос Кирьки, наследный голос Вебера без зоны покрытия, но с точностью снайпера, собирал код мироздания из коротких команд неветвленного алгоритма. – Я и Санька последними… уйдем.

Один из детей скрежетнул зубами.

– Нет, – короткий рык. – Это из-за меня. За мной. Я остаюсь. Вы уходите.

Кирька подкатил глаза. Счет на секунды, спецназ же, растуды вас в свитер, а тут нырок с пробиванием второго дна. Ладно, шум немалый внизу, Катерина уже наверняка Саньку с Яном выловила и навострила к гаражу.

– Колись давай уже, – не выдержал Дэн и тряхнул сына за плечи.

– Это люди Повидайко, главного прокурора Москвы-2, – выдавал информацию Оникс, впиваясь птичьими когтями в ладонь. – Я послал его… И дочку его. Она меня обманула, придумала залет, чтоб я женился.

– Охренеть, – припечатал Дэн.

– Карма, – грохнул Кирька, – мать ее… И поэтому ты в телевизор полез, да?!

– Какой еще телевизор?

Лицо Дэна выразило крайнюю степень апофигея, как периодически бывало со всяким, кто общался с Кирькой.

– Миссия Амальгама, гугл в помощь, – ответил Кирька через плечо, пока тонкие пальцы нашаривали пружину тайника. Флэшка против ноутбука, или не доставайся же ты никому… А я так надеялся, что взрывать не придется. А помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела[6 - М. Бернес – Песенка фронтового шофёра]… Так в песне, кажется?

– Не так все просто, дед, – выдавил из себя Оникс в костлявую спину Заневского-самого-старшего. На отца он вообще старался не смотреть. – Мы потом выйдем на орбиту… И к звездам стартанем. Без спроса.

– Окей, только кошку на борт не забудь взять, – ответствовал Кирька, сдавшийся что-то менять в этом колесе Сансары. От судьбы не уйдешь, так пусть же хоть веселее катиться будет.

Тонкие Кирькины пальцы, оказавшиеся в этой воронежской дыре не приспособленными ни к тяпке, ни к лопате, а потому великодушно лишенные Санькой трудовых мозолей, наткнулись на что-то холодное и тонкое, забившееся в дальний угол тайника. Мысли внутри на мгновение выбились из холодной струи рассудка. Под веками вспыхнул стоп-кадр энлетней давности – пушистый комочек белого меха, длинный до неприличия хвост и черные бусинки глаз. Ручной ополовник с подбитым крылом. Долго чирикал потом на жердочке, но всем когда-нибудь уходить.

Кирька выдернул из темной пропасти птичью лапу, превращенную в металл, а за маленькими острыми когтями потянулся спутанный комок кожаного шнура и что-то белое, в бронзе… Ну какого… Кирька невнятно выругался и закинул находку Ониксу прямо в растерянные ладони.

– Лови, лапа околдовника, – бросил Кир через плечо. – Там еще волчий клык, брату отдашь.

Возникшая на пороге растрепанная Катька, а за ее спиной – заполошный Ян разбили поединок взглядов Веберовской линии семьи. Оникс еще попытался сделать заявление, что он остается здесь за Иешуа, Мастера и всех христианских великомучеников разом, но код оказался уже скомпилированным и усиленно переделывал мироздание. Под неслышимый обратный отсчет Дэн схватил в охапку всех, до кого сумел дотянуться, и с грохотом спустил на первый этаж. Ему ужасно не хотелось умирать. Однажды это уже произошло, и больше не тянуло. Катькина горячая ладошка была в его руке и придавала жизни особый привкус полынного счастья. Чего там греха таить – сына на крайний случай затащат под венец, Ян никому не нужен, а вот оба Заневских да и Валько тоже наследили в сети будь здоров. На пару десятков лет строгого режима хватит.

В голове охранка просигналила о нарушении ближнего круга в полкилометра. Финишная. Аэроциклы заведены – Валько свое дело знает, даже автопилот запущен.

Дэн прищурился на сыновей. Бледный как полотно Оникс, растрепанный Ян… Кого за штурвал? Растаявший самоконтроль как при фразе «увидишь открытую воду – жми на газ» или взрывной огонь, который только на этот газ жать и умеет? Ладно, рискнем.

– Ян, ты ведешь, – Дэн прожег взглядом светлую макушку, – Оникс, прошу тебя, без глупостей.

Под деревьями стало очень тихо. Замолчали сверчки, сигналя о чужаках. Дэн почувствовал, как Катька обвила его руками, прислонившись щекой к спине – на шлемы, кажется, положен большой болт. Но чего-то явно не хватало… Шуточек по поводу «незащищенных полетов» не хватало, вот что.

– Где отец?

Вопрос Дэна повис в воздухе.

– Я за ним! – крикнул Оникс и рванул было к дому, но Ян схватил его за шиворот плаща. «Не так все должно быть, не так», – панически билась мысль на краю его сознания, пока мозг в замедленной съемке наблюдал, как…

…как Александр Валько принял самую невозмутимую мину и вдруг с размаху и разворота ударил рукой по кнопке старта у аэроцикла братьев. С громким матом Яна аэроцикл взвился в воздух, не зажигая бортовых огней, и под вспышки бластеров спецназа ушел на север в звездное небо.

Катька сдавленно охнула. Все было ясно. Генералы не уходят последними. Они вообще не уходят.

Дэн крепко зажмурился, чувствуя кожей, как каждая секунда стремительно уменьшает их суммарный, один на всех, шанс выжить. Вот еще немного, и у Катьки сорвет крышу, когда она поймет, что Александр Валько уж точно один не полетит в финско-ладожское захолустье, а если останется здесь, то…

Кто не сделал Выбор – выбыл.

Дэн тихо прошептал, даже не уверенный, что в мироздании есть вообще кто-то, кому предназначены его слова, и рванул тягу.

– Сберегите их, Боги Сети…

Аэроцикл ушел в крутой форсаж.