Девушка для свадьбы друга

Его сестры. Это его ошибка. Он забрал в свои большие руки ее маленькие, такие слабые ручки, пальцы были вялыми и холодными.

– Так ты купила платье? Расскажи.

– Купила. – Краски понемногу возвращались на ее лицо, щеки порозовели, в глазах снова появился блеск. Как будто внутри ее зажегся свет. Она взглянула на него и, вздохнув, спросила: – Почему они решили, что мы помолвлены, Нейт?

Нейт улыбнулся.

– Почти помолвлены, – поправил он и убрал падавший на глаза локон. – Пожалуй, я знаю причину. Жасмин сегодня звонила, спрашивала, как у нас с тобой дела.

Он собирался уходить, когда она позвонила, как раз стоял на пороге спальни, раздумывая – разбудить Саскию или оставить поспать. Подошел к постели, постоял, глядя, как она мирно спит, подложив под щеку сложенные вместе ладони, уютно свернувшись калачиком, волосы темным облаком разметались по подушке. Губы слегка приоткрыты, лицо безмятежно.

Вспомнив, Нейт беспокойно задвигался на стуле.

– Я мог сказать ей что-нибудь вроде «Мы с ней движемся в правильном направлении».

Она снова вздохнула, на этот раз прерывисто и продолжительно.

– Одна из сестер – Вера… или Надежда? – стала вдруг меня выспрашивать. Строить предположения и поздравлять. Но я сказала, что рано и она слишком забегает вперед. Тогда она сделала два шага назад и решила, что мы приближаемся к помолвке.

– Похоже, что это была Вера. Другие настойчивее, но хотя бы обладают проблесками разума… Наверное, я неправильно им объяснил.

Он почувствовал, как потеплели ее пальцы. Она вдруг слабо сжала его руку, и его чувство жалости уступило острому чувству желания. Он вспомнил прошлую ночь, и она увидела, как потемнели его глаза.

– Нейт, мне нравится твоя семья, и я не уверена, что смогу и дальше им лгать. Конечно, несколько свиданий не означает ничего серьезного, не имеет отношения к помолвке. У меня предложение. – Она сняла с плеча такую тяжелую и огромную для ее фигурки сумку и вытащила оттуда сложенный лист бумаги. Это был чек, немного смятый. – Если ты подождешь пару месяцев, прежде чем его обналичить…

Он почувствовал панику. И жестом отклонил протянутый чек.

– Нет.

– Нейт… – произнесла она умоляющим голосом.

– Ты хочешь больше денег?

Слова вырвались неожиданно, он не хотел ее оскорбить, наверное, пересилила обида. Она подняла голову, и он по глазам увидел, что сказал не то, что она ожидала от него услышать.

– Прости, я не хотел.

– Не могу поверить, что ты это только что произнес!

Он поморщился и дотронулся до своего затылка.

– Я и сам не верю. Просто хотел как-то все упростить.

– Но кажется, не вышло?

Она не сводила с него пристального взгляда.

Храбрая девочка. Она смелее его. Он взял себя в руки:

– Послушай, ты полностью выполнила все условия нашего контракта. Как только переступила порог дома моей матери. Но…

– Я настаиваю. Мне нужно было убедить их в том, что у меня есть постоянная девушка. И они поверили, более того, они стали подталкивать нас к помолвке.

– Так что будем делать с этой свадьбой?

Он тоже почувствовал перелом в отношениях. Настал критический момент – сейчас он может поблагодарить ее и отпустить.

Они сидели в стеклянных прозрачных стенах, мимо шли люди и с любопытством поглядывали в их сторону. Кто эта маленькая брюнетка, с ногами, поджатыми под себя, которая так пристально смотрит в лицо их босса. А для него под взглядом этих глаз мир вдруг сузился до размеров двух квадратных ярдов. Он смотрел в эти огромные карие глаза и вдруг спросил:

– Расскажи, какое платье ты купила.

– Красного цвета. – Она нервно сглотнула. – Эксклюзив. Заставит тебя выскочить из носков. Нокаутирует.

– Я надену две пары.

Оба немного расслабились, и атмосфера стала смягчаться.

– Это все хорошо. – Она вновь нахмурилась. – Но твоя семья… Я же сказала, что не смогу больше им лгать.

– Но это не ложь, Саския. Уже не ложь. Была раньше, но сейчас все изменилось. А почти помолвлены — это придумала Вера. Она любит такие слова. Но ты, может быть, не заметила, что мы уже спим вместе? И у нас тобой особенные отношения. У меня еще никогда ни с кем не было таких близких доверительных отношений. – И затаил дыхание, ожидая ее ответа.

Ее большие глаза приблизились, и в них он читал, что она ищет подвох в его глазах. Бедный ребенок. Мужчины так часто пользовались ее доверчивостью и добротой. Она заботилась о них, содержала, любила, но этим мерзавцам этого было мало – они хотели только брать, ничего не давая взамен.

Молчание затягивалось. Она решила разрядить атмосферу и свести все к шутке.

– Ого! Ты сегодня романтичнее, чем обычно.

Он рассмеялся. Права мать – Саския умела его развеселить.

Она тоже улыбнулась, трогательно и доверчиво, и это разбило его сердце. Кажется, ему пора забеспокоиться по этому поводу. В последнее время он стал слишком сентиментальным.

– Но почему у меня такое впечатление, что я должна все время переубеждать тебя в чем-то.

– Не огорчайся, съешь пирожок. – Он подвинул ей тарелку.

Она в ответ с негодованием округлила глаза, но, привстав, взяла один. Откусила и зажмурилась от удовольствия.

– Знаешь ты кто? Ты – настоящая задница, сплошная головная боль, Нейт Маккензи, вот! Я это сразу поняла, как только увидела тебя впервые. Поняла, но мне было тогда все равно, я ведь не собиралась спать с тобой.

– Ты тоже не подарок, Саския Блум.

Она усмехнулась:

– Так, может, нам окончательно сразить всех – взять и пожениться? Ты сможешь в дальнейшем оградить меня от различных проходимцев, которые могут появиться у моего порога, а я помогу тебе избавиться от многочисленных свах.

Она, конечно, шутила. Он понимал это. И все же на миг блеснула мысль о простоте такого выбора и решения проблем. Он получит ее общество, ее теплое тело и ее чувство юмора, которое так его веселит.

Но тут же в воображении возникла картинка – мокрое белье висит на перекладине в душе, потом бесконечные серии «Гордости и предубеждения». Капли красного лака для ногтей в раковине. И слезы. Эмоции, которые затопят его и не дадут возможности спокойной жизни.