Герой из героев. Попытка не пытка

Треклятье, так как именно «удумала чего» мне и представилось, то я раздражённо выкрикнул:

– Ванесса, как ты там? Вылезешь сама?

По мне, так эта женщина прекрасно справилась бы самостоятельно. Грязь сняла с кожи кислоту, а заживить кожный покров для целительницы её способностей невелик труд. В конце концов Квалификатор не столь глубокую земляную ловушку состряпал. Какое?то безумие вынуждать меня приходить на помощь, тоже мне рыцаря нашла! Как будто у самой рук и ног нет!

Я даже зубами заскрипел от подобной глупой попытки манипулирования. Но правила этикета заставили меня смягчиться. Что поделать, если для моего мира подобное норма?

«Ладно, раз уж от меня требуется задавать всякие идиотские вопросы, то получите. Конечно, не хочется глотку надрывать, но… заслужила», – подумал я и выкрикнул.

– Хм… Ванесса, тебе помочь, что ли!

Отсутствие ответа заставило меня резко пересмотреть своё видение ситуации. И новое предположение меня насторожило. Я осознал, что произошло нечто неприятное, а потому ещё раз взглянул на мирно спящую Элдри, удостоверился, что мёртвый маг не разыграл собственную смерть, и только тогда принялся пробираться через завесу мглы. Она, кстати, уже достаточно рассеялась, чтобы напоминать обычный туман. Только куда как более тёмного цвета и необычного глубокого синего оттенка. Существуй такое в природе, было бы очень красиво. Правда.

Когда я подошёл к Ванессе, то понял, что зря считал её мямлей и неженкой. Она выбралась из ямы самостоятельно. Во всяком случае, она почти это сделала. Почти, потому что только часть её корпуса, расположенного боком, находилась на твёрдой почве. Почти, потому что завершить своё собственное спасение она не смогла. Один из огненных шаров мага сжёг её руку, расплавил часть волос, лишил уха и одного глаза. Даже больше, превратил большую часть кожи в нечто омерзительное.

Неужели не так уж чиста оказалась моя победа?

Я присел подле женщины и глубоко задумался. Ванесса не стонала. У неё не было сил на то, но была ещё жива. Видимо запущенные ранее процессы восстановления не дали ей погибнуть. Они поддерживали организм на грани между жизнью и смертью. Более того, когда я сосредоточился на магическом видении, то ясно увидел – мрачный король останется без своей добычи. Если не бросить Ванессу сейчас, в первые, самые тяжёлые сутки, то ей предстоит в меру долгая мучительная жизнь.

«Вот только захочет ли она её?» – задался я вопросом.

Для тех, кто использует магию созидания, вырастить траву или создать новые побеги деревьев так же легко, как ускорить рост ногтей у человека. Или копыт у лошади. Хороший целитель без проблем срастит кости, сгладит неровность кожи, но… но люди не приспособлены к тому, чтобы их части тела отрастали заново. Нет, можно попытаться, конечно. И всё же новая конечность повиснет плетью. Если не воссоздать кропотливо и щепетильно не только все мышцы, но и всю нервную систему, то всё будет зря. Без этого новый глаз никогда не станет видеть. Новое ухо ни за что не услышит ни звука.

А на полное исцеление способен далеко не каждый. С этим может справиться только настоящий мастер, а не отребье, чтящее себя магом. И разве такого профессионала можно найти в этом дрянном мирке или точнее в этой стране? Амейрис методично избавлялся от магов света, а Цурканда, где их полным-полно, находилась слишком далеко отсюда. Пожалуй, из способных на такое целительство, по пути в Юрвенлэнд я мог встретить разве что бога Артондола. Арнео. Но его помощь для меня была бы неприемлема.

Не правильнее ли убить Ванессу?

