Звездный волк. Истории отдела А

Плотная тёмная туча медленно ползла над елями в сторону севера. Подсвеченная снизу жёлтым, выглядела угрожающе, даже лишившись уже части своей силы. Холодный ветер унёс остатки тепла. Я так замёрзла и устала, что выпрыгни из кустов ещё какой-нибудь монстр, уже не поразилась бы и не испугалась. Но никто не выпрыгнул, к счастью, а хозяин главного терема препроводил нас в терем поменьше, третий, оказавшийся на сей раз действительно баней, настоящей, с печью-каменкой, со жбаном кваса, который полагалось плескать на раскалённые камни расписным ковшиком-уточкой!

Я никогда до этого не была в… подобном заведении. Думаю, и Милка – тоже. Не знаю, по правилам мы парились или что-то делали не классическим способом, только выползли оттуда чуть живые, разгорячённые, с ощущением свалившегося с плеч тяжеленного груза. Не зря ж говорят, что все страхи и прочие переживания разом смываются в бане!

И сколько времени прошло? Вроде, совсем немного, а на улице густая тень скрыла лес, собачью будку, и видно было только то, что попадало в свет, льющийся из окон терема. (Светились изящные фонари на стенах, наглухо забранные плафонами. Что там внутри горело, я так и не поняла)

В предбанничке на лавке лежали две простыни, у окошка на столе красовался исходящий паром самовар, пара литровых чашек с блюдцами, расписанных маками, печенье-варенье в вазочках, свежий хлеб, яблоки, лоснящиеся тугими красными боками. Только взглянув на это изобилие, я поняла, насколько проголодалась. Милку тоже дважды звать не пришлось, и мы принялись за трапезу.

– Что делать-то будем? – вопросила подруга, прожевав очередной кусок огромного бутерброда с вареньем. Ей хорошо – калории не откладываются на боках лишним жиром, а вот мне…! Но сегодня решила изменить правилам строгой диеты. Экстремальный день требовал экстремального восполнения энергии.

– В смысле?

– Дрошнев, наверное, уже с конной милицией и собаками округу прочёсывает.

– Думаешь? – Я посмотрела в окно на лес, затянутый непроницаемой мглой. – Как-то быстро стемнело, не находишь?

– И как-то легко мы заблудились! На двадцать метров отошли, и дорога пропала.

– А где были защитнички, когда за нами тот урод гнался? Не слышали? Как мы вопили на весь лес, не слышали? Дед ведь услышал!

– Но Серёга всё равно нас убьёт, – покачала головой Милка. – И будет прав.

– Разберёмся, – буркнула я. – Завтра утром.

– А хозяин не попросит нас отчалить?

– Куда?? В ночной лес, где чудовища бегают?! И одежда у нас мокрая… Нетушки! Я тут останусь, если что. Прикорну на лавочке.

В дверь постучали. Вошёл хозяин в льняной рубахе, вышитой красными стилизованными петухами, таких же изукрашенных штанах.

– С лёгким паром, барышни! – улыбнулся широко, открыто. – Извольте в горницу пройти. Не откажитесь отужинать со мной.

– Как отужинать? – удивилась Милка. – А это что было?

Кивнула на стол с остатками трапезы.

– Это всего лишь чай. После баньки полагается.

Положил на лавку небольшую стопку белья.

– Уж не обессудьте, ничего более подходящего для девиц у меня нет. Но рубахи длинные, вам удобно будет. А к утру и ваше просохнет.

Белоснежные, из натурального льна, вышитые теми же петухами рубахи пахли почему-то мёдом и хвоей. Великоваты оказались. Даже мне, а уж Милка в своей и вовсе выглядела цыплёнком с тонкой шейкой.

Из бани крытая галерея вела сразу в дом. По массивной лестнице с перилами, украшенными резьбой, поднялись на второй – жилой – этаж. (Первый – это склад и погреб, как я поняла). В просторной комнате с большими окнами, с камином, стоял массивный стол, три стула с высокими ажурными спинками, на полу – домотканые половики. И всё, собственно, вся мебель.

