Тени за спиной

Я с трудом стянул с себя футболку, джинсы, нижнее белье и носки, вздохнув об утраченных в аварии новеньких кроссовках. Возможно, они до сих пор валяются где-то на улице. Надо бы попросить Эстер или Кристофера помочь мне найти их. Ещё раз осмотрев себя, я направился в душ и постарался максимально аккуратно смыть всю грязь и кровь под струями чуть тёплой воды.

Душ меня взбодрил. Насухо обтёршись полотенцем, я выглянул в коридор. На ручке двери висели старые, потёртые, но довольно чистые джинсы и тёмно-синяя клетчатая рубашка. Опустив взгляд, я, к своему удовольствию, обнаружил найки, с которыми уже успел попрощаться. Взяв кроссовки, я подумал, что хорошо бы поблагодарить стариков, ведь им наверняка пришлось выйти на улицу к той бешеной собаке и хорошенько прочесать все ближайшие чахлые кустики.

Я мигом схватил одежду и натянул её на себя. Вещи пришлись мне почти впору. Проинспектировав состояние кроссовок, я остался доволен: они были целёхоньки, а на несколько капелек крови я решил не обращать внимания. Ещё раз осмотрев себя, я кивнул своему отражению: для человека, которого недавно сбила машина, я выглядел просто как рок-звезда. Ощупав макушку, я не нашёл раны, из которой могло натечь столько крови на асфальт, а немного поцарапанная скула только придавала мне особый загадочный и романтический вид. Только саднящие рёбра давали о себе знать, но в целом я готов был пробежать марафон.

Тщательно инспектируя повреждения, я уже начал прокручивать в голове план, как пройти одному по коридору мимо того чулана, и с ужасом представлял, как откроется дверь и на меня уставятся страшные глаза мертвяка. В этот момент я услышал тяжёлую шаркающую поступь Эстер. Как ни в чем не бывало, она прошла мимо кладовой, деликатно кашлянула и постучалась.

– Эйден, ты уже закончил? Кристофер отогнал ту ужасную собаку, можешь не переживать!

«Как будто, кроме собаки, мне больше не о чем беспокоиться», – подумал я, но вслух ничего не сказал. Эстер ждала меня за дверью и, когда я вышел, попыталась ободряюще улыбнуться, но улыбка получилась невесёлой. Хоть губы и улыбались, в её глазах читалось сожаление. В быстро наступающих сумерках серая кожа Эстер стала отливать синевой, что придавало ей сходство с моим недавним знакомым Фреди. Я отогнал от себя эту мысль и попытался улыбнуться в ответ. Заметив мою жалкую попытку, Эстер улыбнулась ещё шире.

– Так-то лучше, малыш, теперь пойдём на кухню, я постараюсь напоить тебя кофе, а ты сможешь задать нам любые вопросы. – И, не дав мне раскрыть рта, она круто развернулась и поплыла в сторону гостиной.

Опасливо косясь на закрытую дверь чулана, я прошмыгнул за Эстер. В голове действительно накопилось много вопросов, но прежде всего мне было необходимо выйти на связь с родителями. Они наверняка не находят себе места, а я знаю, какой нервной становится мама, когда волнуется. Тем более сегодня её день рождения. Накануне мы с отцом решили устроить ей сюрприз: ещё утром, как только она ушла на работу, мы бросились отдраивать весь наш дом; пока я протирал пыль, отец возился с уткой, которую планировал запечь к ужину. Каждый раз, когда мы встречались глазами, он подмигивал мне, будто мы заговорщики из шпионских боевиков, и смешно фыркал себе в усы: наверное, представлял, как мама будет удивлена подарку.

Управившись с пылью, я вышел на крыльцо и направился к мусорному баку, что стоял прямёхонько напротив нашего дома, чтобы выбросить остатки завтрака и другой мусор, когда из-за угла с громким визгом шин вылетел красный кабриолет с явно чокнутой дамочкой за рулём. Расстояние между мной и машиной составляло меньше тридцати ярдов, мои мысли заметались, так как леди явно не торопилась сбросить скорость, напротив, я услышал, как взревел двигатель. В последнюю секунду я попытался уйти от удара, но было поздно.

Самое странное, что я успел запомнить мельчайшие детали авто, но при этом не мог воспроизвести то, что произошло со мной до того, как я очнулся посреди незнакомой местности в компании необычной парочки. Похоже, я всё же ударился головой сильнее, чем изначально думал, и надолго отключился. Я представил, какое у ма будет лицо, когда она приедет за мной на своём стареньком «Форде» и увидит меня, всего помятого, в чужих вещах, да и ещё с синяками на рёбрах. Я даже улыбнулся, когда в голове прозвучал её звонкий голос: «Эйден Картрайт, сколько раз я говорила тебе быть внимательным, ведь ты уже не ребёнок! Мы с отцом не могли найти себе места! Только ты мог умудриться попасть под колёса авто в мой день рождения! Но ничего, – сказала бы она, сменив гнев на милость, увидев мой взгляд Бэмби, которым обычно напроказившие дети одаривают матерей, – мы быстро поставим тебя на ноги, главное, что ты жив».