Я посмотрел на свой меч, помогая себе в обдумывании нового обстоятельства. Однако ответ не приходил. Мне было не ответить, что будет лучше: проявить милосердие и, не тратя времени зря, продолжить путь в Юрвенлэнд или, напротив, помочь Ванессе прийти в себя? Тогда придётся затратить несколько дней на заботу о ней, но в будущем проделать остальную дорогу с уже привычным комфортом будет удобнее.

Передо мной возникла настоящая дилемма. И всё же, едва я понял, что сомнения гложут меня слишком долго, сразу вложил оружие в ножны.

Нет, я не определился. Просто иногда вернее отложить решение на более подходящее время. Например, пусть магичка сперва придёт в себя. А там… там видно будет.

Рассудив так, я вытащил Ванессу из ямы с горячей жижей. Часть кожи женщины отслоилась и осталась у меня на руках. Это было неприятно. Я с брезгливостью обтёр ладони о траву, и её вид принёс мне идею. Я нашёл растения помягче, резкими движениями вырвал их с корнем. Затем хорошенько стряхнул с них лишнюю грязь и после положил на раны. Не очень?то стерильно, но стерильность я, в любом случае, не мог обеспечить. Зато эти корни вобрали в себя холод осенней земли и могли принести некоторое облегчение. Ничего более подходящего моя мудрая голова не смогла придумать. Рассуждений хватило только на то, чтобы вернуться к магу, стащить с него мантию и, используя его одежду, как тряпку, обмотать ею женщину. Затем я поднял магичку на руки и положил недалеко от закашлявшейся Элдри. Мне оставалось только ждать и думать, как же быть дальше.

Да, я действительно никак не мог определиться с тем, как поступить с Ванессой. А потому попутно принялся обыскивать полуголого Квалификатора. Я без стеснения снимал с его трупа одежду, пока не оставил тело полностью обнажённым. Мне не хотелось упустить ничего стоящего. Я забрал абсолютно все вещички, показавшиеся дельными, и, конечно, не пропустил ни единой монетки. Остальное сложил в мешок да сунул в него камень покрупнее. Чуть позже я намеревался бросить его в яму с жижей. Торопиться не было смысла. Земля, разжиженная магическим воздействием, не была способна быстро вернуть себе изначальное состояние. Но, в конце концов, и эта грязь застыла бы. Тогда «клад», что я намеревался там спрятать, вряд ли бы кто-либо нашёл. Я рассчитывал скрыть в земле и мага, и мешок с его имуществом. Но покамест труп был мне нужен.

«Зачем?» – может, спросите вы.

«А зачем оставлять его гнить в земле впустую?» – отвечу я вам вопросом на вопрос.

Выпотрошенный заяц остался где-то далеко. Тарелка с ароматной колбаской, что мне едва довелось попробовать, тоже не пряталась в ближайших кустах, желая, чтобы я ею наконец-то отобедал. Да и глупее некуда стало бы искать приют среди селян – вдруг прыщавого Квалификатора вскоре начнут искать? Староста в кое-какой деревушке не такой уж смельчак, запросто даст на меня наводку. А что ещё делать, если есть хочется? Идти на охоту после приключения с похищением девочки? Нет, на то у меня не имелось ни малейшего желания. Кроме того, уйма мяса и так лежала прямо передо мной и вовсю ожидала, чтобы с ней чего?либо сотворили. Поэтому, не терзаясь никакими сомнениями, я приступил к разделке убитого мужчины. И стоит сказать, от разделки свиньи она мало чем отличалась.

Знание, что так мясо будет храниться меньше по времени, не сподвигло меня на подвиг поиска места, подходящего для подвешивания туши ради оттока крови. Мне было двигаться лениво настолько, что я достал нож и стал работать так, прямо где сидел. Единственное над чем потрудился, так это повернул мага набок и, сделав надрез подлиннее, осмотрел, насколько мой меч повредил его брюхо. Конечно, кишки оказались повреждены. Я недовольно цокнул языком, понимая, что от внутренних органов придётся избавляться. Из?за того, что вывалилось из кишок, они уже были малопригодны в пищу. Как минимум, их требовалось предварительно хорошенько промыть. Однако мне показалось неплохой мыслью использоваться часть из них для получения ингредиентов для зелий, а потому я аккуратно извлёк кой-чего. Затем принялся срезать с тела наиболее мягкие ткани. Этим вечером у меня мог получиться самый настоящий пир.