В камине горел огонь – для уюта, как пояснил хозяин, стол ломился от яств. Наличествовали блины с икрой, блюдо с жареными тушками каких-то мелких птиц, огромная щука в мозаике овощей, фрукты, соленья, – не скажу рота, но взвод голодных парней накормился бы сполна. А тут мы, всего лишь втроём!..

– А где же ваша хозяюшка? – поинтересовалась я. – Или всё это, – обвела рукой стол, – вы сами?!

– Не сам. Есть у меня помощники. А вот женой не обзавёлся, не довелось. Да и работа такова, что сегодня здесь, завтра – там. Неделями дома не бываю. Какая жена это потерпит?

– Ну, не скажите! – возразила Милка. – Наверное, вы просто не встретили девушку своей мечты.

– Может, и так, – охотно согласился Матвеич.

– А что у вас за работа? – рискнула поинтересоваться я.

Он улыбнулся, глянул лукаво.

– Брожу по лесу, слежу за порядком. Чтобы зверьё не баловало. Сверх установленных рамок.

– А то – что?

– Наказываю.

– Как сегодня? – Милка оставила ложку, положила руки на колени. Охотно верю, что воспоминания о пережитом отбили у неё желание есть.

– И как сегодня – тоже. Я ведь дурака того дважды предупреждал, чтоб вёл себя прилично, а ему, вишь, кровушки восхотелось… Только давайте не будем дурное вспоминать! На ночь глядя.

– Так вы – охотник? Или лесничий?

– Егерь, – пояснил Матвеич, откупорил бутыль и разлил по чаркам – ух, ты, какие я слова вспомнила! – пряно пахнущее малинового цвета вино.

– Мы не пьём. Алкоголь, – с ударением на «а» сказала Милка, но как-то не очень уверенно.

– Это не Алкоголь, – улыбнулся хозяин. – Наливочка. Домашняя. Совсем не крепкая. Пейте смело. Ну? За встречу? – поднял свой бокал.

Наливочка оказалась сладкой, с еле заметной горчинкой, очень приятным букетом и… возбуждающей аппетит. Я думала, что после вполне сытного «чая» не смогу больше ничего съесть… Ага! Сейчас! Всё оказалось настолько вкусным, изысканно вкусным при внешней простоте, что глас разума, постоянно бубнивший об ограничениях, показанных при моей комплекции (как меня тот урод назвал? Сахарная булка? Вот гад!), умер, захлебнувшись голодной слюной.

– Больше не могу! – осоловевшая от еды Милка откинулась на спинку стула. – Спасибо огромное, Михей Михалыч.

От наливочки и обильно поглощённых яств потянуло в сон. В голове приятно шумело, веки слипались. Я изо всех сил старалась не заснуть тут же, в удобном деревянном кресле. Лицом в салате, например.

– Это вам спасибо, девицы. Коли б не вы, некому было бы гостей потчевать ни сегодня, ни завтра. Ни вообще никогда, – Он наполнил свою чару. – Так что за вас, гостьюшки дорогие!

Осушил одним глотком. Закусил виноградиной.

– А теперь к делу. Долг, как известно, платежом красен. Золотых гор и молочных рек не обещаю, но кое в чём подсобить могу. А потому подумайте и изложите, милые, чего бы вам более всего желалось.

– Чего-чего? – захмелевшая Милка непонимающе глядела на Матвеича. – Это вы о чём? Я только спать хочу и ничего больше.

Златоярский Робин Гуд добродушно усмехнулся в усы.

– Ладно, пожалуй. Не время сейчас. Провожу-ка вас в светёлочку, а с утреца сами решите.

– Что решим? – нахмурилась Милка, силясь понять, чего же он хочет?

* * *