Моя улыбка погасла в тот же момент, когда я зашёл в гостиную, где за столом сидел Кристофер. Рядом с ним стояли две дымящихся кружки с непонятным варевом внутри. Кристофер проследил за моим взглядом и пододвинул одну из них ко мне.

– Присядь, малец, нам нужно кое о чём потолковать. Сразу предупреждаю: разговор будет долгий и, скорее всего, ты мне сначала не поверишь. Никто, как правило, не верит.

В животе у меня возник тугой узел от предчувствия чего-то дурного. Это предчувствие меня никогда не подводило, как в тот раз, когда я в попытке покрасоваться перед девчонками из школы решил сделать «олли» на своём скейтборде. В тот момент я понимал, что ещё не до конца овладел техникой исполнения этого трюка, но пара девчачьих глаз неотрывно и с явным восхищением наблюдали за мной. Моя интуиция била во все колокола, но, откинув непослушную прядь со лба так, чтобы это выглядело как можно эффектнее, я оттолкнулся бордом от земли. В тот же миг моя нога соскользнула с доски, и я полетел лицом вперёд, навстречу асфальту. Кровищи было море, девчонки суетились вокруг, кто-то предложил вызвать скорую, но я, как невозмутимый герой, пытался сохранить серьёзную мину, хотя нос раздуло моментально и он дико болел.

Я присел на краешек стула и внимательно посмотрел на Кристофера. Некоторое время он молчал, но вскоре заговорил медленно и тихо:

– Ты, наверное, хочешь узнать, как ты тут очутился. Сейчас я задам вопрос, который может показаться тебе идиотским, но… Что ты помнишь последним, перед тем как очнуться на дороге?

Я нервно поёжился.

– Помню красный кабриолет, который, кажется, сбил меня рядом с моим домом, когда я выносил мусор. И очень странную женщину за рулём, она как будто хотела меня сбить. Но, наверное, мне показалось. После я очнулся здесь. Но это место мало похоже на Альбукерке, и я ничего не понимаю. Вы… Вы можете объяснить мне, что произошло?

Я заметил, как Кристофер и Эсти взволнованно переглянулись.

– Я так и знала! – в сердцах воскликнула Эстер, ударив мясистыми ладонями по хлипкому столу, отчего тот опасно заскрипел, и, обращаясь уже к Кристоферу, произнесла: – Я сразу почувствовала, что мальчик попал сюда не просто так. Вот же адское создание! Пусть все кары египетские обрушатся на её голову!

После этих слов Эстер поднялась и начала расхаживать по комнатке, громко ругаясь на непонятном мне языке.

Я в недоумении уставился на неё.

– Понимаешь, парень, – продолжил Кристофер, сам с удивлением поглядывая на Эстер, как будто до сих пор не слышал её ругани, – та машина, она не просто сбила тебя, а сбила тебя вроде бы как насмерть. – Он выдержал паузу и посмотрел на меня, надеясь на понимание.

Но я не понимал. Я был близок к тому состоянию, в котором, как мне казалось, могут находиться ещё не рождённые дети, словно был в пузыре: вот я вижу, как расхаживает по кухне Эстер и как открывается рот Кристофера, но слышу его будто сквозь толщу воды. Перед моими глазами мутная пелена. Я проваливаюсь в темноту.

Глава 3

– Ну вот, уже лучше, – произнёс Кристофер у самого моего уха, отчего я застонал. Распахнув глаза, я с сожалением убедился, что нахожусь всё в том же странном месте в компании двух непонятных стариков.

– Ну как, парень? – по-отечески хлопнув меня по плечу, спросил Кристофер. – Я надеюсь, ты не будешь корчить из себя принцессу и примешь реальность как настоящий мужчина. Ты готов выслушать нас?

Чувствуя, как кровь отхлынула от щёк, я кивнул.

– Так вот, – протянул Кристофер, и только сейчас я заметил, какой у него чудной акцент, – пока ты не расклеился, я объяснял тебе, куда ты попал. Ты умер, – это слово неприятно резануло мой слух, я вздрогнул, словно от пощёчины. Кристофер сделал вид, что не заметил моей реакции, и продолжил: – Сейчас здесь сидишь не ты в физическом смысле, а твоё нутро-душа, если хочешь, а твоё тело, скорее всего, сейчас трясётся в скорой или же лежит в морге: в нашем мире, на этой стороне, время течёт иначе.