… Как что-то запретное или недозволенное я предстоящую трапезу не воспринимал. Каннибализм не казался мне чем-то недостойным. Для меня жизнь любого человека была равноценна жизни животного. И, скажем так, если бы я скакал по бесплодной местности в некое более пригодное для жизни, но при этом весьма отдалённое местечко, то у меня и вопроса бы не возникло, кого съесть: коня или соратника. На попутчике далеко не уедешь. Да и, если напрямую, этому Квалификатору не суждено было стать первым, кого бы мне довелось съесть из представителей разумных рас. О чём говорить? Даже в Чёрной Обители мы пробовали сырыми некоторые человеческие органы и жидкости, чтобы прочувствовать вкус того или иного биологического материала. Позже, на дорогах междумирья, дело зашло намного дальше. И меня это ни капельки не смущало. Никогда.

Человек – та же самая питательная биомасса. Другое дело, что миры разные, общество в них разное. А потому традиции и правила везде различны. И это следует учитывать при подборе пищи. Всегда. Например, в разрушенном мною мире Хорброна покрутили бы пальцем у виска, если бы кто-то не съел хотя бы печень убитого в поединке. А вот в моём родном мире подобное почиталось за отвратительнейшее деяние.

Наверное, поэтому здесь так не любили адептов Ордена. Тьма рационально, то есть потребительски, относилась к жизни. А в этом мире было распространено уважение даже к послесмертию. Куда ни плюнь, везде бредовые верования о святости тела!

Элдри снова закашлялась. Я сгибом руки смахнул чёлку со лба и пристально посмотрел на неё. Не хватало только этой бедовой девчонке ещё раз заболеть! Но приступ не повторился. Вроде бы всё было нормально. Может дыма нахваталась? Однако размыслить над этим у меня времени не хватило. Одновременно с тем, как серо-зелёные глаза приоткрылись, мой слух уловил непривычный для природы шум. Я резко повернулся в его сторону и увидел, что из-за редкой поросли будущего векового леса выходит целая ватага мужичков. И даже на таком расстоянии вид у них был дурной, лихой, разбойничий. Если поступить так, как велела первая мысль – хватать Элдри и бежать со всех ног, то какая?нибудь шальная стрела меж лопаток воткнулась бы. Точно! Так что я повернулся к пока ещё плохо осознающей действительность девочке, ненадолго прижал палец к губам, шепча: «Ш-ш-ш», и после этого продолжил свежевание трупа. Заниматься телом Квалификатора я стал только потому, что хотел, чтобы нож в руке, который я намеревался пустить в ход для самозащиты, выглядел бы хоть немного естественнее.

Бандиты подошли близко настолько, что стало видно насколько они хмуры. Если же описывать их в общем, то банда состояла из пяти человек и все они были мужчинами плотного телосложения. При этом, несмотря на свою численность, на поводу они держали девятерых нагруженных лошадей. Видимо, какой-то налёт прошёл не совсем удачно – добычи с лихвой награбили, но вот людей потеряли.

О том, что разбойники только-только с дела какого?либо возвращаются, я сделал вывод из-за следующего – поперёк крупа одной из лошадок лежала абсолютно голая девица с мешком на голове. Белокурые пряди лишь немного выбивались из-под мешковины. Упругий зад говорил о юном возрасте. Такую попку было бы приятно рассматривать, если бы девушка лежала спокойно. Но нет, она беспрерывно всхлипывала и подрыгивала ногами. Лишь, почувствовав, что конь под ней остановился, она перестала дёргаться и вместо этого тоненько запричитала:

– Отпустите меня, умоляю вас! Мой папенька за меня выкуп даст. Всё, что имеет, за меня не пожалеет! Отпустите меня! Отпустите!

