Звездный волк. Истории отдела А

– Дрошнев и без напитка с тебя глаз не сводит. Что тут совершенствовать? Только вот, что я думаю, подруга. Мы живём не в глухом суеверном средневековье. Всему есть или должно найтись научное объяснение. Если оный случившийся факт всё же имеет место случиться.

– Здравая мысль, – согласилась я. – И выражена складно! Как собираешься её применить?

– Единственное наукообразное объяснение, которое приходит мне в голову – это галлюцинация, – она отпила кофе, поморщилась. – Сахар забыла.

– Галлюцинация тебе каблук прибила на место, вручила нам бутылки с «Архызом», влюбила тебя в тысячелетнего царя, мотала нас где-то двенадцать часов и вернула в исходную точку. Пространства и времени.

– Вот именно возврат в исходную точку и свидетельствует, что ничего не было. Просто мы с тобой нанюхались какой-нибудь пыльцы. У меня даже давление поднялось.

– Мне, правда, кажется, что давление – совсем не от пыльцы, – я потупилась, поймав Милкин свирепый взгляд. – Но согласна, что распространяться по поводу наших приключений в ином измерении или веке не стоит. Только хочу, чтобы ты на кое-что взглянула.

Нажала клавишу. На экране компьютера возникло лицо парня лет тридцати. Глубоко посаженные непроницаемые глаза-буравчики, чёрные сальные патлы до плеч, полоска бледных тонких губ.

Милка перестала жевать.

– Проникающее ранение в горло. Несоблюдение техники безопасности на производстве. Дожидается анатомирования где-то у тебя в закромах. Не попадался ещё?

– Нет, – она отложила пирожное. – Ты мне аппетит перебила.

– Неужели? С каких это пор клиенты на тебя впечатление производят и аппетита лишают?

– Это не может быть тот оборотень. Того Михеич убил. Совпадение…

– Конечно, – согласилась я. – Галлюцинация.

Снаружи, со стороны лесочка, раздался непонятный шум. Вообще-то место здесь, на краю города, тихое, и даже говорить громко не положено, учитывая специфику нашего учреждения. Неэтично! Поэтому понятно, что низкий рык с переходом в вой заинтересовал многих, и к окнам прильнули не только мы.

Перед пустынным входом в здание – а охранник наш доблестный где?? – гарцевал (вот интересно, можно ли сказать «гарцевал» в применении к животному с львиными лапами и драконьей задней частью? Но ведь оно же всё-таки немножко конь! Ладно, пусть будет «гарцевал») на белом грейме высокий русоволосый мужчина в развивающемся меховом плаще. Увидел нас – ха! «нас»! Милку! – в окне, улыбнулся радостно.

– Миэла! Зарна моя купавна! – призывно махнул рукой.

«Chercher le loup» – «

Ищи

волка

»

Я всегда любила смотреть на облака. С детства любила. Причём в любой обстановке – в окно, на улице, на ходу… На бегу даже. Сколько раз из-за этого спотыкалась, в лужи падала! Сколько наставлений и укоров типа «ты-когда-научишься-под-ноги-смотреть??!» выслушала! Но…! Не обучаюсь, наверное. Даже разбитые ладони и слегка (?!) перепачканные вещи – невелика цена за волшебное зрелище, сказочное, завораживающее, особенно перед грозой, когда авангардный массив туч клубится фантастическими формами и всеми оттенками цвета от снежно-белого до тёмно-синего, почти чёрного. В такие минуты физически ощущаешь накопившуюся в небесах силу, непостижимую, таинственную энергию, удерживающую в воздухе тонны воды.

Вот и сейчас далеко за озером, над лесом, серо-фиолетовый грозовой фронт изредка вспыхивал молниями, погромыхивал чуть слышно. Я любовалась им сквозь полуприкрытые веки, нежась на горячем песке. Сюда, на пляж пансионата «Лесные озёра», дождь пока не натянуло. Густой влажный воздух уже пропитался запахами грозы, но солнышко ещё жарило вовсю, и мы с Милкой не торопились вернуться в номер.

В этом году с погодой творилось что-то невероятное. Холодный воздух накрыл морские курорты, знаменитые пляжи и прочие популярные места летнего отдыха. Дожди, ветры, штормы разогнали туристов; остались лишь самые стойкие и упорные, коим и непогода не помеха в процессе любования достопримечательностями.

