Фрай Уэнсли – экзорцист. Книга первая

– Ты сразился с волком? – не выдержала Фрейлин.

– Нет, я не мог сражаться с волком, я даже походную сумку не взял, он убил себя сам.

Снова мгновенье молчания и недоумевающие взгляды:

– Я очень устал, – хмуро ответил Фрай. – Я нашел жертовник и кажется подробности подготовки к ритуалу. – он достал свиток и посмотрел в него, так и есть, это было подробное описание ритуала на нормальном, хотя слегка устаревшем, английском изречении. – Если кто хочет подробнее ознакомиться…

– Как волк мог убить себя? – не выдержала Фрейлин. – Он же нечисть.

– На всякую нечисть найдется свой шарик-призрак, – шутливо возразил Фрай, поддавая свиток мистеру Батлеру, у которого после такого заявления глаза стали, будто у гончей.

– Фрай, не шути над нами, мы пережили отнюдь не легкую ночь, я тебя повсюду искала… – чуть не залилась слезами Фрейлин.

– Со мной было все в порядке, – отрапортовал Фрай Уэнсли. – Меня подвезла леди, я нашел потайную дверь и как она открывается, взял этот свиток и переговорил с твоим мужем, когда он был в теле волка. Потом он просто раззможил волку голову и тот издох, что еще вы хотите от меня услышать?

– Ты… ты с кем переговорил? – аж заикнулась побелевшая Фрейлин.

– С призраком твоего мужа, графом Мальборо, он обещал мне помочь, а еще рассказал очень важные сведенья, которые вы хранили от меня в тайне, да, дядя. Ведь это граф Шеффилд – тот темный маг, что превратила Фрейлин в сову, а с тобой поквитался посредством притеснения всего рода?

Эдвард Уэнсли молчал, меняясь в лице с той стремительной разительностью, что Мария начала опасаться, за его здоровье:

– Это тебе призрак сказал? – спокойно поинтересовался он.

– Конечно, потому что мое семейство покрывает страшного врага от меня, как прячет огонь под одеяльцем у кровати малыша.

– Не стоило тебе интересоваться этим человеком, он очень силен и опасен. А самое страшное – обладает той силой и могуществом, которые действительно могут принести неприятности. Я сам хотел его одолеть, но теперь мне не отделаться от тебя, ведь я прав?

– Конечно, не отделаться, так же как мне не отделаться от своего предназначения – загнать демона в ловушку.

Мария ахнула и чуть не потеряла сознание, Джордж Батлер легко подхватил девушку, Батлер и Эдвард застыли от услышанного, а Фрейлин побелела, и к ней подлетел на помощь Эндрю. А вот миссис Бонна, обладающая габаритной комплекцией, и не поддерживаемая господами, рухнула. Все подпрыгнули на месте и срочно побежали помогать экономке.

– Что тебе еще рассказал этот призрак? – поинтересовался Эдвард, когда они с Батлером пытались сгрузить женщину в кресло.

– Про гравюру, которую видел на алтаре и про то, что я – слышащий духов и видящий призраков.

– Вот проныра вездесущая, – оттирая пот со лба молвил мистер Уэнсли. – Я, конечно, подозревал, что у тебя есть подобный дар, но не хотел об этом распространяться, вдруг это бы оказалось роковой ошибкой. И тогда ты был не прав, сказав, что избрав другое поприще, не был бы экзорцистом – теперь видишь, что духи достали бы тебя повсюду.

Суматоха меж тем потихоньку улеглась, кухарка приготовила завтрак на многочисленных обитателей и приезжих пастората и те худо бедно в тесноте, уселись немного перекусить. У Марии было аж два ухажера – отпрыски Батлера, Фрейлин помогал Эдвард Уэнсли, а Фрай и Фортрайд принялись беседовать:

– Поражаюсь, преподобный отец, от вашего умения делать переполохи в вашей семье, знатная выдалась ночка. Сова буквально пробила стекло в моем окне, и потом сообщила ужасные вещи, что вы пропали, а дядя ваш в отключке, – на этом месте Батлер ехидно улыбнулся. – Так вот, мы мчались стремглав, а мои люди вышли обыскивать лес, но ваш запах не брал даже нюх поисковых собак.

– Я же говорил, меня подобрал мифический призрак старой леди, чтобы не только ваши собаки, а нечисть не добралась.

– Но вы произвели еще больший фурор своим возвращением – достать такие ценные документы, отыскать жертовник, вникнуть в проблемы и собственное предназначения.

Теперь я уже нисколько не жалею, что свел с вами знакомство. Я прекрасно понимаю, как тяжело вам давалась наша вчерашняя размолвка, но ваш дядя не подпускает не только вас, он отпихивает любого, кто хочет помочь. А его упрямство и недальновидность могут многого стоить… – он не договорил, поскольку ощутил недобрый взгляд на себе, Эдвард снова покрылся неровным румянцев, видимо услышав окончание беседы.

Но его соседка по столу выглядела, словно объелась белены: она сидела и молчала, не испытывая никакого аппетита при виде сочной отбивной, хотя всю ночь провела в поисках Фрая. Новость о том, что преподобный отец говорил с призраком ее мужа, обеспокоила и опечалила ее. Прошлое этой дамы не казалось ей безупречным, она старалась забыть многое, но человек, с которым она связала судьбу, и который был причиной многих несчастий, сумел непостижимым образом влиять и на будущее. Ее совиное чутье подсказывало, что их встреча еще состоится, но какой она будет, что они друг другу скажет – пока загадка грядущего.

