Ужас клана. Акт I

– Почему? – ожидая интересный разговор, я присел на стоящее рядом со стеклянным шкафом кресло.

– Внемля вашим словам, я стал ближе в общении с Алкимой. У нее вчера было не важное состояние, говорила о своем Генри и часто упоминала его недостатки. Она понимает, что эта любовь безнадежна и пытается убедить себя его разлюбить. Чтобы она полюбила меня, достаточно поддержать ее. Вчера целый день слушая и утешая её, она стала ко мне относиться более радушно.

– Приятно слышать, – слабо улыбнулся я, – моё расположение к этому ты имеешь, а большего тебе и не надо.

С моих плеч будто упала целая гора. Неужели назревающая проблема решилась так легко? Смотря в глаза Фари, я видел радость, ибо он был человеком никогда не оставляющий службу на второе место. Любовь для него была как серьезное испытание. К тому же его наверняка одолевает гордость, ибо цветущая Алкима глазам услада многим молодым людям.

– Только как быть с этим Генри? – в вопросе моего друга послышалась опаска, – он то явно просто так этого не оставит.

– Это не ваша забота. Я поговорю с Тэйратом, тот должен заткнуть мальчишку. В конце концов, он простой слуга Лидера, если он думает что сможет вмешаться в дела титанов власти, то он просто глупец! – я встал, и направился к выходу, – я купаться. Что во дворце сейчас?

– Вы насчет отбытия? Гонцы с подарком опаздывают, а так все гости готовы к отъезду. Ждем разве что только вас.

– Я не украду много времени.

Слуги скользнули в мои комнаты, начав готовить одежду для выхода. Я, поправив халат, отправился в бассейн, располагавшийся внизу на первом этаже, в заднем крыле дворца. Большая ванная, занимающая большую площадь цилиндрической комнаты, с купольной крышей содержащую орнаменты, была заполнена кристально чистой водой с сильным голубоватым оттенком. Воду разбавляют Минарилом, столь полезным для тела. Что может быть лучше, чем купание в такой воде?

Я обещал Фари не задерживаться, а потому быстро обмылся и вышел сразу же начав надевать принесённую роскошную одежду. Но прежде чем завершить одевание, мне выпрямили и уложили чёрные волосы и опрыснули духами. Вот и я, смотрясь в зеркале, будучи уже в своих покоях, пытаюсь представить, что могу выглядеть хорошо в своём возрасте, со своим вечно уставшим видом. На мне был камзол и штаны, заправляемые в высокие сапоги. Одевшись в тёплую одежду и накинув мантию, я распустил слуг и тут же увидел в отражении зеркала открывающиеся двери. В проёме появилось ищущее лицо Джаана.

– А что, мы уже отбываем? – он зашел полностью в комнату.

– Нет, платье для дочери еще не привезли, – я оторвался от зеркала, – а что?

– Просто там, у входа, люди ждут вашего приема. Я имею в виду граждан.

– Никакого приема сегодня! – последовал четкий ответ.

– Хорошо Господин, я так и передам. И еще, вы не забыли, что должны издать указ для Тройнаркаена?

– Он уже написан и подписан мной, можешь взять его со стола и отдать гонцам.

Несмотря на свои слова, я сам таки взял указ и вручил его Джаан-Сину. Он ушёл. Самое не приятное было с ожиданием платья. Мастеров следовало бы оставить без платы за их трёхдневное опоздание. Подавив легкую злость, я вышел из покоев и спустился в главный зал, где суматоха в связи с подготовкой к отбытию выглядела как настоящий базар. Неожиданно из толпы появился мужчина в белых платьях и тиарой на голове, на груди мужчины с вытянутым худым лицом было изображение орла, олицетворяющего нашего бога Антарота. Мужчина был моим придворным Оракулом. Калисс-Гаан. Он поклонился, натягивая фальшивую улыбку.

– Утро доброе, Господин, как очень здорово видеть вас в хорошем настроении.

Не понимаю, как он мог рассмотреть в моём равнодушном и слегка злым лице хорошее настроение. Его подхалимство иногда сильно меня нервирует. Некоторое время назад я был очень зол на этого человека. Хотя… и сейчас по-прежнему зол.

– А что теперь Оракулы при моем дворе сами решают, когда им покидать меня? Если тебе нужно было уехать, ты мог хотя бы поставить меня в известность. Мои люди несколько дней не могли видеть своего духовного наставника.

– Я уже извинился перед ними, у меня были срочные дела. Извините ли вы меня Господин? Кстати вы уже молились сегодня, мы освятили строение, и вновь одарили благословлением.

И опять который раз я замечаю, что забываю об утренней молитве, это дурной знак.

– Как раз шёл туда, – поторопился я к выходу.

Выйдя на улицу и спустившись по главной лестнице, я прошел мимо шагающей по двору гвардии и прошел через небольшой сад к купольному зданию. Сегодня было холодно из-за ветра, ко всему прочему с неба срывались ледяные капли.

Несколько Оракулов было в помещении с нишей, где стояло изваяние Антарота и его сыновей вокруг. Мужчины вышли, оставив меня наедине с тусклыми огнями только что зажженных новых свечей. Я подошел к плите перед олицетворением нашего Бога, и, встав на колено, положил ладонь в углубление по форме руки. Мои губы зашевелились, читая беззвучную молитву. Я читал молитву о благословении этого дня, о прославлении Антарота, молился за весь наш мир, прося только благодати от наших подземных богов. Я встал и начал величественно осматривать статую исполинского человекоподобного существа с головой грозного орла. Он стоял на постаменте, широко расставив ноги. На нем была длинная набедренная повязка, а на теле ремни стягивающий голубой кристалл на груди. У него постоянно была высоко поднятая правая длань, вздымающаяся вверх, в ней всегда есть горка Минариловой пыли, она голубым цветом выделялась на фоне серой статуи. Я отошел назад, чтобы увидеть ту большую щепоть на его руке. В левой руке он строго вертикально держал меч. Существуют поверье, что если с руки Антарота осыплется Минариловая горка, то на нашей земле наступит вечный рай, а если с постамента упадет меч, не трудно догадаться что нас ждут беды и страданья.

Сколько раз, молясь, я поднимал голову в надежде увидеть, не сыплется ли пыльца с руки Бога, чья орлиная голова гневно смотрит на молящегося. И всегда быстро уходил после молитвы, чтобы вдруг не увидеть, как падает его меч. Страшное явление. И какое оно страшное для самих Оракулов.

Я думал о наших Богах, о почитаемой вере, которая, судя по всему, приходит в упадок, как и вся наша страна. Не стоит надеяться, что пыльца падет с руки Антарота, когда вокруг нас назревает эра свержений. У нас исчезли запасы, что наводит ужас на всех, вдобавок я опасаюсь, как бы Оракулы не начали проповедовать конец света нашим жителям.

Я направился в кабинет, чтобы найти утешение для своей встревоженной души. Мои руки быстро отыскали на книжной полке, большую красивую книгу украшенной Минарилом, с плотными пожелтевшими странницами и мощным замком запирающий толстый переплет. Взяв ее, я сел за большой стол и положил перед собой, перед этим прочитав тихую молитву. Название «Правда Нибиру» гордо красовалось на обложке.

Вся суть нашей религии, знания о благодати Богов и само происхождение всей нашей жизни кроется в этих священных писаниях. По большей части здесь пишется, как появился мир, как появились Боги, как появился Минарил и мы все. Я знаю все, что кроется в этой книге, помню каждое слово, изученное в молодом возрасте, когда мои наставники давали представления о наших Богах. Я открыл книгу и начал читать строки:

«Во времена Вселенной темной,
Нибиру родилась одна.
Планета, благодати скромной
Богов не видных никогда…»

И так далее, несколько страниц прочитанной песенки в книге. Зная все мифы о нашем загробном мире, трудно представить, как можно сопоставить эту сказку, греющие наши сердца и настоящую правду по которой под нами действительно живут Боги.

Книга «Правды Нибиру» по количеству исписанных страниц была просто огромной. То что называется ознакомлением, то есть та песня что предоставляет знания о сотворении мира всего лишь толика того что написано в книге. Здесь рассказывается помимо самих Богов об их благих деяниях, говорится о том, как появились мы, люди, как нам подарили Минарил, как даровали веру. Рассказывается о взаимоотношениях Богов и их нелегких спорах. Казалось бы, ничего сложно нету в том, чтобы запомнить, что наш главный отец жизни Антарот, и у него есть три сына, Гиланхолл, Бэррос и Тарохнот. Также у отца жизни имеется родной брат Бэтрахон. Но думая об этом, понимаешь, что вера кроется в познании того, что таит существование каждого – это справедливость, доброта, уважение и все то, что должно царить на наших землях.

