Лето придёт во сне. Приют

Но дальше всё пошло не так гладко. Собирая сумку в школу, Яринка вдруг обречённо застонала и плюхнулась на кровать, обхватив голову руками.

– Ты чего? – испугалась я.

– Юбка! – Подруга выхватила из-под кровати помятый лоскут ткани, с торчащими из него нитками, и яростно потрясла перед собой. – Я так и не дошила проклятую юбку, а мне её сегодня сдавать!

Я сочувственно вздохнула. Наша преподавательница по рукоделию, женщина непреклонная в своих убеждениях, свято верила в то, что каждой девочке природой дано умение шить-вязать-вышивать-плести, и любые неуспехи на этом поприще объясняются исключительно ленью.

– Теперь мне точно придётся каждый вечер ходить на продлёнку! – продолжала страдать Яринка, нещадно комкая недошитую юбку, виновницу своих несчастий.

– Ничего страшного, – вдруг строго оборвала её Настуся. – Я даже сама вызвалась ходить, это очень интересно. Варвара Петровна на продлёнке показывает то, чего нет на основных уроках. Вот, смотри…

Настуся выдернула из шкафа и встряхнула перед собой какую-то цветастую вещицу. Вещицей оказался сарафан, причём весьма симпатичный, с ярким пояском и тесёмочками на коротких рукавах.

– Я его сшила всего за четыре продлёнки, – похвасталась Настуся, – А материалы и выкройку мне Варвара Петровна дала, она всегда помогает, если просишь.

– Погоди-ка! – Яринка нацелилась на Настусю, как стрелка компаса – на север. – Так ты хорошо шьёшь?

Та скромно потупилась, но ответила не без гордости:

– Варвара Петровна говорит, что я очень старательная и усидчивая, а если буду…

– Да на фиг Варвару Петровну! – бесцеремонно перебила Яринка. – Ты мне юбку дошить сможешь? Тут немного осталось. А я тебе буду целый месяц десерт с обедов отдавать, а?

Настуся аккуратно сложила сарафан и твёрдо ответила:

– Нет.

– Да почему нет? – зачастила Яринка, цепляясь за ускользающий шанс. – Это же простая юбка, для тебя раз плюнуть, за вечер управишься! Хочешь, два месяца десерт буду отдавать?

– Не в этом дело. – В голосе Настуси зазвучала непривычная твёрдость. – Если я сошью тебе юбку, ты не попадёшь на продлёнку к Варваре Петровне и так ничему и не научишься.

Яринка застыла с раскрытым ртом, а Настуся, сунув сарафан в шкаф, решительно вышла из дортуара.

Кое-как справившись с оторопью, подруга посмотрела на меня и доверительно поделилась:

– Иногда мне хочется её убить – слишком правильная для этого мира.

– Не держи на неё зла, – вступилась за Настусю Зина. – Она ведь и правда тебе добра желает. А учиться шить всё равно придётся, Варвара от тебя не отстанет. Я тоже долго мучилась, а теперь ничего, справляюсь.

Яринка развернулась к ней всем корпусом, но Зина опередила её, торопливо сказав:

– Я сладкое не люблю. И то, что я научилась шить, не значит, что мне нравится это делать.

Когда и она вслед за Настусей отправилась на завтрак, подруга в сердцах запустила недошитой юбкой в стену.

– У-у, гадина! – адресовался этот нелестный эпитет несчастному отрезу ткани или Варваре Петровне, я не поняла, но попыталась утешить подругу:

– Тебе же юбку всё равно уже сегодня сдавать. Даже если бы Зина или Настуся согласились помочь, они бы не успели.

Буркнув себе под нос что-то явно очень грубое, Яринка подняла юбку с пола и принялась ожесточённо запихивать в школьную сумку. Но потом вдруг замерла, просветлела лицом и повернулась ко мне:

– А и чёрт с ней, с продлёнкой! Продлёнка вечером, а мы ведь в лес будем ходить по ночам? Пошли завтра снова?

На миг в Яринкиных глазах я снова увидела звёзды, падающие сквозь пушистые еловые лапы, и потянулась к ним всей душой. Но тут же словно одна из этих лап хлестнула меня по лицу, возвращая в дортуар.

– Нельзя так часто… слишком опасно.

Яринка возвела глаза к потолку:

– Да чем опасно-то?! Увидят, поймают? Ну и что? Не убьют ведь. Ну, получим розги в крайнем случае. Переживём.

– Розги-то переживём, а что дальше? Деревья спилят у забора, и мы больше не сможем никогда ходить в лес, – пояснила я, а мысленно добавила: «И мне будет негде встречаться с Дэном».

Яринка поникла – поняла. Я тоже её понимала. Вольная воля – пусть даже такая кратковременная и иллюзорная – пьянит. Потом ещё труднее возвращаться к навязанному распорядку, ещё сильнее тянет вырваться из него! А такая волшебная ночь, как вчерашняя, даже меня, уже привыкшую к регулярным побегам, теперь, кажется, надолго выбила из колеи. Что уж говорить о Яринке, только-только вдохнувшей свободы и сразу вынужденной вернуться обратно в клетку.

Я поспешила её утешить:

– Мы всё равно будем убегать в лес, обязательно! Просто это надо делать пореже и придумать что-то похожее на правду, на случай если нас поймают.

Яринка энергично закивала:

– Я придумаю! Я такое придумаю, что не только комар – сама Агафья носа не подточит!

Наверное, нам обеим представилась Агафья с длинным комариным носом, потому что мы переглянулись и прыснули со смеху.

К сожалению, худшие Яринкины опасения оправдались. Первое, что сделала тучная и на вид вполне добродушная Варвара Петровна, начиная урок рукоделия, это сказала:

– Напоминаю, что сегодня последний день, когда я принимаю задание с прошлого месяца. Кто ещё не сдал юбки – сдавайте. Оценки получите на следующем уроке.

Поднялись три ученицы, понесли к учительскому столу аккуратные свёртки. Я покосилась на подругу, сидящую слева от меня через проход, но та как будто примёрзла к стулу.

– Это всё? – Варвара Петровна подняла глаза на класс. – Все сдали?

Раздался унылый Яринкин вздох, и я увидела, как она встаёт из-за парты.

– Я не сдала…

Брови преподавательницы поднялись над тонкой дужкой очков:

– Чего же ты в таком случае ждёшь?

– Я… моё задание не готово.

Варвара Петровна посуровела:

– И почему же ты не потрудилось его выполнить?

– Я потрудилась, сударыня, – забормотала Яринка, – я очень трудилась, я несколько раз начинала сначала, перешивала… но у меня не получается.