Но одна парочка сумела опомниться от пережитого и даже найти крупицу радости – Мария и Джордж, они сидели и ворковали, шептались о произошедшем и сказанном в порыве гнева, но радовались, что видятся вновь, хоть и при таких несуразных обстоятельствах.

Когда Батлер и сыновья прибыли в пасторат, Джордж первым делом глазами отыскал перепуганную мисс Уэнсли и бросился ее утешать. Его брат всегда тяжко вздыхал, что не нашел еще в своей жизни подобного ангела, ради которого способен горы сдвинуть.

Поэтому, теперь за столом, принимал пассивное участие в беседе. Местные девушки как-то меркли перед робкой и сердечной Марией. Мисс Стоксон была расчетлива, иные девицы глупы и навязчивы, а новая компаньонка Марии была прелестной и замкнутой и, видимо, влюбленной в пастора.

– И что нам теперь делать? – задал вопрос своей аудитории Эдвард, который совладал частично со всеми негативными эмоциями. – Ну, мистер Фрай, вы у нас важная шишка, которая поступает по велению своих прихотей, руководите нами.

– Чем же я должен руководить? – поинтересовался невозмутимый Фрай, уплетая свой завтрак.

– Нашими судьбами, ведь старшее поколение, желая обеспечить покой, отстраняет вас от всяких смертельно-опасных дел. И таким образом ущемляет вашу свободу. Вот теперь старшее поколение спрашивается, какие дальнейшие наши шаги в борьбе с нечистью?

Батлер хихикнул, он давно сдерживался всякими разными гримасами, но теперь смешок просто прорвался у него – неужели великий колдун так задет его словами, и так разобиделся, что решил продемонстрировать это в открытую? Фрай поначалу удивился, но потом сообразил, особенно взглянув на смешливого соседа, и сам прыснул от смеха.

Каким уязвленным сейчас выглядел мистер Уэнсли, в отличие от своего племянника, так вот от чего он гневался – его обошли на повороте.

– Вы хотите знать мое мнение или мои планы в дальнейшей борьбе с нечистью, мистер Уэнсли?

– Конечно, хочу, преподобный отче.

– Ну, тогда я думаю, и эта светлая мысль посетила меня, когда я подходил к пасторату, что неплохо бы в ближайшее время организовать танцы.

На него опять посмотрели с недоумением. Батлер удовлетворенно сощурил глаза, предполагая, какая сейчас развернется эпическая сцена.

– И каким же образом изящные танцульки помогут нам победить зубастых и клыкастых монстров? – снова поинтересовался Эдвард, стараясь сохранять ровное спокойствие.

– Самым простым – у них не будет пищи. Они ведь питаются нашими страданиями, страхами, злостью. Но вот танцы и любой общественный прием, где люди наряжаются, общаются и веселятся, навеивает лишь приятные мысли, откуда же тогда нечисти брать силы? А самих горожан это отвлечет от смутных мыслей, они будут заняты приготовлением к торжеству. Да и к тому же, взгляните на нашу молодежь, они просто бледны и зелены от просиживания в четырех стенах, – он небрежно кивнул на Марию и Джорджа, которые изумленно молчали, слушая пастора. – А красивые ритмичные движения послужат неплохой встряской. – при этом Фрай исполнил два неуклюжих па, от чего его нагладили смешками и аплодисментами.

Эдвард разинул рот, даже не зная, что сказать, Батлер от всей души потешался, это было отчетливо написано на его лице, остальные пока воздерживались от определенных мыслей.

– Ну же господа, чего кисните, – удивился Фрай. – Кстати, у моих дам есть новые платья, так будет повод их примерять. У Марии это первый выход в общество, так что я, пожалуй, убью целую свору зайцев одним выстрелом.

– Великолепно, преподобный отец, – хвалебно воскликнул Батлер. – Наше общество давно в унынии, давайте дадим ему немного встряски. А где будем танцы проводить?

– Я подумываю договориться с мистером Стоксоном по поводу городской ратуши, она используется редко по назначению, собрания мы и в церкви неплохо устраиваем, а места там достаточно, чтобы немного поплясать.

– Миссис Батлер будет в восторге, сорванцы то мои всегда со мной, а она постоянно изнывает в одиночестве. Стоксона я беру на себя, да и украшение зала тоже, сделаем это благотворительным мероприятием, пусть дарквудцы порадуются.

На такой приятной ноте, преподобный отец пожаловался на усталость и пошел отдыхать, предоставив гостям и домочадцам самим себя развлекать. Впрочем, сегодня произошло еще одно интересное событие, которое Фрай пропустил, но не его семейство.

После завтрака, распрощавшись с деятельными Батлерами и предавшись легкому отдыху после ночного переполоха, Мария занялась шитьем, выспавшийся Эдвард читал газету, Фрейлин помогала своей подопечной, сматывая нити, как вдруг Нэнси сообщила, что приехал один весьма разозленный тип и потребовал встретиться с «наглым шалопаем».

– Он представился? – спокойно спросился мистер Уэнсли.

– Сказал, что отец «этого пройдохи», – Нэнси выжидающе уставилась на мистера Уэнсли, как второго по важности господина, после преподобного отца.

– Мой братец пожаловал, – спокойно сказал он дамам, только вот Мария побледнела, предчувствуя беду, а еще ужаснее – свой скорый отъезд. – Зови его сюда, милая девушка.

Через минуту озлобленный Джон Уэнсли влетел в гостиную, застав врасплох всю братию.