Сила, способная изменить мир. Гармония

Если бы смех был ещё хоть немного громче, то чашки запрыгали бы по столешнице. Дверь в столовую распахнулась и вошла грозная Фей Амун. Она окинула взглядом их чаепитие и остановила взор на Харико. Та медленно пыталась уползти под стол. Девушки мгновенно притихли и почти не двигались. Даже Аньюриэль замерла, настолько суровой выглядела Верховная жрица.

– Ты где должна быть? – тон Фэй Амун был таким, что хотелось сбежать как можно быстрее и как можно дальше.

– Просто маленький перерыв, – Харико виновато улыбнулась.

– И я запретила использовать магию при уборке.

– Это не моё заклинание, – Харико медленно пятилась к другому выходу.

– Не твоё значит…

Анью прижала кончики ушей к голове, стараясь выглядеть как можно более непричастной к произошедшему. Впрочем, Фэй поняла, кто зачаровал метлу, и без лишних подсказок. Верховная жрица окинула её пристальным взглядом.

– Знаешь, за что она наказана?

Анью догадывалась, что за выходку с Гарудалом, но всё равно покачала головой. Как бы там не считала Верховная жрица, а Гарудал заслужил.

– За то, что попалась, – Фэй стрельнула взглядом в Харико. – Все стражники видели, как вы развешиваете одежду Гарудала на здании Совета. Мне пришлось выслушивать нотацию от Фархана, которому прямо на окно достались портки. И это надо было догадаться забрать ещё и бельё?!

– Но, Фэй, там же такая по… – Харико осеклась. – Польза для общества…

– Марш отрабатывать наказание!

Харико словно ветром сдуло. Аньюриэль с удивлением для себя отметила, что Верховная жрица имеет немалый авторитет у лунных дев. Хотя сперва создавалось впечатление, что жрицы без царя в голове и творят всё, что вздумается. Впрочем, во многом так оно и было.

– Думаю, – Аньюриэль медленно, без лишних движений, поднялась из-за стола, – Мне тоже уже пора. Рада была повидаться.

– Удачи на арене, – Фэй Амун по-доброму улыбнулась.

Глава 10. Алый Феникс

И сладко и горько, наивно плывут облака

Создатель, как ловко ты не дал людям крыла

Я тебя обману – стану птицей сама.

Я взмахну сизым крылом

Что была моя боль, то окажется сном

И ветер закружится с песней вешней

Один взмах стальным клинком

Рассечет мою кровь на тогда и потом

И я забуду что значит быть прежней.

Ясвена – Птица

Аньюриэль.

– И вот сдался тебе этот торговец именно сейчас… – негодовала даро. – Если опоздаешь на бой – Эйша тебя не простит.

– Он дурить меня вздумал! Я по-твоему не знаю, сколько стоит акрасиум?! Не переживай по пустякам, мы успеваем.

– Ты с таким скептицизмом отнеслась к тому, что Эйша скупает барахло, а теперь занимаешься этим сама…

– Ты что, счёт за ремонт не видела?! Если меня так в каждом порту обдирать будут, то очень скоро деньги закончатся. За спасение мира мне никто не платит. Даже не кормят просто так. Если есть возможность заработать на торговле – будем зарабатывать.

– Пусть Эйша за тебя на тебя денег поставит. Победишь – заработаешь. Как ты, кстати, собираешься сражаться с тем, кто может стать невидимым? – спросила Энвиса.

– Невидимый – не значит бесшумный, – Анью торопливо шагала к арене.

До её выхода на бой оставалось не так много времени. Большинство людей уже ушли занимать свои места, отчего, ещё совсем недавно многолюдные, улицы казались пустыми. Редкие прохожие бросали на неё удивленные взгляды. В Рохэнделе никого не удивишь, идя по улице и ведя разговоры с даро. А вот в человеческих землях её зачастую принимали за сумасшедшую, но сейчас не было лишнего времени. Нужно было торопиться. С арены доносился голос советника Фархана, приветствующего тех, кто пришел посмотреть на турнир и перечисляющего имена претендентов.

– Судя по шуму – там как раз всё начинается.

Резкий грохот в стороне привлек её внимание. Чародейка бросила беглый взгляд – группа артистов спешно собирала свои музыкальные инструменты. Один из молодых музыкантов уронил барабан, но внимание привлек не он, а висящие на дереве колокольчики. Отлитые из бронзы с ярко-красными шнурами, колышущимися от ветра, они были развешаны по веткам деревьев, украшая импровизированную площадку. Задумка, родившаяся в голове была простая и в то же время гениальная.

– Сколько стоят колокольчики? – она подбежала к музыкантам.

– Они не продаются, – пожилой мужчина, вероятно, главный в труппе, даже не поднял на неё взгляд. – Мы торопимся.

– Я хорошо заплачу, – она нетерпеливо топталась на месте.

– Не продаются, – человек старательно укладывал в сумки вещи, по-прежнему не поднимая на неё взгляд, хотя его более молодые коллеги уже перешептывались и показывали на неё пальцами.

– На турнир торопитесь, – решила зайти с другой стороны Аньюриэль.

– А куда же ещё? – мужчина спешно затягивал шнуровку на сумке.

– На кого поставили? – всё так же вежливо поинтересовалась чародейка.

– На Рыцаря.

– Много? – её тон стал ещё участливее.

– Двадцать золотых. И надеюсь, что они превратятся в тридцать. Она фаворит в этом бою, а вот Гарудал уже не тот.

– Ну, тогда я тут посижу, – она демонстративно села на траву. – Боя не будет.

Кто-то из музыкантов издал тихий полуприглушенный писк – наверное, тоже поставил на неё. Мужчина наконец-то соизволил обратить на неё внимание. Его лицо медленно вытягивалось от изумления. В глазах видно было, как он прощается с двадцатью золотыми.

– Берите любой, леди, – голос мужчины из раздраженного мгновенно сделался до отвращения вежливым и даже заискивающим. – Вы меня просто неверно поняли. Они не продаются, они бесплатные. Вы можете взять любой, который приглянётся, только поторопитесь на арену, умоляю.

– Вот уж спасибо, – она магией подманила самый большой колокольчик и, махнув музыкантам на прощание, побежала в сторону арены.