Нити судьбы. Дорога жизни

Несколько часов пролетели как одно мгновение. Она оценивающе посмотрела на своё творение, эльф вышел на рисунке, как и в жизни: таинственным, существом из другой вселенной, притягательным. Девушка какое-то время сидела, любуясь полученным изображением. Рисование – это тот дар, за который она каждый раз благодарила небо и Создателя, лучшее, как она считала, что есть в ней.

Спина немного затекла, да и время уже слишком позднее. Разбудить, что ли, воина, а самой лечь спать? Лайя посмотрела на азуров, собираясь позвать Чонсока, но не смогла вымолвить ни слова. Он спал на боку, выставив вперед руку, на ней и покоилась голова Тэмина, повернутая в сторону друга, а вторая рука воина во сне обнимала за талию юношу. Лайя видела, как укладывались на сон азуры, понимала, что сейчас их положение тел случайное, но… почему-то эта картина тронула глубоко спрятанную тоску по человеческому теплу, вызывая желание заплакать.

Если бы её спросили, как выглядит абсолютное доверие и существует ли оно в этом безумном и жестоком мире, то она бы описала именно этот момент. Сможет ли она когда-нибудь встретить человека, с которым было бы так же естественно и спокойно, надежно?

Мечтая унести с собой и это воспоминание, Лайя снова открыла альбом.

Второй рисунок закончила почти к рассвету. Спрятав альбом в сумку, она легонько тронула Чонсока за плечо. Проснулись сразу оба азура. Воин успокаивающе кивнул другу, сел, всё ещё сонно, потирая глаза. Юноша переместился: теперь голова его лежала на ногах у Чонсока. Воин стал лениво перебирать выбившиеся из-под шапки локоны на голове Тэмина, периодически, едва ощутимо задевая его щеку и увлекая тем самым в сладкое состояние покоя.

Лайя поспешила отвернуться, чтобы снова не впасть в непривычную для себя меланхолию. Спасительный сон пришел к ней быстро.

Когда она проснулась, то обнаружила, что дом опустел, только эльф продолжал мирно спать. Это её и обеспокоило. Нужно переставать его поить травами, пора уже ему приходить в себя и начинать есть, а то она здесь и вовсе зазимует.

Выйдя во двор, она обнаружила, что день был в самом разгаре. Как же долго она спала? Опять… Немыслимо… Солнце ласково светило сверху, касаясь теплыми, но не обжигающими лучами, поднимая её настроение.

Воспользовавшись тем, что азуров нигде не было видно, Лайя решила восполнить свой внутренний резерв магии. Она расплела косу, встряхнула головой, позволяя волосам свободно спадать по спине и плечам. Скинула обувь: такое наслаждение ощущать голыми ступнями траву, землю. Чувствовать её силу. Счастливо улыбнулась, запрокинула голову назад, подставляя лицо солнцу, подняла руки в небо, закружилась. Хотелось вобрать в себя весь свет, всё солнце.

Лайя всё кружилась и кружилась, ощущая, как энергия заполняет всю её, переливаясь, заставляя светиться изнутри. Кожа и волосы стали мерцать золотыми переливами. Ей хотелось обнять весь мир и громко петь.

Когда голова окончательно закружилась, девушка легла прямо на землю, раскинув руки и ноги, блаженно улыбаясь. Силы, подаренные природой, вызывали чувство наполненности, и, казалось, лечили душу. Но радость была недолгой – со стороны леса показались азуры. Девушка подскочила, забрала уже высохшую постиранную одежду, доспех, подобрала сапоги и поспешила вернуться в дом.

Эльф спал, значит, можно переодеться и привести себя в порядок, вот только предупредит азуров, чтобы пока не заходили. Лайя взялась за ручку двери, собираясь выйти, как Чонсок с той стороны распахнул дверь, заходя внутрь. Девушка налетела на воина, и тот непроизвольно поймал её, заключая в кольцо своих рук.

– О-о-о-о, обнимашки? – раздался сзади задорный голос Тэмина. Легкая ехидца просочилась в интонации. – А почему без меня?

Лайя зло оттолкнула воина, не понимая, на кого она больше злится: на Тэмина – за его слова, на Чонсока, что так не вовремя открыл эту чертову дверь, или на себя, потому что высокий и широкоплечий воин на мгновение вызвал у неё чувство беспомощности, ведь по сравнению с ним она была маленькой и слабой. Было видно, что и Чонсоку стало неловко, поэтому Лайя немного остудила свой гнев и спокойным голосом попросила:

– Я хотела переодеться. Как раз собиралась выйти и попросить вас не заходить.

