Степени свободы

Раньше говорили, что настоящего человека можно увидеть в первые секунды после пробуждения. Сейчас стало модно считать, что суть можно увидеть в первые секунды загрузки. Чтобы не чувствовать потерянности в этот момент, нужны либо долгие тренировки, либо сумасшедший самоконтроль. И то, и другое многое говорит о человеке.

Но это лишь пара секунд темноты, отделяющая нас от мечты. Как прививка. Можно и потерпеть.

Она останавливается за несколько метров от меня. Невысокого роста, с чуть длинноватым носом и ярко-голубыми глазами. Платье у нее атласное, цвета алюминиевой фольги.

Она смотрит прямо на меня, а я не решаюсь сделать и шага.

Я вижу, что ее руки теперь свободно опущены и кулаки разжаты. Смотрит она решительно и будто немного сквозь, ее взгляд как тонкая рапира, легко пронзает холодным стержнем.

Я не верю в любовь с первого взгляда, я не верю в судьбу. Я вообще мало во что верю. Но сейчас глядя на черт знает откуда взявшуюся девушку в десятке шагов от меня, я чувствую резонанс. Будто наши сердца бьются в фазе. Будто бы я все понял, хотя она еще ничего не сказала. Я уже представил ее голос и плавные жесты, прохладный смех и острые фразы, то как она может прерваться на полуслове из-за внезапно пришедшей в голову странной мысли, как говорит о мире, немного горько и все-таки с восхищением и главное, как смотрит на меня, будто пытается найти ответ на сложную задачу, раскладывая по полочкам мою душу и продолжает смотреть так, пока и вправду не найдет ответ. А я всего лишь надеюсь, что она не найдет его никогда.

У нее не слишком яркая внешность, брови слегка ассиметричны, губы тонкие, а на переносице уже есть морщинки, видимо от того, что она часто хмурится. Кристина была намного красивее. Но не было во всей ее внешности и капли того, что так влекло меня сейчас вперед. В ее глазах я увидел отражение себя.

Я вдруг вспомнил свои сны, снившиеся мне еще давным-давно, когда я умел мечтать. Тогда я придумал и прожил другую жизнь. И эта девушка пришла оттуда.

И теперь, представив все это себе так живо, будто только этим и занимался всю жизнь до этого, все-таки шагаю вперед. Резко, будто прыгаю в ледяную воду.

Я боюсь, что, когда она начнет говорить, воспоминания растворятся и я забуду эти сны снова.

–Привет. Я так внезапно проснулась. После сна сложно погружаться, дольше висишь в темноте. Холодно тут, правда?

–Я и не чувствую…

Ее звенящий голос сам был холодным, никаких эмоций, быстрые и четкие фразы, но постоянные движения: плавно поднимающиеся брови, касающиеся волос ладони, переступания с ноги на ногу, покусывания губ выдавали совсем иную натуру. Будто бы ей в принципе было тяжело оставаться без движения.

Эта первая встреча была сначала такой дурацкой, и неловкой: как будто оба мы забрели сюда случайно и искали совсем другого. Но с каждым словом я забывал, зачем пришел сюда, и пытался понять эту девушку, пытался услышать то, что она в действительности хотела сказать. Это тоже своего рода математика, увидеть за словами намного более сложные конструкции – сплетения из эмоций и чувств.

Она никогда не смеялась. Хотя ее веселили мои странные шутки, улыбалась она лишь слегка, не переставая смотреть словно бы сквозь меня и в мерцании солнечных искр в ее глазах я будто бы видел проносящиеся молниями мысли. Я ни разу не спросил, кто она и зачем ей все это: от одиночества, от скуки или ради эксперимента. В ее случае причиной могло быть что угодно. Она говорила тихо, но очень четко и меняла темы, будто бы стряхивая надоевшие пылинки с отливающего серебром подола.

Рассуждения ее были много стройнее моих, она знала много – читала, слушала, смотрела так много всего, что половины я даже не слышал. Мы говорили и бродили по аллеям все те два часа, на которые были настроены маски и не думая проснуться раньше.

Я не сказал ни слова о себе, а она не назвала мне даже имени. И в этом было что-то более глубокое, чем мне показалось на первый взгляд. Мы так легко встретились и будто бы и вправду идеально подходили друг другу.

Она говорила о мире так легко, будто бы болтала о погоде. Она не продолжала свое реплику дольше минуты, останавливаясь и давая мне слово и тут же переходя к совсем другому предмету. Я пытался за ней успевать, но было жутко непривычно – потому что обычно люди не понимали меня, а я не понимал других людей. Но мое понимание этой девушки скакало от максимума к минимуму синусоидой и когда я совершенно точно подумал, что она занимается искусством античных веков, она начинала рассуждать о вырожденности генов.

Когда картинка перед глазами начала расплываться, а в голове начал раздаваться противный писк индикатора, я спросил, увижу ли я ее снова.

–Я почти всегда здесь. Напиши мне. – она коснулась моей руки, и на запястье засветился ее ник. Имени я так и не узнал.

