Сага о розах. Книга первая

– Почему?

– Я рассчитывал выехать из Омьграда значительно раньше. Мы должны были приехать в Святую Обитель где-то ближе к полуночи, но теперь так не получится. А если начнётся дождь, то нам и вовсе придётся задержаться. Во мраке ехать по скользкой грязи слишком опасно.

Его тревога ненадолго передалась мне, а потому я углубилась в свои размышления насчёт драконов. Не иначе мой милый Ортольд далеко не всё мне о них рассказал. У мужчин принято не договаривать, когда они не хотят пугать своих женщин.

– Ортольд, скажи. А почему Хранителям Неба так важны человеческие жёны? Неужели им мало тех, кто принадлежит их роду?

– Не просто мало. Женщин среди них вообще нет.

– Вообще нет? – округлила глаза я.

– Видишь ли, у нас с ними симбиоз. То есть взаимовыгодное существование. Однажды маги призвали Хранителей Неба, чтобы они уберегли нас от внешнего хаоса, но где-то допустили ошибку. Быть может в том, что не подумали, что помощь потребуется на тысячелетия, – с горькой усмешкой произнёс он.

– Предполагать подобное действительно сложно, – отчего-то обиделась за магов прошлого я.

– В любом случае вышло так, что в результате многочисленных сражений остались только семеро мужчин?драконов и они создали великую защиту, завязанную на их жизнях… Ну, да это любой крестьянин знает. Ни для кого не тайна, что стоит Хранителям Неба исчезнуть, как драконья защита рухнет и наш мир поглотит хаос.

– Так это не сказки?

– Нет, к сожалению. Как маг я могу ощущать плотную завесу над миром и потому убеждён в том, что рассказал тебе. Хранители Неба не просто так оказались заперты среди нас, людей. И взамен за свою благородную жертву просят они не так много. Поставки продовольствия, раз в дюжину лет дань золотом и самоцветами, а также… дозволение забирать некоторых из наших женщин для продолжения рода. Но от них у Хранителей Неба рождаются только мальчики.

Новость была для меня ошеломляющей. Ранее мне было ничего не известно об этом, да и кто бы рассказал подобное незамужней девушке? Однако словоохотливость Ортольда натолкнула меня на мысль разъяснить для себя ещё один вопрос.

– А для чего ты приехал к нам наблюдателем?

– Церковь следит, чтобы люди и Хранители Неба чтили некогда заключённый договор. Бывает, что иногда те или другие противятся ему. Порой просто из-за того, что так вышло. Например, как с Хранителем Неба Снершем и тобой. Договор разрешает забирать только тех девушек, на которых указал ритуал, но по закону драконов ты уже его шеа мереш.

– Шеа мереш?

– Это даже что?то больше, чем невеста. Можно сказать жена. Поэтому инстинкты Хранителя Снерша требуют заполучить тебя, пусть даже силой. Из-за этого он начал хитрить.

– Как хорошо, что Церковь на моей стороне, – с истинным облегчением сказала я и напряглась, когда Ортольд стал выглядеть мрачнее прежнего. – Или… или нет?

– Хранитель Неба Снерш поступил очень мудро, заключив с твоим отцом сделку, скреплённую магией. Договор ведь говорит о том, что он не должен делать своей женой ту женщину, на которую ритуал не указал ему. И только. Поэтому, если порассуждать, то унести тебя на землю драконов не как жену, а как рабыню он вправе. Это очень даже вписывается в обязательство Хранителей Неба соблюдать наши мирские законы. И Церковь… Поверь, Церковь не станет проверять, что там с тобою будет по двум причинам. Прежде всего, эта сделка тоже по-своему ритуал. Во-вторых, никто из людей не смеет посещать острова драконов без дозволения драконов. И, самое главное, Хранитель Неба Снерш очень влиятелен среди них. Рискуя предъявить ему претензии, мы рискуем получить ультиматум.

