Слабость Шамана

Слегка наклонившись, поцеловал ее в щеку, на которой ещё краснели небольшие раздражения от моей щетины.

– Ты же знаешь, что я с тобой не из-за этого, – нахмурив брови, сказала блондинка, нервно заправив за ухо прямую короткую прядь.

– Знаю! Поэтому и ценю твоё умение не задавать вопросы и не утомлять меня уговорами, когда я занят, – сказал я с намеком. – Это очень ценно, то, что ты мудрая женщина

По поджатым губам Анны я понял, что она поняла намёк. Подойдя ко мне ближе, она провела ладонью по моему плечу, как будто убирает невидимую пылинку:

– Позвони, как доберёшься домой!

Развернувшись, она направилась в сторону кухни, откуда раздавался великолепный аромат кофе.

Уже за рулем своего Jaguar F-Pace, который имел мощный двигатель, стопроцентную безопасность, строгий и одновременно дерзкий дизайн, я набрал последний номер, звонивший на мой смартфон:

– Да, Шон, я уже на полпути к офису. Бумаги уже у меня на столе? – услышав положительный ответ, я, наконец, ослабил захват руля, поправляя левой рукой свой галстук. – Отличные новости, Шон! Спасибо, ты славно поработал.

Отключив мобильник, я бросил его на заднее сидение. Сегодня я мёртв для всех, этим днём будут править только воспоминания о прошлом и мои планы отмщения тем, кто так круто изменил всю мою жизнь.

Через несколько минут в своём кабинете, усевшись в кожаное кресло, и предупредив перед этим свою секретаршу Изобель, чтобы она не пускала ко мне никого, протянул руку к увесистой папке, на которой печатными буквами было написано: «Группировка «Чёрные чемпионы». Открыв папку, я углубился в изучение:

Место базирования: Ирландия. 

Этнический состав: ирландцы, шестерки испанцы, мексиканцы и так далее. 

Территория: Ирландия, США, Канада Великобритания.

Криминальная деятельность банды «Чёрные чемпионы»: рэкет, наркоторговля, махинации, сутенерство, азартные игры, заказные убийства. 

Союзники: Арийское братство, украинская мафия. 

Далее шёл список имён значимых людей, главарей и их приближенных люди

Нолан Данн (в честь него и названа группировка: Нолан – чемпион (ирландское имя), Данн – чёрный, темный (ирландская фамилия)).

Зак О’Коннор 

Пэдди О’Рейли 

Кэлли О’Саливан

И ещё около сотни имён.

Всего лишь по предварительным данным группировка насчитывает около двух тысяч человек. Внедрённые агенты в своих отчетах упоминают так же, что у Ноллана Данна, главаря группировки, есть единственная дочь семнадцати лет – Эйлин Данн…

На этих строках моя рука, держащая ручку от Visconti, дрогнула. Отложив ручку в сторону, я поднял руку к вороту рубашки, затем расстегнул пару пуговиц, подцепил цепочку на шее, аккуратно снял ее и посмотрел на серебряный медальон, лежавший в ладони. Открыл его и нежно провёл кончиком пальца по фото девочки, спрятанном в нем. В тишине кабинета слышно было лишь стук моего сердца и имя, тихо сорвавшееся с губ.

Глава 9

10 лет назад. 25 июня 

Перед моим лицом огромная кошка, она настолько близко, что я не только слышу ее дыхание, но и ощущаю горячий воздух, вырывающийся из ее пасти. Она скалится, отчего ее губы расходятся в стороны, обнажая крепкие острые клыки. 

Я пытаюсь что-то сказать, но из горла не выходит ни звука. Затем мне на лицо брызжет фонтан чёрной, тёплой, вязкой жидкости, и я начинаю судорожно стирать руками все, что попало на меня.

С ужасом смотря на свои руки, понимаю, что они все в крови, настолько густой, что она кажется чёрной, и лишь подняв руки перед собой вижу разводы ярко-алой крови. Запах железа заполняет мои легкие.

Повернув голову, я вижу, как кошка, рыча превращается в Кристи, сжимающую свою отрубленную руку, с которой кровь стекает до самого ее локтя. Девушка открывает свои голубые глаза и говорит умоляющим голосом:

– Андре! Очнись.

Я дёрнулся всем телом, тут же застонав от прострелившей меня боли в рёбрах, плечах и в левой руке. Над головой послышался незнакомый голос:

– Очнулся?

Распахнув глаза, я уставился на старика, которого видел в лесу. Видя, как я оглядываюсь и пытаюсь приподняться, он наклонился надо мной.

– Не делай резких движений, я собирал тебя по кусочкам не для того, чтобы все мои усилия пошли прахом.

Его голос, такой тягучий, со странным акцентом, буквально завибрировал в моей грудиной клетке. Старик протянул ложку, которую только что вытащил из глиняной миски, и поднёс к моему рту. Подняв бровь, он настойчиво приставил ложку к моим губам, мне ничего не оставалось, как только проглотить то, что было мне предложено. В конце концов, он же меня спас, зачем ему меня травить – подумал я ровно за секунду до того, как мои рецепторы в полной мере ощутили вкус той дряни, что попала в мой организм. Однозначно, хочет меня отравить!

– Что за дерьмо носорога?! – вскричал я, когда эта бурда уже была на полпути к моему желудку.

Сморщившись, я даже попробовал сплюнуть остатки. Старик строго нахмурил свои чёрные брови. Резко вскинув голову, отчего перья и косички подпрыгнули в его волосах, он спокойным тоном обратился ко мне:

– Это лечебная паста из кипариса.

Все ещё отплевываясь, я приподнял правой рукой простыню, прикрывающую меня по горло. Скосив глаза, охнул: все мое левое плечо и даже грудь были располосованы глубокими ранами и покрыты какой-то субстанцией, по запаху напоминающей ту же гадость, что я только что проглотил.

– Что это? – сморщив нос, я попытался получше разглядеть свои раны, выглядели они во истину ужасающе.

Старик уселся напротив меня и начал неторопливо начинять табаком кальян:

– Смола кипариса, – наконец ответил он на мой вопрос.

–В этом доме есть что-нибудь не из кипариса? – ворчливо сказал я, наблюдая за тем, как старик блаженно прикрыл глаза, выпуская изо рта колечки дыма.

Посмотрев на меня немигающим взглядом, он размеренным и очень спокойным тоном сказал:

– Если тебе что-то не нравится, – он махнул рукой в сторону покосившейся двери, которая даже не закрывалась, – Выход там, гринго.

Я перевёл взгляд с двери обратно на старика с ясными живыми глазами, которые казались очень молодыми на его лице.

– Извините, – выдавил я из себя, на щеках вспыхнули красные пятна, выдавая мое крайнее смущение.

Человек спас мне жизнь, а я… в общем, как всегда, как говорил мне отец, избалованный неблагодарный паршивец. Старик, кивнув, на мои извинения, снова затянулся. Чувствуя себя неловко, я сказал:

– Правда, извините, я на самом деле очень благодарен, что вы меня спасли. И я не американец, – решил внести ясность, вспомнив, как старик назвал меня «гринго». – Я родился в Италии и всю жизнь там прожил, – Зачем-то добавил я, совсем растерявшись под внимательным, изучающим меня взглядом.

Старик пожал плечами, встал и, разрезав спелыйкумкват пополам, одну половину протянул мне: