Владыка Острова

– Злится, – ответил Остор и, подумав, дополнил свой ответ. – Он злится, что я отправил одну туристку с Острова домой, так и не дав ему устроить трогательную сцену расставания.

– Это ту, что ли, о которой мне говорил Макейр? Ту самую, с которой Риевира так часто видели в последние дни? – уточнила она, с тревогой прижимая кончики пальцев левой руки ко рту. – Судьба и Время, Остор, что именно ты натворил?

– Договорился, чтобы он ничего не знал, а её рейс отправился на несколько часов раньше… Ну, и лично проконтролировал, чтобы эта девушка уехала.

Мэйтэ посмотрела на него с некой жалостью, а после опустила руки вдоль тела и осуждающе покачала головой.

– Что? – вмиг рассердился Остор.

– Это подло и…

Она молчала несколько долгих секунд. Ему уже показалось, что Мэйтэ ничего больше не скажет, а развернётся и уйдёт, но вышло не так. Она заговорила неприятным, даже каким-то чужим голосом.

– Хозяин не зрит многих искривлений будущего. Странник не имеет права выбирать чётко очерченный путь. А ты ещё и вставил палку в оба колеса! Ты вмешался в Судьбу, и она сыграла с тобой злую шутку.

Возможно, он бы скептиески усмехнулся, но на миг глаза любимой им женщины стали полупрозрачно серыми, а упругую кожу лица покрыли морщины. Словно сквозь привычные черты Мэйтэ проступила чужая маска. Остор тут же почувствовал болезненный укол в сердце. Ему было прекрасно известно, что означает подобное. Его нутро скрутило в пружину от осознания.

– Не учи меня жизни, жрица! – с презрением выкрикнул он.

От собственных слов ему тут же стало стыдно, но поступить иначе было слишком сложно. Некая обида, больше подошедшая бы ребёнку, заставляла сделать его хоть какую-нибудь гадость. Хоть кому?то.

– Я ещё не жрица, Остор, – мягко сказала Мэйтэ, возвращаясь к своему облику. – Но завтра отправлюсь в Храм и стану ею. Поэтому и хотела вернуть тебе это.

Она подошла ближе и протянула ему подаренное им фамильное кольцо. Его пальцы нехотя взяли его за толстый ободок.

– А дети? Что говорит Шейтенор?

– Скажу им утром сразу после завтрака. Я почувствовала призыв только вчера, но не хочу затягивать с прощанием.

– Олийвэ всего шесть…

– Не надо, Остор! – с некой агрессией воскликнула она. – Если ты думаешь, что мне не больно покидать свою семью, то ты очень ошибаешься. Очень! А потому не уговаривай. Я не первая среди женщин Острова, кто выбирает высший долг.

– Только не ты, Мэйтэ. Только не ты!

Он ощутил, что готов заплакать. Руки сами собой сжали тёплые женские ладони, как будто хотели удержать её от поступка. Она не стала вырываться. Напротив. Сделала шаг ближе и с материнской лаской поцеловала его в лоб.

– Ты был мне хорошим другом. Более лучшим, нежели я заслуживала.

Ему пришлось постараться, чтобы проглотить неприятный комок в горле и произнести хоть что?то достойное.

– Если тебе нужно, чтобы я что-нибудь сделал, только скажи. Мне будет приятно исполнить любую твою просьбу.

– Помирись с братом. Ты всегда был ему за отца.

– Вряд ли он захочет, – с тоской вздохнул Остор, и Мэйтэ мягко ему улыбнулась.

– Он уже хочет. Пойми, он ведь сюда далеко не за вещами пришёл.

День пятнадцатый. Тем же временем

Душа Риевира разрывалась на клочки. Он никогда прежде не ощущал себя столь одиноким, столь беспомощным. Разум понимал, что совершённые Остором поступки, даже если бы остальные Владыки признали их ошибочными, уже не изменить. Ему оставалось только принять произошедшее…

А что ещё?

Найти номер телефона Инги? Убедить её, что она нужна здесь? Так ведь пока девушка борется со своими сомнениями, она уже и забудет об их беседе. Даже если близкие ещё не упекли её в какую?нибудь клинику, то, Судьба и Время, как объяснить, что ей всенепременно надо вернуться на Остров? Что можно сказать, если всю истину нельзя раскрывать ни при каких обстоятельствах?