Ортольд поглядел на меня и кажется понял, что перепугал меня до смерти. Мне ужасно не хотелось, чтобы какой-либо дракон уносил меня не пойми куда на край света, где я больше никогда не увижу тех, кого люблю. Непроизвольно я даже ухватилась за руку Ортольда, как за спасительную соломинку, и он положил свою ладонь поверх моей.

– Не бойся, Омико. Когда ты станешь моей женой, ты перестаешь быть дочерью мистера Альта ван Крауда. Я никому не дам украсть тебя у меня.

– А если… если он даже тогда утащит меня к себе?

Мне было так страшно, что сердце колотилось в груди быстро-быстро!

– Тогда я весь мир переверну, но верну тебя. Правда, любимая. Правда!

Он прижал меня к себе и поцеловал. По-настоящему. Жарко, трепетно. Этот мужчина хотел меня, а я его. Лишь глупые правила приличия мешали мне начать снимать с него дублет, когда я проводила пальцами по его плечам. Только они не давали ему развязать шнуровку на моём платье и коснуться груди, тщательно скрываемой за складками ткани. Его руки умело скользили по моему телу, но самого его сковывала уверенность, что пока он не в праве позволить себе овладеть мной. Быть может, его также смущало, что однажды я упрекну его за несдержанность. Он и так ощущал вину, что у нас не было достойной помолвки, а свадьба… на ней ведь даже торта не будет.

Но, боги, если бы я только знала, что мне предначертано судьбой, я бы не дала ему тогда остановиться! Когда Ортольд на миг прервался, чтобы посмотреть мне в глаза, я должна была поощрить его новым поцелуем, а не стыдливо опускать взгляд. Нельзя было позволить ему поцеловать кончики моих пальцев и отодвинуться, чтобы так, на расстоянии, унять будоражащее кровь волнение.

Нельзя было.

… Но вышло именно так.

Глава 5

Ночевали мы на ферме, которую чудом не проехали мимо. Дождь и правда начался такой, что на расстоянии руки ничего видно не было. Сильный ветер при этом нагибал деревья к земле, и даже повалил одно из них с корнем. Он завывал как дикий зверь, и ехать куда-то в такую непогоду мог только сумасшедший. Поэтому, чудом заметив качающуюся на скрипучих цепях вывеску, мы свернули с прямой дороги и вскоре оказались среди семейства Дэвидсонов. Эти люди приняли нас исключительно радушно. Они даже отказались брать у Ортольда деньги. Попросили только благословить их детей, когда он снял свой мокрый насквозь дублет и стал виден его амулет храмовника. Мне это почему?то показалось смешным. Наверное потому, что я никогда не видела себя замужем за служителем Церкви. В нашей семье ходили в храм исключительно по причине, что так принято в обществе. Отец никогда не стремился воспитывать своих дочерей в вере, а мы, сами по себе, не были к склонны к ней. Я больше доверяла наукам, нежели фразе: «И сотворили благие Двенадцать землю». А Сабрину и вовсе не прельщали нудные догмы. Она пошла петь в церковный хор только из-за того, что пастор обратил внимание на её красивый голос и хороший слух. Это вмиг заставило сестричку гордо задрать носик и согласиться на его предложение. Сабрине всегда нравилось хвастаться собой и быть на виду. Ну, и подружками она там обзавелась.

Если же говорить о дальнейшем, то на утро мы бы и хотели выехать сразу после рассвета. В конце концов, из-за месива на дорогах предстояло ехать медленнее обычного, а мы всерьёз торопились. Но ничего не вышло. Поездка по тёмному времени вылилась в необходимость чинить ось экипажа, и ремонт занял время. Ортольд из-за этого очень переживал. А я нет. Мне удалось проспать целых три часа нервотрёпок, пока мужчины искали необходимые детали или мастерили их из подручных материалов.