Книга «Правды Нибиру» была подарена мне на годовщину правления Кланом. Тогда Магниус-Лонг нес лишь добрые слова и радовался жизни, как и я, как и вся Гикия. И с тех пор, по возможности, я читаю эту книгу, о тех «Правдах» что написаны здесь. Я не смею надеяться, что подобным образом стану ближе к богу, но буду знать, по крайней мере, что меня ждет после смерти. Но что же говорят «правды» в этой книге? По большему счету в наше время это считается мифом или банальной легендой. Здесь есть правда о том, где есть вход в царство нашего Бога. Именно о нём кричал Магниус на совете, он боялся, что мы наткнемся на Сигивилл. Мир, где и живет Антарот с сыновьями. Верить в это может только фанатик.

За дверями послышалась суматоха. Я вышел из кабинета и увидел Джаана и еще нескольких слуг, которые любовались божественным голубым платьем аккуратно висевшего не поставленной специально вешалке. Голубые небесные шелка были основным материалом платья. Длинные узкие рукава были ушитые узорами из темно-голубых нитей блестящих на свету. На спине большой вырез причудливой формы. Низ длинного платья украшен драгоценностями. Красоту этого одеяния нельзя было передать, Минарил из которого сшито платье, завораживал взгляды всех присутствующих, включая меня самого.

Вскоре появилась Нима, одетая в темное красивое платье и украсив лицо макияжем. Она была в восторге от увиденного, и предложила взять на себя ответственность за доставку.

Теперь, когда главный подарок для сегодняшней виновницы торжества у нас, задерживаться во дворце не имеет смысла. Нима забрала платье со своими служанками, а Джаану я дал распоряжение подготовить кареты и разместить гостей. Я же лично пошел в покои Алкимы, чтобы дать знать об отбытии.

Когда я был рядом с ее дверьми, из-за полуоткрытой щели послышался девичьи смех, в котором я узнал Алкиму. Этот смех для моего сердца был как бальзам. Интерес что же там происходит, заставил меня открыть двери и войти. Моя дочь, улыбаясь, сидела в черном платье на диване перед слабо горящим камином, а непосредственно у камина стоял Фари, и тоже не убирая улыбку, смотрел в книгу. Они притихли, заметив мое присутствие.

– Не побеспокоил? – спросил я.

– О нет, папа, мы просто общались, – встала с дивана дочь. Фари подошел ко мне.

– Подарок здесь? – спросил он.

– Да, только привезли. Выглядит отлично, даже для такого «ценителя» как я. Пошли. Время отбывать.

Фари, который сегодня не носил свои любимые доспехи, оделся, наконец, в одежду более подходящую для празднества. Он оставил меня с дочерью наедине, выйдя из комнаты.

Алки, прежде чем подойти ко мне, стояла у зеркала, и рассматривал свою красивую одежду и молодое личико с темным макияжем. На её лице таилась радость, о которой я так долго мечтал, ибо даже во время свидания с Генри я не видел такой жизнерадостности, какая есть в ней сейчас. Определенно её общение с Фари должно продолжаться.

– Идём папа, – взяла она меня за руку и вывела в коридор, где мы, совсем не торопясь, учитывая обстоятельства, шла на выход, осматривая по пути картины и прочие коридорные украшения.

– Не помню, чтобы ты уделяла много внимания капитану дворцовой стражи, – я решил прикинуться глупцом, чтобы понять истинные чувства Алкимы.

– Он очень хороший парень, отец. Когда ты мне жестко сказал насчет отношений с Генри, я все поняла, прости меня папа за мою глупость. Фари появился неожиданно, он слушал, поддерживал, вытирал все мои слезы… ну, в переносном смысле.

– И он тебе нравится? Честно говоря, он хороший человек.

– Ну да, стал бы ты держать рядом с собой плохих людей? – прищурились её хитрые глазки, – вообще-то… ну… слишком рано спрашивать о том, нравится ли он мне. Нужно узнать его получше, провести время. Если ты не против конечно. Отец?

– Я буду весьма рад этому.