Шагая по осколкам битых чувств

В школу пришлось вернуться, и я была поймана охранником. Он отвел меня к директору, туда, куда я изначально должна была попасть.

– Лика Мэйс. Я жду объяснений, – худая женщина с пышной прической сидела с другой стороны стала и проницательным взглядом разглядывала меня.

– Мне стало не хорошо, я вышла на улицу подышать…

– Почему в медпункт не пошла? – мою ложь она распознала сразу.

– Мне просто нужно было на воздух.

– Вот это чье? – женщина кладет на стол вещь, из-за которой все началось.

– Мне подложили это. Я зашла в класс и «это», уже лежало на моем столе. А под ним записка, – я достаю мятый листок и передаю директрисе в руки.

В тихом кабинете шелест листка звучал громче обычного. Она раскрыла бумагу, пробежалась глазами по тексту и положила записку на стол.

– И как ты думаешь, кто это сделал?

– Максим Браун, – спокойно сообщила я. Он бросил меня разбираться с этим одной и выгораживать я его не буду.

– Где он сейчас?

– Не знаю, – ладно, немного я его выгораживаю. Не хочу, чтобы она узнала, что я ушла вместе с ним, но вернулась.

– В классе его нет? – Мария Петрововна работала директором уже давно и распознавала ложь, как щелкала семечки.

– После инцидента, я вышла на улицу, и не знаю где он сейчас. Может в классе, может нет…

– Если бы ты не знала, ответила, что в классе. Ведь в последний раз ты видела его там, – женщина встает и берет телефон в руки. – Я позвоню вашим родителям, а они пусть сами разбираются с вами.

– Надо мной подшутили, а я остаюсь виноватой? – резко ответила я и директриса укорительно покачала головой.

– Никакого воспитания. Можешь идти на уроки, я тут без тебя разберусь.

Я вышла из ее кабинета, и мне хотелось плакать. Какой же он мудак, подставил меня перед классом, перед учителями и еще и перед родителями.

Вернувшись в класс, надо мной смеялись до конца уроков. Только Мария поддерживала и ничего по этому поводу не говорила.

Дома никого не было, родители были на работе. Но они уже звонили мне и ругались. Завтра их пыл утихомирится, и я получу не так сильно, как получила бы, если бы они были дома.

Я уже легла спать, уютно расположившись на мягкой кровати, закутавшись в теплое одеяло, как в дверь квартиры стали колотить.

Страх меня накрыл очень быстро, громкий звук заставлял вздрагивать.

Время 12 часов ночи, за дверью был кто-то очень настырным и сильным. Первая мысль была позвонить в полицию, но сначала я решила тихо взглянуть в дверной глазок.

Лучше бы это был вор, а не Максим с красными от злости глазами. На кулаках были ссадины, он очень сильно долбил железную дверь.

– Уходи, – крикнула через дверь.

– Лика открой дверь!

– Что тебе нужно? – голос дрогнул от страха.

– Родителям позвонили из-за тебя, я просто хочу поговорить, – я слышала, как он пытается сдержать злость в голосе

– Ты сам виноват.

– Я сломаю тебе дверь, сейчас же открывай.

– Она железная, скорее она сломает тебе руки.

– Мэйс, сейчас же! – прошипел он.

Он снова стал бить по железу, и я со страху отскочила от двери. Если он не прекратит все соседи соберутся, и я получу от родителей еще и за это.

– Прекрати стучать, я открою.

Максим отходит от двери, и я отпираю ее, но не осмеливаюсь открыть. Дверная ручка опускается вниз сама, и парень заходит в темную квартиру, сразу же запирая за собой дверь.

Я вижу его лицо только благодаря свету от фонарей на улице.

– Что нужно тебе от меня? – визгливо спрашиваю его и делаю шаг назад.

– Проучить тебя пришел, – он начинает идти на меня, а я делаю шаги от него, пока не упираюсь в стену.

– Ты думал, я не скажу о тебе у директора? Моим родителям тоже позвонили, но моей вины в твоей проделке вообще не было, – неуверенно произношу я и замолкаю, когда он оказывается рядом со мной.

– Крошка, ты не должна была сравнивать меня с братом. Ни какая шлюшка не должна стоять между мной и Мишей, – он встает рядом со мной к стене. Я слышу его запыхавшееся дыхание.

– Я не стою между вами, я люблю твоего брата, а ты только мешаешь мне жить, – делаю шаг в бок, и он делает тоже самое, не оставляя мне личного пространства.

– Я могу испортить ваши отношения по щелчку пальцев, неужели до твоих маленьких мозгов это не доходит?

В прихожей полная тьма. Фонарь с улицы отключился и оставил нас в темноте.

Бешеный стук сердца в тишине звучал как тиканье часов, но этот звук слышала только я, он бил мне по вискам.

– Миша не послушает тебя.

– Лика, мне жаль тебя, – он упирается своим плечом в мое. Больше двигаться не куда, сзади и сбоку стена.

– А мне жаль тебя, Максим, – он не хотел, чтобы я произносила его имя, назло я сделала именно это.

Он молчал, долго молчал. Мы просто стояли у стены вдвоем и касались плечами. Между нами сейчас происходило что-то очень странное. Мы словно были закутаны в одном коконе.

Его дыхание было громкое, но прерывистое.

Моя постель уже остыла, мне не хотелось ложиться под холодное одеяло, но мне хотелось, чтобы Максим ушел из моей квартиры. Я хочу, чтобы он ушел, я точно этого хочу.