Он не мог ничего поделать. Даже сесть на ближайший рейс, чтобы корабль увёз его за край света, Риевир не мог. Подобно тому, как слуги Хозяина не могли покинуть Поднебесье, так и у него не получилось бы отплыть далеко. Некий молодой Владыка растаял бы словно туманная дымка по утру. Как будто его никогда не существовало.

Пальцы Риевира непроизвольно сжали листы крепче. Ощущение чего-то постороннего в руке стало на миг более ярким, и он, сев на скамейку, принялся перечитывать записи. О том, кто их сделал, не надо было догадываться, внизу стояла подпись – доктор Луизор.

«Конечно, доктор. Кто же ещё с таким количеством медицинских терминов распишет историю о Ханторе?» – насмешила подпись Риевира, и в этот момент на землю перед ним упал маленький квадратик бумаги. Он поднял его и осмотрел. Ничего необычного в листке ничего не было, такие повсеместно использовали. Их отрывали из блока для записей с липким краем и этот, видимо, прилип к обратной стороне отчёта.

Повертев листок в руках Риевир нахмурился. На нём незнакомым почерком было написано: «Арьнен. Рассказать?».

Надпись была таковой, что любому бы вмиг захотелось навестить доктора Луизора. Однако Риевир сам не мог сказать какая муха его укусила, раз он сорвался с места и, на ходу засовывая бумаги запазуху, помчался прямиком к гостинице. От быстроты бега дома и улицы его взгляд едва улавливал, но ему всё равно казалось, что он движется очень медленно. Причиной тому было одно – мысль, которая заставила его бежать, наконец-то оформилась.

«Арьнен далеко как не прост. Быть может, в его силах покинуть Остров! И если так, то он сделает для Инги то, что сам я никак не могу», – подгоняла Риевира надежда и он сам не заметил, как достиг нужной улицы, а там и здания.

– Мальчик мой, да ты же мне так всё переломаешь! – горячо возмутился Арьнен.

Хозяин гостиницы привычно стоял за стойкой администратора, и его негодование вызвал факт, как именно Риевир очутился в холле. Несколько ранее очень полный турист вышел на улицу, широко распахнув перед собой дверь. При этом оборачиваться и закрывать дверь за собой он не собирался, а пошёл по своим делам довольный и счастливый. Риевир тоже был доволен и счастлив, так как вознамерился на всём бегу проскользнуть через дверь до того, как она закроется. Это у него вышло, но, переступив на порог, он для лучшего торможения ухватился за дверной косяк. Увы, акробатика не удалась. Рука соскользнула, и молодой Владыка буквально-таки налетел на торшер. Торшер, естественно рухнул, а отшатнувшийся Риевир в попыхах и суете не пойми каким образом толкнул входную дверь так, что она распахнулась и ударилась о внешнюю стену с чрезвычайно громким треском. Судя по всему, что?то там разбилось вдребезги.

Нахмурившийся Арьнен и совесть заставили Риевира перво-наперво выглянуть наружу и проверить, что же именно он разнёс. Как выяснилось, ничего страшного с самим зданием не произошло, но вот глиняный горшок с цветами, что свалился с крюка, треснул.

– Эм-м, простите, Арьнен, – оборачиваясь на спешащего к нему старика, со смущением сказал Риевир. – Мне очень жаль, то так вышло.

– Да уж. Ох уж мне эта молодёжь! – покачал головой хозяин гостиницы и с недовольством уставился на виновника своих бед. – Чего так нёсся-то? Пожар, что ли, у меня, а я не доглядел такой беды?

– Боялся, что опоздаю. Что вы исчезнете.

– А, вот оно что, – Арьнен с хитринкой усмехнулся, а затем знаком предложил Риевиру вернуться в холл. – Чего ж это я так тебе понадобился-то?

Ему было сложно смотреть в ясные голубые глаза, а потому Риевир принялся поправлять торшер. Заодно и сказал.

– Я знаю, что вы кто-то больше, чем кажетесь.

– Ну, это все здесь знают, – беспечно отмахнулся Арьнен.

– Да, но никто не знает кто вы такой и откуда.

– А ты решил выяснить, получается?

– Нет, – он отрицательно покачал головой. – Мне это совсем не важно. Достаточно того, что я уверен – вы можете помочь Инге.

– Хм, иметь возможность и желание на то – две совершенно разные вещи, дружок, – подметил старик, наставительно погрозив указательным пальцем. – Да ты и не говоришь толком, что там с моей столь примечательной постоялицей вновь приключилось. К чему ей моя помощь?

– Она память теряет. Так же, как Хан Картер. Вы же… вы же помните его?