Дневник актрисы

Он пожал плечами.

– Вообще-то мне хотелось снова встретиться с Лео, – пожал он плечами. – Просто не хочется усложнять ситуацию. Тебе, мне кажется, неловко.

Ха-ха-ха. Он заботится о том, что она чувствует себя неловко. Не смешил бы людей, подумала Дани.

– Никакой неловкости, – отрезала она и объяснила: – Я обычно живу в комнате слева. Сразу как поднимешься по ступенькам.

Оливер как раз ступил на лестницу.

– Он, наверное, гадает – может, надо было предоставить нам одну комнату на двоих? – усмехнулся Оливер.

Дани это уже приходило в голову. Не в том смысле, что подразумевал Оливер, конечно. Но дед наверняка размышляет о том, какие на самом деле между ними отношения. Что ж, Дани нечего сказать по этому поводу. Она и сама не знает, какие между ними отношения. Однако деду она, разумеется, скажет, что никаких изменений в распределение спальных мест вносить не требуется. Оливеру же она ответила сухо:

– Вполне возможно, он и думает нечто подобное. Но не беспокойся, я ему, все объясню позже.

Оливер успел подняться на второй этаж и добраться до комнаты Дани. Опуская ее на кровать, он с легкой насмешкой отозвался:

– Я и не думал беспокоиться, Дани. Эта кровать вполне годится и для двоих, не о чем волноваться.

В комнате Дани действительно была старинная двуспальная кровать. Дани зарделась.

– Может, и сгодилась бы! – выпалила она. – Но только... если даже... если бы мы...

Она даже заикалась от возмущения.

– Если бы мы были любовниками, – пришел на помощь Оливер в своей обычной насмешливой манере.

– Именно, – прошипела Дани, испепеляя его взглядом. – Даже в этом случае не шла бы речь о том, чтобы мы спали в одной кровати под крышей этого дома. Дедушка никогда такого не допустит.

Он иронично улыбнулся уголками губ.

– Дани, если бы нам довелось провести ночь в одной постели, то... мы бы не спали, можешь мне поверить! – весело сказал он, наслаждаясь ее смущением.

Но она, вспоминая то, что произошло между ними всего три часа назад, совершенно не находила этот разговор забавным. Совсем напротив!

Она раздраженно бросила:

– Не откажи в любезности, принеси, пожалуйста, из машины мою сумку.

– С радостью, – отозвался он, весело посмеиваясь. – Я и машину переставлю, раз уж иду туда. Я скоро, – пообещал он, наклоняя голову, чтобы не задеть за дверной косяк. Какой же он высокий!

Дани была рада наконец остаться в одиночестве. Точнее, она была рада избавиться от общества Оливера. Нужно было вчера вечером настоять на своем и отказаться от его помощи. Добралась бы как-нибудь сама.

А теперь... теперь выходные превратятся в тяжкое испытание, Оливер постарается сделать все возможное, чтобы испортить ей жизнь!

– Ты не похожа на них, – заявил Оливер, понизив голос. – Ни на кого из них.

– Что ты говоришь? – Дани недоуменно повернулась к нему.

Она не сводила глаз со своих родителей, наблюдая, как они прохаживаются среди гостей, смеются, разговаривают. Редко выпадают такие дни, чтобы вся семья собралась под одной крышей!

Отец с матерью приехали полчаса назад и были совершенно поражены – или, по крайней мере, сделали вид, что поражены, – собравшейся компанией. Они-то приехали, рассчитывая сходить вместе с Лео и Дани в ресторан, чтобы отпраздновать годовщину. А тут такое торжественное представительное собрание! Так они говорили... Но мать надела свое лучшее черное платье, поэтому Дани усомнилась – так ли искренне ее изумление.

– Я сказал это вот почему, – продолжал Оливер. – Даже если не знать, что тебя удочерили, об этом легко можно было бы догадаться, настолько ты не похожа ни на отца, ни на мать.

Он сказал это совершенно невозмутимо, а она осталась стоять с открытым ртом.

Это верно – ее удочерили. Правда и то, что внешне она совершенно не походит на своих приемных родителей. Отец – высокий крупный мужчина, темноволосый, но с голубыми глазами. Мать – миниатюрная, рыжеволосая, с русалочьими зелеными глазами. Оба красивые, яркие. Но откуда...

– Откуда ты знаешь, что меня удочерили? – тихо спросила Дани, сдвинув брови к переносице.

– В книжке прочел, – ответил он.

На ее недоуменный взгляд безразлично пояснил:

– Да в твоей книжке, Дани. В твоей книге про Лео Гарди. Там написано, что у Лео один сын, Ричард, и одна приемная внучка, Даниэла Гарди. Это ведь про тебя, так? – напомнил он, увидев безмолвный вопрос в ее глазах.

Естественно, про нее! Она и забыла, что на обложке помещалась краткая информация. А Оливер не забыл.

Он испытующе взглянул на нее.

– Ведь ты поэтому так много работаешь, да? Чтобы всем доказать, что ты чего-то стоишь? И историком стала именно поэтому? Чтобы быть как дедушка!

Дани испуганно посмотрела на него. Как он мог догадаться? Ведь в книге об этом ничего не написано! Она никогда, ни перед кем не рискнула бы обнажить свои давно изжитые детские комплексы!

Оливер понимающе улыбнулся.

– Забудь, Дани, пойдем веселиться. Ты обещала, – напомнил он, – представить меня всем своим родственникам. Пора начать, иначе мы до утра не управимся!

Она немного полежала наверху, сняв повязку, и теперь нога болела гораздо меньше. Дед отыскал для нее старинную трость, которую брал с собой, когда отправлялся побродить по окрестностям. С помощью этой трости Дани не только спустилась вниз по лестнице на своих двоих, но и относительно свободно передвигалась по гостиной.

– Да, конечно, – рассеянно согласилась она.

Оливер крепко взял ее под руку и направил через всю комнату к компании родственников, которые оживленно беседовали между собой.

Дани была рассеянна. Она все еще была под впечатлением разговора с Оливером. Разговора об ее удочерении.

Отец и мать, поженившись, довольно скоро выяснили, что своих детей у них не будет. У матери оказалось неизлечимое заболевание. Тогда они удочерили малышку Дани. Ей тогда было всего несколько недель от роду. Они специально взяли девочку. Мать считала, что усыновлять мальчика – наследника Гарди – было бы непорядочно по отношению к другим членам семьи. Факт удочерения не скрывали в семье, но обсуждать это было строго-настрого запрещено. Мать считала, что это говорит о ее женской несостоятельности.

Дани, когда писала книгу, решила, что не упомянуть этот факт было бы неправильно. И не встретила понимания со стороны матери. Та была категорически против какого-либо упоминания факта удочерения. А Оливер говорил об этом так легко, как о вполне обычной вещи... И как легко он догадался, почему она выбрала историческое образование...

Но сейчас ей некогда об этом думать. Пора представить Оливера семейству. Они уже сгорают от нетерпения, да и перед Оливером неловко.

– Тетя Гертруда, разреши представить тебе Оливера Ковердейла. Оливер, это моя тетушка Гертруда, младшая сестра деда. А это дядя Эрик. И, наконец, дядя Том. Познакомьтесь, пожалуйста.

Она тепло улыбнулась дяде Тому. После дедушки – он ее любимец в семье.

– Друг Дани – мой друг, – улыбался дядя Том, тепло пожимая руку Оливеру.