Хозяин восьми морей: Возвращение в Сумрак

Когда мы вынырнули из реки на берегу, Марси потеряла сознание. Шон ударился в панику, так что пришлось объяснять ему, что девушке сейчас нужен восстановительный сон. Что если бы не возбуждение от похода за кладом, она бы уже давно была в глубоком отрубе.

Смастерив носилки для Марси, мы по прорубленной тропе двинулись к бухте, где оставили Франки-Штейна.

На середине пути я услышал не присущий этой местности звук. Пару секунд прислушивался…

На зверей не похоже.

– Кладём Марси, – тихо произнёс я, начав приседать с носилками.

Шон последовал моему примеру. Когда носилки коснулись притоптанной травы, слева раздался резкий свист!

Мгновенье, и дротик врезался в щит, порождённый моим кольцом. Затем последовало ещё несколько дротиков…

И тут же нас атаковали справа.

Хорошо, что у меня были с собой и полноценные миниатюрные корабельные щиты.

– Хватит! – рявкнул я на алтийском. – Мы не враги! А нассийцы никогда не нападают первыми!

Обстрел прекратился.

– Кха… – захрипел Шон, заваливаясь.

Дерьмо! Из шеи парня торчал дротик! Я успел защититься только с двух сторон!

Хотя как раз с фронта и тыла почти не стреляли.

Поразительная «везучесть» у нашего художника.

– Не стреляйте! – прокричал я, держа на руках бесчувственное тело своего друга. И повторил: – Мы вам не враги!

– Если не враг нам, тогда убери свою защиту, – услышал я очень знакомый голос и не смог сдержать улыбки.

– Ты всё ещё жив, Нассийя? – с облегчением пробормотал я.

* * *

Вообще, все алти, если не считать необычных солнцеголовых из Восьмого моря (единственным известным представителем которых во всей Ойкумене сейчас являюсь лишь я), похожи друг на друга. По сути, они одна раса. У них похожие верования, быт, привычки и единый язык.

Живут они племенами, и каждое племя имеет своё самоназвание. Нассийцы назвали себя так в честь легендарного первого вождя – Нассийи. В честь него же они назвали свой остров. И это же имя даруют каждому вождю, когда тот начинает править.

Так что любой вождь нассийцев – алти с острова Бисерных островов, на котором я оставил свой клад – будет зваться Нассийя.

Но конкретно нынешний вождь – сидящий напротив меня у костра старик с длинной седой бородой, лысой макушкой и брюхом, как у накера – именно тот Нассийя, который учил меня языку алти много лет назад.

Мой друг.

Как и большинство алти с этого острова.

Я часто тут бывал раньше. Ещё до того, как открыл Седьмое Море.

После того как нассийцы на нас напали… Точнее, после того как мы выдержали их нападение, а потом я дал понять, что знаю их племя, алти помогли нам донести Шона и Марси до корабля. Пришлось, правда, успокаивать Берга, который уже был готов вести в бой абордажную команду…

Потом прикрикнуть на него, когда он хотел отправить мне сопровождающих на переговоры.

Пояснять, что Шон всего лишь крепко спит… Да и Марси уже начала идти на поправку.

В общем, всё обошлось. И теперь мы сидим в джунглях недалеко от корабля и жгём пальмовые ветки. Уверен, с палубы прекрасно видно поднимающийся дым.

Сидим втроём. Ещё с десяток алти стояли неподалёку, поглядывая в нашу сторону. Не доверяют они нам и беспокоятся за вождя. А остальные двадцать с лишним воинов племени рассредоточились в лесу.

Нассийя затянулся из длинной трубки и, задумчиво выдохнув три кольца зеленоватого дыма, изрёк:

– Вы причалили к нашему острову на своём каноэ. Топчите нашу землю, будто собственную. И делаете вид, будто знаете нассийцев. Кто вы? Почему наш собрат и солнечный алти привели корабль цивилов?

Мы с Починкко переглянулись. Я в тот момент вспомнил наши с ним «ознакомительные разговоры», которые мы проводили ещё в Торвиле. Я ведь должен был знать, кого делаю членом команды?

Так вот, история Починкко не отличалась оригинальностью. Его родители – коренные алти с одного из островов Шестого Моря. Сначала цивилы стали часто наведываться на этот остров, затем создали факторию, потом полноценное поселение. Такое частенько происходит. И приводит к перенаселению конкретного острова и нарушению его экосистемы. Когда я был Леоном Джонсоном, вместе с некоторыми свободными капитанами прикладывал множество сил, чтобы оставлять алти их острова…

В общем, некоторые алти пытаются принять новую реальность и ассимилироваться с цивилами. Так родители Починкко перебрались сперва в город цивилов на своём острове, затем на другой остров…

Потом отец Починкко умер от болезни, а его мать волей Девы под Килем оказалась в Торвиле, в качестве служанки у одного торгаша. Со временем этот торгаш смог получить тёпленькое место в Четвёртом Море и перебрался туда, не став брать с собой служанку-алти и её сынишку-служку.

Немного денег у матери Починкко было, так что с голоду не умерли.

Но позже мать умерла от болезни, как и её муж. Как и многие алти, не приспособившиеся к жизни среди цивилов.

Починкко перебивался случайными заработками, помогали ему и другие алти, живущие на острове. Не все из них, к слову, влачили жалкое существование. Среди алти иногда встречались и «горожане средней руки».

В этот период своей жизни Починкко научился драться. Как раз во время драки с одним бугаём Починкко и заметил другой Торвильский богатей.

Парень поверил в то, что у него появится новый дом.

С одной стороны, так и стало… Если домом называть место, в котором тебя воспринимают как диковинную говорящую зверюшку в форменной рубахе бесправного слуги.

Однако, хоть Починкко и прожил всю жизнь в городах цивилов, отец с матерью, а позже и алти Торвиля, поведали ему немало историй родного народа. Я много слышал подобных историй в прошлой жизни, но пробелов в знаниях у меня хватало, о чём я и сообщил Починкко.

– Ну да, говорят, ты всю жизнь проспал, пока не очнулся в музее, брат, – хмыкнул он. – А ещё говорят, ты впитываешь знания, как губка, потому и за пару месяцев подготовился к поступлению в Академию.

– Можно и так сказать. И вот сейчас очень хочется смочить эту губку и узнать что-нибудь новое. Например, что алти думают про перерождение души? Я слышал есть байка, мол, человек после смерти перерождается в другого человека…

– Есть, – кивнул он с серьёзным видом. – Но как говаривал дед Почитон, только дураки в это верят. После этого он ворчал и добавлял, что всем образованным известно, что после смерти любая душа распадается на дыхание мира. А затем, когда что-то появляется на свет, дыхание мира вдыхает в это что-то жизнь. Вот так, брат. А чтобы целиком душа из трупа переселилась в новорождённого… Хм… Всё равно что кошка родила бы щенка!

– Но кошка может воспитывать щенка, – пожал я плечами.

– Эм…

– А если я скажу тебе, что… Ну, например, в прошлой жизни я был капитаном Джонсоном, как ты на это отреагируешь? – я внимательно посмотрел в его голубые глаза.