Зато в наших краях царило прямо-таки тропическое лето. Классическое лето с жаркими солнечными днями, синим-пресиним, постоянно – ну, почти постоянно! – безоблачным небом. Народ потянулся на север. Погреться и позагорать. Даже моя дорогая Милка, принадлежащая той самой категории упорных туристов, которым всё нипочём, ежели заранее распланировано, – даже Милка не поехала отдыхать в очередную страну с экзотическим названием. Зато мы вместе сейчас осчастливили своим пребыванием небольшой коттеджный посёлок на берегу живописного озера посреди среднерусских лесов.

– Сейчас я тебе кое-что покажу, – Милка вытащила из цветастой пляжной сумки и пристроила на коленях маленький ноутбук. Розовый! Да ещё и с игривыми серебристыми зайчиками на корпусе. И на клавиатуре.

– Ух, ты! Очаровательная штучка! Подарок?

Подруга бросила на меня мрачный взгляд.

– Неужели я б сама т а к о е купила?!

– А кто? Твой новый?

– Кретин, – буркнула Милка, клацая по клавишам длиннющими ногтями. (Я б не смогла с таким маникюром печатать; поопасалась бы и устройство сломать и маникюр. А Милка ничего, никаких неудобств не испытывает!)

Она задумалась на секунду, потом по-лисьи прищурилась, что означало – у «нового» никаких шансов!

– Нет, я простила бы ему и этот чудовищный дизайн, говорящий о полном отсутствии вкуса, и электромиксер, который в посудомоечной машине постирал… И даже носки количеством три штуки – не пары, а штуки, причём разного цвета! – которые он у меня забыл. Но то, что вымыл голову моим средством для снятия макияжа – это перебор, согласись? Как врач диагностирую кретинизм. Неизлечимо!

– Неужели так серьёзно? – усомнилась я. – Может, простая рассеянность?

– Серьёзней некуда! Флакон, говорит, похож на его любимый шампунь! А прочесть, что на нём написано, не судьба?

– Да… уж!

– В конце-концов современный образованный мужчина – или же претендующий на звание современного образованного! – должен уметь читать по-японски!

– Боюсь показаться несовременной, – хмыкнула я, – но в японском тоже не сильна.

– Тонечка, – Милка бросила на меня снисходительный взгляд. – Речь ведь не о светской беседе, а о паре слов. Хлоргексидин – он и по-русски, и по-французски, и по-японски хлоргексидин! А мужская красота – ещё не повод для отсутствия мозгов у её обладателя, – вздохнула. – Что до тебя, уверена, ты, не перепутала бы! Даже при полном равнодушии к косметике и незнании японского языка.

Она подвинула ноутбук так, чтобы нам обеим видеть изображение.

– Вот смотри, – развернула окошко видеоролика на полный экран. Зарубежная певица с неплохими, надо признать, вокальными данными исполняла новейший сингл на непонятном языке – каком-то европейском; но не на японском, точно. Костюм певицы, состоящий из хитроумно держащихся на ней цветных тесёмочек, заслуживал отдельного обсуждения, но не костюм – что вообще-то странно! – и не голос, и, конечно, не мелодия привлекли Милкино внимание.

Танец! Резковатые, хаотичные на первый (и второй тоже!) взгляд движения, не походили на привычные взору элементы традиционных эстрадных подтанцовок. Однако они вполне гармонировали с музыкой; певица демонстрировала отличное владение телом и чувство ритма.

– Необычно, правда?

– Ну-у… – я пожала плечами. – Каждый ведь старается самовыразиться. Как может. А кто это?

– А, не знаю, – махнула рукой Милка. – Но ты смотри, как танцует!

– И что? Вроде, неплохо.

– Неплохо? Не-пло-хо?!! Знаешь, что она исполняет?! Ритуал вызова духов шаманом индейского племени кайючи!!

– Ага! Конечно! – я поудобнее устроилась на коврике – полотенце и перевела взгляд на небо. Гроза приблизилась. Громыхало уже ощутимо сильнее, потянуло прохладным ветром с запахом озона.

Отдыхающие почти все разбрелись по домикам. Не столько из-за грозы, сколько из-за сигнала – хи-хи! – к обеду. (Сколько можно есть, а? Недавно ж пусть без изысков, но вполне обильно отдыхающих покормили!) На пляже остались мы вдвоём, да ещё парочка отчаянных купальщиков.

– Почему, думаешь, она первое место заняла в международном конкурсе?! – не унималась Милка. – Это ж чёрная магия в чистом виде!

– Поменьше мистики, дорогая! И веры в фантастику. Мир прагматичен, – я покачала головой. – Первое место! Ну и что удивительного? Просто певица чем-то более остальных понравилась председателю жюри.