Чарующий апрель

– Мы смешные. Все вокруг смешное. Здесь просто чудесно! Так смешно и замечательно, что мы здесь оказались. Думаю, что если мы когда-нибудь попадем в рай, о котором все так много рассуждают, то не удивимся его красоте.

Миссис Арбутнот окончательно успокоилась, заулыбалась и воскликнула:

– Разве здесь не божественно?

– Ты когда-нибудь была так счастлива? – спросила миссис Уилкинс, взяв подругу за руку.

– Нет, – призналась миссис Арбутнот.

Она действительно ни разу не переживала столь безоблачного счастья, никогда, даже в первые, лучшие дни с Фредериком, потому что в том, другом счастье рядом всегда стояла боль, готовая растерзать сомнениями, замучить чрезмерностью любви к мужу. А здесь жило простое счастье полной гармонии с окружающим миром; счастье, которое ничего не просит, а все принимает, просто дышит, просто существует.

– Пойдем посмотрим на это дерево вблизи, – предложила миссис Уилкинс. – Не верю, что это всего-навсего дерево.

Взявшись за руки, они пошли по холлу. Мужья не узнали бы своих жен: до такой степени лица их помолодели от радости. Они остановились у распахнутого окна, а когда, налюбовавшись необыкновенным розовым цветением, перевели взгляд чуть дальше, чтобы насладиться красотой сада, то в восточном его конце увидели леди Кэролайн Дестер, сидевшую на низкой стене, в окружении лилий, и смотревшую на гавань.

Пораженные до глубины души, подруги стояли молча, по-прежнему держась за руки, и недоверчиво разглядывали неведомо откуда взявшуюся особу.

Леди Кэролайн Дестер тоже вышла в сад в белом платье и с непокрытой головой. В ненастный лондонский день, когда поля шляпы закрывали глаза и спускались почти до носа, а меховой воротник поднимался до ушей, Лотти и Роуз даже представить не смогли, насколько будущая компаньонка хороша собой: просто сочли ее непохожей на других посетительниц клуба. Да и сами посетительницы подумали о том же, как и проходившие мимо того угла, где обитала леди Кэролайн, искоса поглядывавшие официантки. Тогда никто не предполагал, что она настолько красива. В ярком солнечном свете каждая черта точеного лица предстала безупречной, каждая линия достигла высшей степени совершенства. Светлые волосы оказались едва ли не серебристыми; серые глаза – глубокими, с оттенками мха; темные ресницы – очень пушистыми и почти черными, гладкая светлая кожа как будто светилась и напоминала жемчуг, сочные яркие губы походили на сердечко. Девушка была экстравагантно тонкой, как тростинка, однако не без изящных плавных изгибов в тех местах, где им и положено быть. Глядя на залив, леди Кэролайн отчетливо выделялась на фоне голубого пространства. Насквозь пронизанная солнцем, она сидела на стене и беспечно болтала ногами, задевая лилии, но ничуть не жалея, что цветы, страдают и погибают.

– Опасно долго сидеть на ярком солнце, да еще без шляпы, – наконец прошептала миссис Арбутнот. – Голова заболит.

– Надо было надеть шляпу, – тоже шепотом согласилась с ней миссис Уилкинс.

– Ломает лилии.

– Но они принадлежат ей точно так же, как и нам.

– Только четверть.

Леди Кэролайн обернулась и, увидев дам, удивилась: обе выглядели значительно моложе и привлекательнее, чем в феврале, во время встречи в Лондоне. Можно даже сказать, что этим утром они даже казались вполне симпатичными – конечно, если можно быть таковыми в безвкусных нарядах. Прежде чем улыбнуться, помахать и крикнуть «доброе утро», она за полсекунды успела осмотреть соседок и оценить каждый дюйм их внешности, сразу заметив, что в отношении одежды надеяться на что-то интересное не приходится. Она не подумала об этом сознательно, поскольку терпеть не могла красивые наряды: считала, что они порабощают личность, и точно знала, что едва появившись в гардеробе, претендующая на значительность вещь захватывает хозяйку в плен и не отпускает до тех пор, пока не выйдет в свет и не предстанет перед всеми, перед кем следует предстать. Не вы идете на вечеринку в нарядном платье: платье само ведет вас в очередную гостиную. Было бы ошибкой думать, что дама – по-настоящему хорошо одетая дама – изнашивает одежду. На самом деле это одежда истощает свою владелицу, таская ее повсюду в любое время дня и ночи. Стоит ли удивляться, что мужчины дольше остаются молодыми? Новые брюки не приводят их в трепет. Леди Кэролайн ни разу не замечала, чтобы даже самые новые брюки вели себя так, словно закусили удила. Ее образы порой выглядели чересчур вольными, но, по крайней мере, она выбирала их по собственному усмотрению. Встав со стены и подойдя к окну, она с удовольствием отметила, что предстоит провести целый месяц в компании дам, платья которых, по смутным воспоминаниям, соответствовали моде еще пять лет назад.

– Приехала вчера утром, – глядя снизу вверх, пояснила леди Кэролайн с очаровательной, поистине колдовской улыбкой. В этой улыбке сосредоточилась вся прелесть мира, включая ямочки на щеках.

– Очень жаль, – ответила миссис Арбутнот, – потому что мы собирались найти для вас самую красивую комнату.

– Но я сама о себе позаботилась. По крайней мере, выбрала ту, которая показалась мне лучше других. Окна выходят на две стороны. Обожаю такие комнаты! А вы? Сквозь западное окно видно море, а из северного можно любоваться вот этой сказочной розовой акацией.