Честно, не знаю, чем меня одурманили разбойники (а быть может элементарно не рассчитали дозу), но я проспала всю ночь напролёт, пропустила рассвет и всё равно не выспалась. Лишь то, что я открыла глаза и увидела яркий солнечный свет, не дало мне перевернуться на другой бок. Вынужденно я встала с постели и, поняв по солнцу сколько времени, мигом передумала возвращаться в кровать. Но бодрости мне это не придало. Мне не хотелось ни есть, ни пить, ни общаться с кем-либо. Лишь повторное умывание ледяной колодезной водой и помощь хозяйке с кормлением кур (а что, пока Ортольд не видит?) привели меня в чувство. У меня даже аппетит проснулся! Однако позавтракать не получилось. Стоило мне попросить что-нибудь для перекуса, как раздался радостный возглас – экипаж был готов к дальнейшей поездке.

Пришлось садиться в карету на пустой желудок. Однако добродушная миссис Дэвидсон меня пожалела. Она сунула мне в руки корзинку со снедью и благословила в дорогу. Я поблагодарила её в ответ.

– Она такая милая, – шепнула я Ортольду, когда экипаж тронулся.

А затем я сняла с корзины полотенце. Еда внутри лежала простая, и больше всего меня привлёк пучок тоненькой свежей моркови. Первый урожай, не иначе. Самая сладкая морковь за весь год. Поэтому я не удержалась и сразу принялась её грызть. Морковь была действительно вкусной.

Ортольд, глядя на меня, рассмеялся.

– Что? – не поняла я. В поедании моркови ничего зазорного мне не виделось.

– Ты сейчас прямо-таки мой младший брат Орион. Когда он был маленький, а нам надо было куда-либо далеко ехать, родители всегда брали с собой морковку. Он мог хрустеть ей до бесконечности.

– Да?

– Да. И вместо того, чтобы капризничать, так же довольно улыбался.

– Вот я и узнала, что у тебя брат есть, – довольно заключила я, и Ортольд удивился.

– Разве ты не знала?

– В наших «Династиях» ничего об этом не сказано, поэтому я не знаю, есть у тебя братья-сёстры или же нет.

– Нас было трое. Я, Оливия и Орион. Оливия сейчас замужем за герцогом Адрийоркским, а Орион… Орион погиб семь лет назад. Ему тогда было двенадцать.

– О боги, что случилось?

– Он был очень бойким мальчишкой и любил развлекаться. Да и кто из мальчишек не любит? Я тоже обожал прыгать в воду с привязанной к дереву верёвки. Причём чтоб высота побольше. Но ему ужасно не повезло. Проклятая верёвка оборвалась. Он вместо воды упал на берег, сломал шею и мгновенно умер. Для меня это была огромная трагедия, так как всего двумя годами ранее мы хоронили родителей.

– Из-за чего они умерли?

– Тиф. Его эпидемия тогда только начиналась, но она уже не жалела ни бедняков, ни дворян.

Память мгновенно вернула меня в те жуткие дни, когда мне запрещали выходить из своей комнаты, а я рвалась к больным сёстрам и маме. Не знаю почему ни я, ни отец не заболели, когда в лихорадке лежали даже слуги. Но для меня тогда это не имело значения. Я лишь стояла на коленях и неистово молилась, чтобы все, кого я знаю, выздоровели. Однако ни один из богов не услышал меня. И зря я с такой надеждой смотрела из окна, когда к нашему дому в очередной раз подходил закутанный в жуткий чёрный плащ доктор Кевин. Не помог даже приглашённый целитель Церкви, хотя отец был готов расплатиться с ним всем своим состоянием.

– Целители тоже оказались бесполезны?

– Нет, меня они вытащили с того света. Остался бы жив и папа, но смерть мамы оказалась серьёзным ударом для него. Это было бы смешно, если б не было столь страшно. Во время эпидемии он сумел умереть от разрыва сердца.