– Повеселимся сначала, а там подумаем. Может, твой папенька и за такую тебя золотой монетой заплатит, – злобно хохотнул один из разбойников – рыжий мужчина лет тридцати пяти.

Выглядел этот тип неприятно и не только из-за неровной щетины, которую бородой пока ещё было не назвать. Просто она первой бросалась в глаза, заставляя задаваться вопросом, отчего он некогда всю растительность с подбородка состриг. Для Амейриса мужчина без заросшего волоснёй лица не всегда даже за мужчину принимался, а тут ещё и бандит. На спор лишился разве?

Пока я гадал о тайне исчезновения бороды с лица рыжего, он отвесил звонкий шлепок по заднице девицы, дождался её пронзительного визга, и только затем пристально уставился на меня.

Я не смутился его взгляда, и в ответ посмотрел ему глаза в глаза. Не суетливо. И задерживать взгляд не стал. Продолжил свою работу, одновременно каким-то седьмым чувством улавливая, что Элдри от страха сжимается в комочек. Но её бездеятельности ненадолго хватило. Девочка со спины заползла под мой плащ и крепко вцепилась пальцами за ремень.

Теперь вытаскивать меч стало бы сложнее некуда.

Вот глупый ребёнок!

Рыжий тем временем обошёл меня по кругу, ненадолго задерживаясь возле Ванессы, а после присел напротив на корточки и с минуту молчаливо наблюдал за моими манипуляциями. Затем сорвал колосок, сунул его себе в рот и, наконец-то, заговорил:

– Эй, малой. Это Чёрный маг у тебя?

– Нет, это труп, – вежливо дал пояснение я и добавил к кучке с кишками желудок.

Слова разбойника позволили мне сделать неприятное умозаключение – либо атаман шёл навстречу со служителем Тьмы, либо знал его в лицо. На теле Квалификатора не осталось никаких опознавательных знаков, позволяющих определить его принадлежность к Ордену, а горловина мешка, где они лежали, была туго стянута. Из ниоткуда такие вопросы не возникают.

– А что за баба за твоей спиной валяется? Чёрный маг?

– Да мужик то был, Ашер! – влезая в разговор, воскликнул молодой парень.

Рыжий обернулся. Я не видел выражения его лица, но не сдержавшийся от слов разбойник пошатнулся и побледнел.

– Слышь, мой человек ведь не солжёт, – неспешно продолжил рыжий, когда вновь повернулся ко мне. – Говнюк Горлан, правда, и трус. Но не лжец! Раз сказал, что здесь Чёрного видел, то так оно и есть. Так что кончай мне тут, шкед, шутки шутить.

– Нужен Чёрный маг тебе, что ли? Так забирай, – прекращая орудовать ножом, я подпихнул носком сапога истерзанное тело в сторону разбойников. После чего кивнул головой в сторону отдельно лежащих вырезки, печени и сердца, – Мне и этого хватит.

– Щедро, – похлопав мертвеца по оставшемуся целым плечу, криво усмехнулся разбойник. – Только весь он мне тоже не нужен. Жиробой, откромскай-ка голову.

Массивный толстяк под два метра ростом поднял топор, на лезвии которого ещё не высохла кровь, и единым махом перерубил шейные позвонки. Ашер тут же поднял откатившуюся голову мага за волосы, уставился в его мёртвые глаза и с презрением плюнул в них. После чего снова обратился ко мне:

– За одну голову мне не заплатят. Где его знак?

Я указал ножом в сторону так и не утопленного мешка. Рыжий вытащил оттуда кулон и прикрепил его к торокам лошади, на которой лежала девушка. Отрубленную голову он привязал за волосы туда же.

– Хм, это что же получается. Не жадный ты? – при этом обернулся он в мою сторону.