Эрис Кронф. Обещанная небу

Эрис схватилась за живот, который действительно последние часы настойчиво требовал еды. Нехотя она села за стол напротив Алекса и поводила ложкой в похлебке. Содержимое миски не внушало ей доверия, это была непонятная масса из овощей с запахом старого жира. С отвращением она увидела, как какое-то насекомое плавает в этом вареве, и прикрыла рот рукой, чтобы скрыть приступ тошноты. Каково было ее удивление, когда она заметила, что Алекс ест это! Пусть с неохотой, но, тем не менее, он уверенно поглощал содержимое миски. Открыв рот, она уставилась на него, ожидая, что его вырвет от вкуса этой отравы, но ничего не произошло. Миска была опустошена, а Алекс улыбался:

– Спасибо за похлебку, необычная на вкус, но очень сытная. Что вы в нее добавляете?

– О, это мой тайный рецепт. Я добываю нужные травы и коренья в здешних лесах, нигде второго такого блюда вы не сможете попробовать.

Старик был явно доволен, что его кулинария пришлась кому-то по душе.

– А вы не боитесь этих, как их… детей Боли? – настороженно спросила Эрис. – Я после таких историй никогда бы не пошла в лес, тем более одна.

– Не боюсь. Я рассказал вам не всю историю, в конце она гласит, что их удалось истребить полностью.

– Как? – расширив глаза, спросила Эрис. Не то чтобы она верила в то, что история правдива, но даже будь она легендой, ей был интересен финал.

– В ту ночь дети Боли преследовали оставшихся в живых людей во главе с их командиром лордом Айно до волоскового поля. Как только отчаявшиеся крестьяне достигли места, поросшего цветами, дети Боли неожиданно отступили. Кто-то из зверей пытался подобраться ближе, но с диким воем отступал назад.

Старый лорд, воспользовавшись заминкой, поймал одного зверя и бросил его на голубые цветы. Тело чудовища тут же раскалилось до красна, а из глотки раздавались пугающие стоны. Оно медленно умирало в жестоких муках, а его сородичи метались вдоль кромки леса, но ничем не могли помочь. Крестьяне поначалу не могли разобрать, в чем причина гибели существа. Тогда лорд Айно посыпал на еще трепещущее тело пыльцу волоска[17 - Волоски – синие полевые цветы, с длинными тонкими листьями, напоминающими волосы], и лесная тварь вновь заметалась в муках, а на теле образовались прожигающее насквозь ожоги.

Так люди поняли слабость зверей. Набрав пыльцу, и обмазав ей свое оружие, воины, вновь вступили в битву, длившуюся до самого утра. Утреннее солнце осветило произошедшее ночью – растерзанные тела людей и догорающие останки чудовищ. Из всего ушедшего в лес отряда, вернулось лишь трое, одним из которых был сам лорд Айно. Но вернувшиеся уже никогда не стали прежними. Ненадолго люди успокоились и стали жить как прежде. Однако спустя несколько лет, всех участвующих в расправе крестьян, нашли растерзанными кем-то обладающим нечеловеческой силой. Но об этом старались умолчать, для всех с детьми Боли было покончено, их пещера опустела, а виновным в новых смертях объявили стаю волков.

– Какая трагическая легенда, – заключил Алекс, зевая.

– Это не легенда! – старик метнул на него недружелюбный взгляд, – я сам тому свидетель. С местными мальчишками мы бегали смотреть на останки этих чудовищ, правда осталась от них лишь чешуя и серый пепел.

– Вот и прекрасно, что больше ничего не осталось. Мне становится дурно от подобных историй. Но, зная, что они были истреблены, можно спать спокойно, – ответила Эрис.

– Местные крестьяне сами виноваты в случившемся, ведь это они потревожили чужой покой. Дети Боли сотни веков населяли эти земли и всего лишь пытались отвоевать их у незваных пришельцев, – зловеще произнес старик и, заметив, что Эрис не дотронулась до своей еды, скорчил расстроенную гримасу. – Тебе не понравилась моя похлебка?

– О, пахнет вкусно, – соврала Эрис, стараясь придумать отговорку, – но мой желудок совершенно не принимает пищу сегодня, наверное, я чем-то отравилась.

Эрис демонстративно схватилась за живот.

– Поэтому извините меня.

– Я могу дать тебе одну из моих микстур, которую делаю из панцирей крюконосиков. Тебе сразу полегчает.

Старик открыл дверцу одного из шкафов, и Эрис увидела на полках множество склянок с неизвестными ингредиентами от разноцветных порошков до лапок и щупалец насекомых.

– Нет, спасибо! Я думаю, все само пройдет, – замахав руками, ответила она, – вот, кажется, уже немного отпустило.

Старик внимательно посмотрел на нее. Эрис подумала, что он не верит в болезнь и читает ее мысли насквозь. Призвав весь свой актерский талант, девушка застонала, потирая впалый живот, и организм ответил ей голодным урчанием, и ее игра сработала. Старик закрыл шкаф и принялся убирать со стола, скидывая миски в одну кучу.

Когда трапеза была окончена, он повел их по широкой дубовой лестнице в спальни. В полутьме Эрис еле разбирала, где следующая ступень и, если бы не твердая рука Алекса, придерживающая ее, она никогда бы не добралась до верха, не расшибив при этом себе голову.

– Вы можете занять две соседние комнаты, – указывая канделябром в сторону, сказал старик.

– Зачем две? – вырвалось у Эрис. Неужели после всего увиденного, она должна была остаться спать совершенно одна, в комнате, невесть куда пропавших хозяев. Это был явный перебор для ее испуганного мозга.

– Вы против? – светя ей прямо в глаза спросил старик. – Помниться раньше юные девушки были куда более нравственны.

«Он явно получает удовольствие, унижая меня», – подумала Эрис, а вслух ответила:

– Мне все равно, одна я спать не буду.

Все трое замолчали, разрешить спор мог только Алекс, но он почему-то медлил. Эрис в надежде посмотрела на него и с разочарованием заметила, что у него совершенно отсутствующий взгляд, и он постоянно зевает. В порыве гнева, она ткнула локтем его в бок и он, придя в себя сказал:

– Да-да, простите нас за бестактность, но мы с сестрой займем одну комнату. Думаю, это не запрещено правилами дома?

– Как вам будет угодно. В конце концов, об этом все равно никто не узнает, – старик посмотрел на Эрис странным взглядом, от которого она покраснела, – спокойной вам ночи, а теперь, позвольте, я откланяюсь. Моя комната находится внизу.

– Спасибо вам большое, – ответил Алекс, – прошу разбудить нас на рассвете. Мы очень спешим.

– Разбужу, если это вам понадобиться.

Старик бросил взгляд на ребят и поспешил прочь. Вместе с ним покинул коридор и единственный источник света. Оставшись в полной темноте, Алекс толкнул ближайшую из дверей, и та со скрипом открылась. В комнате было светлее, чем в коридоре. Сквозь большие окна, обрамленные черным бархатом, проникал лунный свет, и можно было без труда различить обстановку.

Спальня была просторная и не загроможденная мебелью. В левом углу стояла двуспальная деревянная кровать под открытым пологом, посередине комнаты на полу лежал большой пушистый ковер с замысловатым рисунком, а около противоположной стены стоял письменный стол и пара стульев. Вот и все убранство, которое наполняло эту комнату. Над столом располагалось внушительных размеров однотонное панно, на котором с помощью крюков были подвешены четыре сабли в инкрустированных камнями ножнах. Вероятно, комната когда-то принадлежала одному из сыновей хозяев дома, который увлекался коллекционированием холодного оружия. В подтверждение своих догадок, Эрис заприметила портрет молодого юноши в темном углу комнаты. Она подошла к портрету и печально вздохнула. С картины на нее смотрел худощавый подросток в мундире, напонимающем военную форму, в руке он крепко сжимал саблю вытащенную из ножен. «Милый ребенок, судьба которого оборвалась так странно и таинственно» – подумала она и обращаясь к Алексу сказала:

– Мне не по себе в этом доме.

– Не бери в голову – обычный дом, ничего примечательного. А все остальное, не больше, чем сказки скучающего по болтовне старика, – Алекс уже лежал поперек кровати и устало смотрел на девушку, которая словно ночная нимфа, блуждала по комнате в лунном свете. Ее образ постепенно стал мутнеть в его глазах и он, закрывая их, пробормотал. – Ты как знаешь, а я спать. Ничего не могу с собой поделать.