Я ошарашенно посмотрел на Кристофера, ожидая, что он улыбнётся, хлопнет по столу, а из-за дверей выскочат декораторы и мои родители, крича что-то вроде: «Попался! Это подстава, посмотри вон на тот цветок в горшке, всё время тебя снимала скрытая камера!» Я видел как-то парочку таких передач по телеку. Но из-за дверей никто не спешил выпрыгнуть, а взгляд Кристофера оставался таким же напряжённым, как и у Эстер, которая нервно постукивала по краешеку стола с замусоленной скатертью. Моя едва появившаяся усмешка так и растаяла на губах.

– Если это какая-то шутка, то мне не нравится. Я хочу позвонить родителям, чтобы они забрали меня отсюда. Скажите, какой у вас адрес, и они приедут за мной.

– Валяй, парень, можешь попытаться позвонить ещё раз со своего мобильника, можешь даже воспользоваться нашим стационарным телефоном, но у тебя ничего не выйдет. Я знал только одного человека, который смог дозвониться до своих, да и то было слишком поздно, он уже ничего не мог сделать, только попрощаться. Связь Междумирья, куда ты попал, и верхнего мира пока не установлена, хотя над её созданием бьются лучшие почившие умы.

Не обращая внимания на его последнюю фразу, я подскочил и кинулся к стоящему на тумбе допотопному телефону. Набрав номер матери, я услышал гудки и мысленно скорчил рожу Кристоферу.

После нескольких гудков я услышал голос мамы, который доносился до меня будто бы издалека, как если бы мы были на разных концах планеты.

– Алло, кто это?

– Мама, это я, со мной всё в порядке, но мне нужно, чтобы ты меня забрала из этого странного дома. – Я повернулся к Кристоферу и Эстер. – Какой здесь адрес? Мать или отец заберут меня.

Я увидел их изумлённые лица, но ни один из них не успел произнести ни слова, как на том конце я вновь услышал маму.

– Кто это? – в её голосе появились истерические нотки, она была готова расплакаться. – Наш сын попал в аварию и погиб два месяца назад. Как вы смеете звонить и притворяться им?

– Мама, это я, Эйден, – я испуганно прижал трубку к уху. – Пожалуйста, не шути так, я жив и нахожусь в каком-то странном доме, меня и правда сбила машина, но со мной всё хорошо! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, забери меня отсюда! – последние слова я прокричал, чувствуя, как ужас сковывает меня.

На том конце провода послышались сдавленные всхлипы. В повисшей на мгновение тишине я услышал папин голос: «Дорогая, всё в порядке? Почему ты плачешь? Кто это звонит?»

– Твой голос… Эйден… Это правда ты? – осторожно спросила мама, не обращая внимания на отца. – Милый, я своими глазами видела тебя в морге, ты был мёртв! Если это и вправду ты, то знай, где бы ты ни был, мы с папой очень любим тебя и всегда будем любить, нам тебя так не хватает! Пожалуйста, скажи…

Она не успела договорить, как в трубке что-то защёлкало, заклокотало, и полный злости и отвращения голос тихо прошипел:

– Достаточно, мальчишка, теперь ты в нашем мире и скоро мы доберёмся до тебя, даже твои новые друзья не смогут помочь! Здесь у нас везде глаза и уши, – голос в трубке мерзко захохотал.

Видимо, по выражению моего лица Кристофер понял, что я разговариваю уже не с матерью. Он поспешно проковылял ко мне, вырвал из моих рук трубку и с силой грохнул её на рычажок. Я в недоумении посмотрел на него.

– Вот такие дела, парень, теперь ты нам веришь? – бросил Кристофер, ковыляя обратно к стулу.

Я несмело кивнул. После звонка маме до меня начало доходить, что происходящее со мной – не сон и не розыгрыш.

– Я что, и правда умер? Где я? Что со мной?! – последнюю фразу я не сумел договорить, на глаза навернулись огромные жгучие слёзы.

Эстер не выдержала, подбежала ко мне и заключила в свои огромные объятия, также обливаясь слезами. Мне было немного некомфортно обниматься с малознакомой женщиной, но при этом не хотелось, чтобы кто-то видел, как я рыдаю, словно девчонка, и поэтому на некоторое время я покорился стихии под названием «объятия Эстер».

– Бедный мальчик, мне так жаль! Правда, очень-очень жаль! Не сдерживайся, я понимаю, каково это. Мы с Кристофером постараемся сделать всё, что возможно, лишь бы тебе стало легче.

От её слов меня затрясло. Я был реально напуган и растерян. Похоже, со мной опять случился какой-то приступ, так как я отключился и пришёл в себя уже на диване. Эстер и Кристофер сидели рядом. Когда я открыл глаза, их лица прояснились.

– Вот, выпей, – Кристофер протянул мне уже знакомую флягу. Я безропотно принял её и сделал большой глоток. Как и в первый раз, горло обожгло, но, когда жжение отступило, я почувствовал, что могу собраться с мыслями или хотя бы попытаться это сделать.