Шагая по осколкам битых чувств

Сейчас мне кажется, я понимаю, почему Максим просил не произносить его имя. Он назвал мое, и внутри что-то сильно щелкнуло, ударом отрикошетив между ног.

Это ощущение возвращает меня в реальный мир, и я вскакиваю с Макса.

– Хорошо, спи тут, – уступая я.

Максим встает и начинает раздеваться, сразу же снимая с себя джинсы. Ногой откидывает джинсы подальше. Серые трусы боксеры были сильно натянуты.

– Подождал бы, когда я уйду, – подхожу к двери, выхожу и закрываю ее с другой стороны.

– Что ты там не видела, – смеется он.

Я ложусь в комнату родителей и никак не могу поверить, что Макс будет спать в моей комнате, что я лежала на нем сверху и отскочила не сразу как упала на него.

А если бы я нагнулась слегка ниже, наши губы могли бы коснуться друг друга… и что тогда была? Ничего, мы никогда не будем целоваться. Я люблю другого человека, мы с Максимом друг друга терпеть не можем. Все, что он сейчас делает, это мне назло.

Я спала очень плохо, постоянно просыпалась и вспоминала об однокласснике за стенкой.

Кстати он храпит.

Я зашла в свою комнату утром не постучавшись. Парень расположился на всю кровать, как звезда, развалившись на спине.

Губы были слегка приоткрыты, грудь поднималась и расслабленно опускалась.

Я не должна разглядывать его. Одеяло было в его ногах, он лежал почти голым, на нем были одни трусы с натянувшейся тканью так же сильно, как тогда, когда я упала на него.

– Вставай, – заорала я.

Максим резко открыл глаза и моментально вскочил.

– Ты вообще полоумная? – разозлившись, он подошел ко мне и толкнул в грудь.

– Мне скоро выходить, а тебя я тут не оставлю, – я потерла место, в которое он ударил.

– Нормально не разбудить? – недовольно буркнул он и подошел к своим джинсам. – Долго пялиться будешь? – он посмотрел на меня, потом на дверь.

Утром он еще вреднее.

Пока он собирался, я уже умылась и сделала себе чай с бутербродами. Его я оставила без завтрака.

Парень тоже умылся и без прощанья покинул квартиру. Я почувствовала странное одиночество, но сразу же выбросила его из себя.

Переоделась в другую одежду, сняла постельное белье, на котором спал Макс, и скинула его в стирку.

Выйдя из дома, я набрала Мишу.

– Привет. Почему ты сегодня решил не провожать меня?

– Любимая здравствуй. Максим сказал, что тебя наказали, и он слышал, как ты говорила с подругой, что не сможешь некоторое время общаться со мной.

– Что же ты меня не спросил? Максим тебе соврал. Меня наказали да, но не запрещали общаться.

– Я не хотел тебе звонить, чтобы у тебя от родителей больше проблем не появилось, – расстроено сказал он.

– Я скучаю…

– Я тоже очень скучаю и раз сегодня утром я не увидел тебя, мы пойдем вечером в театр, а потом либо к тебе, либо ко мне сериал досматривать. Как тебе такая идея?

– Отличная идея, где и во сколько встретимся? – я сразу же обрадовалась. Нет худа без добра.

– Встречу тебя после уроков, – по звукам он уже был в своем корпусе и его постоянно кто-то отвлекал.

– Может у нашего дерева? Оттуда и до зала быстрее, – пока я ожидала его ответа, искусала губы.

Лучше ему не подходить к моей школе.

Мне осталось прятаться от своих одноклассников всего немного. Потом мы поступим с Мишей в колледж, и я не дам относиться новым ребятам к себе так же, как сейчас.

– У дерева хорошо, – Михаил никому не отвечал из тех, кто пытался влезть в наш разговор. Он понимал, что это будет не прилично.

– До встречи тогда, а то тебя там не отпускают, – пошутила я.

– Извини их, у нас проверочная работа по химии и у всех много вопросов.

– Я понимаю. Люблю тебя, пока?

– Люблю тебя тоже, пока-пока.

Телефонный разговор был закончен, и я быстро зашагала в школу, из-за Макса я сегодня припозднилась, еще немного и опоздаю.

Я вбежала в класс, все обернулись на меня и стали громко смеяться и показывать на меня пальцем.

Я нервно сглотнула и посмотрела на свой стол, на нем ничего не было, на стуле тоже. Но все продолжали смеяться надо мной, а Максим, сидевший на столе во главе компании подростков, держался за живот и писался со смеху.

Я обернулась на дверь и увидела свои трусы, Максим украл их у меня из ящика и повесил на скотч на деревянную дверь. Белые трусы в синюю полоску, красные трусы и черные для месячных с дыркой на ткани, самые позорные.

Я пошатнулась, дверь стала увеличиваться в размерах, трусы на ней стали смеется надо мной так же громко, как и одноклассники. Слезы сами выскользнули из глаз, и я выбежала из кабинета прямиком на первый этаж.

– Лика постой, ты куда? – опоздавшая Мария поймала меня на выходе из школы.

Охранник хотел остановить меня, но я пробежала мимо него быстрее, чем он успел меня поймать.

Но подруга не дала совершить побег.

– Там, там, Максим он, – стала взахлеб говорить я, шмыгая носом.

– Что он опять натворил? – разозлившимся голосом спросила она и взяла за руку. – Пойдем.

Я следовала за ней и плакала, учителя оборачивались на нас, но не останавливали, видя, что мы идем в свой класс.