Эрис ничего ему не ответила, так как ее внимание привлек рисунок на ковре. Она с удивлением поняла, что на нем изображена карта мира и стала рассматривать ее. На юго-западе карты в самом центре Ратанской Провинции располагалась ее столица Сколл – небольшой, но, как ей рассказывали, красивый город. С запада и юга провинцию стеной обступали плоскогорья, за которыми простирался неизведанный океан. А вот здесь, на южном плато находился Сафно, пусть и не отмеченный на карте, но Эрис точно знала, что родные ей места располагаются где-то в этом месте.

Дальше, ближе к сердцу материка тянулись, сменяя друг друга степи и леса, уступая на самом севере материка место Великим горам. Именно там, по древним легендам когда-то существовал могущественный Алькор, окутанный вечными туманами. Вход в иной мир, лестница богов – так его еще называли. Однако это было не просто место, а нечто большее – живая энергия, обладающая собственным сознанием.

От подножия Великих гор брала свое начало самая большая мировая река – Суара. Четыре притока которой делили землю практически на равные части. Сто лет назад, когда, по всей видимости, был соткан этот ковер, Данасская Империя представляла из себя всего лишь маленькое княжество на севере, размеры которого уступали многим соседним государствам. Казалось невероятным, что спустя век это княжество превратилось в огромную Империю, захватившую почти весь мир.

Здесь же, на востоке были отмечены многочисленные княжества и провинции, о существовании которых сейчас многие позабыли, так как теперь там простирались огромные покоренные Данассу земли, ставшие его колониями. Изучая прекрасно переданную на шерсти карту, Эрис увидела неизвестное ей прежде название на староратанском языке – Лесной ручей, оно располагалось среди зеленого узора на ближней к ней части ковра – это и была некогда существовавшая деревня, рядом с руинами которой они остановились в эту ночь.

«Лесной ручей – не самое подходящее название для такого места», – подумала Эрис.

Чуть выше этой надписи она разглядела еле заметную черточку, обычно обозначавшую на картах пещеры и ей стало не по себе.

– Значит пещера существует… – прошептала она. – А вот и ручей, за ним поля, наверное, там все и произошло.

Эрис оттерла носком ботинка заляпанное место на ковре и увидела вышитые на желтом фоне синие цветы – это были не иначе как волосковые поля.

Она закончила изучать здешние окрестности, и попыталась найти на карте Конфо, что быстро ей удалось. Порт, как они и предполагали, находился на северо-востоке от дома старика. Судя по масштабу карты, до него было не так недалеко, не больше пяти часов лета.

Наконец, потирая уставшие глаза, Эрис оторвалась от карты, ей очень захотелось спать. Она бросила последний взгляд на ковер, и увидела в правом углу то, на что до сих пор не обращала внимания. Это было большое темное пятно. Темно-бурое пятно! Похожие пятна она видела совсем недавно в Сафно и тогда это была кровь!

– Неужели кровь? – Эрис подошла к пятну и поводила по нему носком ботинка. Затем, набравшись смелости, она нагнулась и потрогала его рукой. Сомнений не было, это была высохшая жидкость, которая при свете луны становилась багрово-красной. Можно было бы обнадежить себя, решив, что это просто разлитая краска или что-нибудь подобное, но Эрис не могла поверить в это. Еле уловимый запах, который исходил от пятна, развеял остатки сомнения, в нем Эрис безошибочно узнала запах крови. У нее защипало в носу, и она метнулась к Алексу.

– Алекс, проснись! Здесь кровь! – пытаясь разбудить брата, сказала она. Но тот лишь недовольно пробормотал что-то и перевернулся на другой бок.

– Вот ведь засоня! – недовольно процедила сквозь зубы Эрис.

Алекс редко засыпал так крепко. Его сон, обычно, был чутким, и он постоянно жаловался на то, что не высыпается. Юноша мог спать только в полной тишине, и любой звук сразу будил его ото сна. Эрис еще некоторое время пыталась его разбудить, но отчаялась и села рядом.