Есть такой очень полезный в школьных задачах принцип – принцип Дирихле. Если в n клетках сидят не меньше n+1 кроликов, то есть по крайней мере одна клетка, в которой кроликов не меньше двух. Я обожал применять его на конкурсах в младших классах, когда ходил в Квантум на маттурниры, чтобы лишний раз не появляться в школе и заодно принести домой ворох подарков – всяких технологичных игрушек, про которые я забывал через две недели.

Сейчас мне пришло в голову нечто похожее.

Если в мире душ меньше, чем тел, то по крайней мере два тела имеют одинаковые души. И, кажется, сегодня два этих тела столкнулись.

***

Я проснулся и первым делом подошел к окну. Солнце заходило за горизонт, а я стоял босиком на холодном полу и думал. Потом позвонил Мите.

–Какого черта все это было?

–Ты о чем? – по голосу было слышно, что он напрягся. –Что совсем не зашло? Я же лет сто этот код переписывал. Еще и запрос одобрили с того конца. Да я …

–Нет, стой, я не об этом. Программа работает. Даже слишком хорошо… Как это вообще происходит?

–А, ты об этом. – он выдохнул. –Да все просто. Анализирует активность и всякую лабуду с чипов, все равно не поймешь, тут биология. – он многозначительно растянул последнее слово. – Я, кстати, без понятия, что за девчонку ты там встретил, если, конечно, это была девчонка. Все кон-фи-ден-ци-ально. Защита данных и все такое. Одностороннее шифрование, чтобы вы там ни делали, все останется между вами.

–Я сделаю вид, что этого не слышал. Ладно, я загляну к тебе в офис на неделе, если ты не против.

–Без проблем. Не забудь пройти опрос, он висит на почте. Кажется, пока ты единственный из тестеров кому удалось встретить пару мечты. А мы то уж подумали, что пора сворачивать удочки.

***

Опрос я прошел. Он был довольно длинный. Куча вопросов, на которые дана еще более огромная куча вариантов. Совпадение с образом мечты от цвета глаз до любимой игрушки детства. Ладно, насчет последнего я слегка преувеличил.

Рабочий день шел долго, расчеты не клеились, как и разговоры с ребятами. Я ушел ровно в восемь. Первый раз за три года.

Я написал ей. В VRе она отправила мне адрес в минималистичном чате стандартного пакета VR-блока. Его используют обычно геймеры и квесторы для назначения собраний. Никакой информации в профиле, кроме аватарки с нарисованной птицей.

Она ответила спустя час и тут же отправила мне номер пространства для встречи. Я принял запрос и выставил на маске время – 22. 00 – 00. 00.

Интересно, когда-нибудь маски смогут погружать нас на большее время?

На этот раз мы были в каком-то мире свободных библиотек. Тут была огромная луна, вода повсюду с маленькими островами посреди зеркального отражения неба. А еще множество светлячком и красное зарево заката.

Она сказала, что этот мир она придумала сама, и попросила построить знакомую – Художника.

Я подумал это подходящий выбор для нее. Все очень преувеличенно, надрывно и при этом тонко, с не слишком сочетающимися между собой деталями, далекими от реальности, но при этом создающие целую картину. Нравился ли мне этот мир? Определенно.

Мы снова говорили и снова ходили. Я совсем не обращал внимания на пейзаж вокруг и чувствовал, как начинаю влюбляться. Как все внутри меня замирает при ее пристальном взгляде и как я пытаюсь смотреть на нее сам, если она отворачивается. Я не чувствовал влечения к ней, мне не хотелось даже поцеловать ее. Я просто хотел вот так говорить с ней, слушать ее голос, смотреть в ее глаза и чувствовать, что не один.

Может быть это нее голос, может быть это не ее глаза. Но главное – ее слова, ее взгляд, ее мысли, ее движения. Если это не любовь, то что это?

Я всегда думал, что любви не бывает сразу, что для того, чтобы почувствовать ее, нужно узнать человека – нужно понять его. Так было с Кристиной, так было с Ольгой. Но было совсем не так как сейчас. Я пытался полюбить, они пытались принять меня. Не выходило.

Но то была реальность. А это всего лишь сон.

И мне совсем не хочется разбивать этот хрупкий мир о бетонные плиты реальности.

Я сказал ей, что я математик. Просто так, между делом. Наверное, для того чтобы она сказала что-то в ответ – что-то о себе. А она только улыбнулась.

А я начал рассказывать о том, к чему сводятся почти все мои разговоры через некоторое время. Стал говорить о математике. И одно удивило меня больше всего. Она, кажется, знала почти все обо всем, но она ничего не смыслила в математике. И при этом слушала меня так внимательно, спрашивая о каждой теореме и каждом ее следствии. И это тут же будто бы вылетало из ее головы, хотя я ни за что бы не назвал ее глупой. Будто бы именно математика никак не могла уместиться в ее голове, но потому была до невозможности забита множеством других знаний.

Так закончилось наше время. И она, извиняясь добавила:– Это у меня с детства. Я не перевариваю числа и формулы. У меня на них, кажется, аллергия.

***

–Олег.