Чонсок лишь кивнул и поспешил удалиться, подталкивая за собой и Тэмина, которому явно было ещё что сказать.

Оставшись одна, Лайя окончательно успокоилась. Нелепая ситуация, до банального похожая на сцену из книжного романа, вернула правильное понимание происходящего. Она одна в компании трех мужчин. Не стоит провоцировать их своим обществом, давать повода… Сейчас переоденется, растормошит эльфа и на выход вместе со своими обещанными монетами.

Несмотря на то что эльф всё ещё спал, Лайя отвернулась к нему спиной, скинула с себя одежду, собираясь облачиться в свежевыстиранную, добытую на поле боя.

***

Он понимал, что неправильно подсматривать, но не мог заставить себя отвернуться. Она почему-то засела в его голове, снилась во снах, неземная, излучающая свет, шептала ему и звала. Как тогда, на поляне, на краю смерти. Он часто открывал глаза и украдкой наблюдал за ней в течение дня. Ничего необычного в ней не видел, но всё равно не мог отвести глаз. Было интересно. Непонятно, правда, почему. Человек, одна из тысячи, встретившись случайно, прошел бы мимо… «Тогда почему не прошел мимо в таверне? Зачем пошел за ней?» – гаденько напомнил внутренний голос.

Ранее днем, оставшись один, он попытался подняться, хотел проверить свои возможности с учетом полученных травм. Удалось не сразу. Сев на кровати, он краем глаза увидел в окне девушку. Кажется, азуры называли её Лайей. Она кружилась на лужайке и тянула ладони к небу. Широкие рукава рубахи упали до плеч, обнажая руки. Рыжие волосы, летящие по ветру, искрили золотом в лучах солнца. Кожа светилась. В тот момент она была такая же, как в его снах. Хотя нет, даже лучше. Прекрасное волшебство мгновения, где время словно остановилось, а дыхание прервалось, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями. Азуры вернулись. Шанс уйти он упустил. Злился на себя, но в глубине души почему-то не жалел.

И сейчас, надо закрыть глаза, снова сделать вид, что спит, но доводы разума были так тихи, что не воспринимались совсем. Он наблюдал, как девушка быстро надела на себя штаны, спрятав длинные и стройные ноги, как собрала наверх и заколола волосы. Открылся вид на спину и длинную шею. Выбившаяся прядь упала на плечи. Захотелось убрать её. Провести по коже рукой… Будет ли та нежной? Во рту пересохло, пульс ускорился, стало жарко, тело реагировало.

Её тонкие и изящные пальчики быстро разматывали повязку, и он увидел почти зарубцевавшуюся рану на боку. Скорее всего, будет шрам. Она накинула рубашку и закрепила поверх доспех. Волосы начала собирать в косу. Повернулась резко. Он не успел среагировать и притвориться спящим, поэтому теперь на него смотрели злые зеленые глаза. Ярость и смерть, которые таились в них, мгновенно выветрили все ненужные мысли, растворяя её необыкновенный образ из памяти, окуная его в реальность. Не человек – ведьма.

– Как давно ты очнулся? – скорее прошипела, чем сказала девушка.

Он продолжал смотреть на неё в упор, игнорируя вопрос, пытаясь выиграть время, прикидывая варианты и возможное развитие события.

Лайя поняла, что ответа не будет. Ярость клокотала в ней, девушка пинком открыла дверь и, выглянув на улицу, крикнула:

– Он очнулся, – и вернулась в дом.

Закрепив пояс с кинжалами, принялась заплетать волосы в косу. Почему она не проверила, действует ли ещё трава? Он мог запросто свернуть ей шею во сне. Ошибка за ошибкой все последние дни! Неужели она забыла, чем может обернуться беспечность? Лайя собрала свои вещи в сумку и швырнула её на скамью, рядом с клинками.

Азуры вошли в дом. Чонсок остался у двери, а Тэмин подошел к эльфу. Маг поудобнее сел, прислонившись к спинке кровати, скрестив руки на обнаженной груди, твердо встретил взгляд Тэмина. В какой-то момент Лайя восхитилась выдержкой эльфа: ни беспокойства, ни страха, лишь равнодушие и скука в глазах, – а ведь его положение было не очень завидное. Оказаться раненым, без оружия, в компании незнакомцев, цели которых неясны.

Несмотря на его расслабленную позу и видимое спокойствие, Лайя заметила, что серебристые узоры на руке сейчас стали ярче, чем обычно. Могло ли это означать, что внутри маг приготовился сражаться? Вряд ли это заметили другие, но, проведя столько часов наблюдая за, как ей казалось раньше, спящим мужчиной, она смогла увидеть отличие.

– Зачем спасли меня? – спросил эльф.

Неожиданно низкий бархатистый голос с хрипотцой заставил Лайю вынырнуть из своих мыслей, по коже побежали мурашки. Такое странное несоответствие внешности и голоса.

– Посчитали, что Фенрис, лучшая ищейка королевства, сможет пригодиться, – ответил Тэмин.

– Видать, не самая лучшая, раз танэри смог меня выследить, – ухмыльнулся маг.

– Танэри… – повторила девушка, пробуя слово на вкус, и посмотрела на юношу, словно впервые его увидев.

– Смог я, смогут и другие, – спокойно ответил Тэмин.

– Это угроза?

– Нет. Предложение. Ты поможешь нам безопасно пересечь Иллиную через Гиблый лес до южной границы и пройти Полосу отчуждения, а мы, в свою очередь, поможем тебе выжить. Назовем это – взаимовыгодное сотрудничество. Да и идти тебе всё равно некуда, в королевстве не найдется места, где ты смог бы долго укрываться.

– А если откажусь?

– Будет жаль, – коротко ответил азур, положив руку на пояс с кинжалами, намекая, что будет в случае отказа.

Фенрис проследил взглядом за рукой Тэмина и криво усмехнулся. Шрам, рассекавший левую сторону лица, придал его выражению лица в этот момент волчий оскал. Эльф ничего не ответил, закрыл глаза, обозначив, что разговор окончен.

Всё, как она и предполагала: ищейка в бегах. Неслыханное дело. Инквизитор землю перевернет, чтобы найти его. Это понял бы даже ребенок. А если добавить к этому танэри империи, который Создатель знает зачем в королевстве… Плохо. Очень плохо. Бежать. Поднявшись и забрав сумку, девушка закрепила клинки за спиной, подошла к Тэмину.

– Он более чем жив, – сказала Лайя, указав на эльфа, а потом посмотрела в лицо Тэмину. – Мне нужны мои пять золотых.

– У меня их нет, и не было, – спокойно ответил тот.

Рука молниеносно выхватила кинжал из ножен, и лезвие прижалось к горлу азура. Она увидела, как резко дернулся Чонсок в её сторону и так же резко остановился, повинуясь едва заметному жесту Тэмина. Рука сильнее надавила на нож, тонкая струйка крови потекла по шее юноши. Тэмин никак на это не отреагировал. На неё холодно и безразлично смотрели его карие глаза. Уголок губ Лайи чуть дрогнул, выдавая промелькнувшую злую иронию. Наконец-то маски скинуты, вот он настоящий, воин-убийца.

Осознание било правдой, не собираясь щадить и искать оправдания. Её использовали, и она позволила. Одно резкое движение, и его жизнь оборвется. Почему она медлит? Уже опуская руку, Лайя увидела, что кинжал Тэмина был приставлен к её ребрам, прямо возле сердца. Как она сразу не заметила? Если бы она решилась его убить, то её атака наверняка была бы последней для обоих. Танэри… Лайя отступила на шаг, убрала кинжал, забирая со скамьи лук и плащ, направилась к выходу.

– Ты можешь пойти с нами. – Услышала она и замерла. – Ты же та самая ведьма, которая разыскивается за массовое убийство жителей деревни. Рано или поздно тебя найдет ищейка и казнит, с нами у тебя есть шанс.

Какой у неё с ними шанс? Шанс выжить, пройдя через всю Иллиную? Через Гиблый лес, где водятся самые опасные в мире твари? Через Полосу отчуждения, за которой больше ничего не осталось и в которой находили погибель все без исключения? Этот шанс? То есть не бежать от смерти, а целенаправленно идти в её объятия?

Накинув плащ на плечи и закрепив лук за спиной, Лайя молча ушла.

Тэмин убрал свой кинжал, сел на лавку и устало потер шею, стирая лоскутом ткани кровь от пореза. Чонсок направился на выход.