Общажный конфуз, или Зубрилка не чета дракону

– Мы не переписали этот стеллаж, – прозвучал голос Тэриона в темноте. – Не хочешь продолжить свою работу?

Вопреки словам, он стоял и не двигался. Но вот Ёсса попробовала отступить назад и отдернуть ладонь, под которой там, в груди Тэриона бешено стучало мощное драконье сердце. Не вышло. Рио прижал к себе зубрилку, врезаясь в полки с книгами.

– Ты ведь девушка, не так ли? – прошептал он на ушко. – Теперь я это знаю.

Склонив голову, он с удовольствием вдохнул цветочный аромат ее волос. А на губах заиграла торжествующая улыбка.

– Запах, милое личико, странное поведение, – принц продолжил доказывать свою правоту. – И наконец, твоя реакция на мою близость, подсказали мне ответ.

Ёсса вздохнула и повернула голову в сторону, не позволяя губам Тэриона встретиться с ее губами.

– Это еще одна из причин, почему я не доучусь до конца семестра, – голос ее звучал до боли тоскливо. – Жаль, что я уже успела привязаться к ДУМО, привыкнуть к подобной жизни.

Губы Рио ткнулись в ее щеку.

– Ты хочешь отчислиться? – изумленно уточнил он, отшатываясь от нее. – Но зачем?

– А у меня есть выбор?

– Множество! – вознегодовал принц. – Я… я никому не скажу.

– О… да, – Ёсса не удержалась от ехидного: – Ты не скажешь, значит, это сделает полчище твоих друзей, которые рано или поздно тоже что-то заподозрят. И вообще, зачем ты меня поцеловал? Это было так необходимо?

Открывая-закрывая рот, Рио не мог найти ответа на это, казалось бы, справедливое замечание.

– Не то чтобы… – наконец выдал он смущенно. – Просто…

Бах!

В этот самый миг из соседних стеллажей вывалилось сразу несколько книг.

– Я, это… – принц поежился и устремился обратно к столам. – Пойду, мне тоже учиться надо. Конспекты мои можешь взять себе, подготовиться на завтра.

Задерживаться в преподавательской Волада Ридкарта принц был не намерен, заспешил на выход, подхватив рюкзак со стола. Но уже перед дверью остановился и негромко приказал:

– Даже не думай отчисляться. Я тебе этого не позволю.

И он ушел, оставив после себя тьму вопросов и бездну недопонимания.

Лид закатила глаза к потолку и попыталась уравновесить сердечный ритм.

«Что же теперь делать, а?».

Глава 18. Шестипалый

– Эй, Ёська, – меня вывел из раздумий знакомый голос. – Так ты девулька, чоль?

Я обернулась и уставилась на вполне одетого кобольда с той самой палкой-крючком наперевес.

– Да, – еле слышно ответила. Что толку теперь скрывать, если уже двое знают?

– Ну-ну, не расстраивайся! – подбодрил меня Буль. – Это дело поправимое!

– Что?!

– Ой, да не подумай там всякое, – кобольд махнул рукой и слегка смутился.

Я же невольно накинула на себя пару тройку заклинаний. Так, на всякий пожарный. А то вдруг он реально меня мальчиком сделает! Так я же не хочу!

– Вижу я, об чем ты думаешь, Ёська, – Бульгурус помахал головой. – Не об том, точно тебе говорю. Я о памяти прынцевской имел в виду. О головушке его хрупкой.

– Угу-угу, – послышалось с подоконника справа. Перевела взгляд, а там обнаружился еще один похожий на Бульгуруса рыжий кобольд, который очень уж подозрительно обнимал цветочный горшок Волада Ридкарта.

– Эй! – вознегодовала я. – Между прочим, я тебе на порчу чужих горшков и уж тем более на скидывание их на головы учащихся согласия не давала!

– Пральна, не давала, – покивал Буль. – Но усе в пределах мести. Усе по правилам нашенским. А вот, то че ты на меня друида натравила, который гонял меня полдня, дык я за это на тебя еще зол!

– Ой… – выдал мой рот.

Вот теперь точно пора отчисляться. Плечи мои поникли, и я окончательно стушевалась.

– Я ж его не просила, – попыталась оправдаться, опасливо глядя на палку-крючок в его руках.

– А он утверждал иное, – отрицал Шестипалый, как его там, от матери Равиты, размахивая оружием. – Ну да ладно. Не поняли мы друг друга чуток, позлились, пошалили и простили, идет?

С утра, до означенных событий с падением горшка и скользкой лужей я бы согласилась безоговорочно. Сейчас же решила тысячу раз подумать.

Промолчала, посверлила взглядом Бульгуруса.

– Ну, Ёсса?! – заскулил он, поджав уши. – Прекращай на меня злиться, а? Я ж не спецательна! Это усе мой брат, будь он не ладен, предложил.

– А че эт сразу я? – тот самый, который брат, как и положено в подобной ситуации, надулся. Но обнимать горшок не перестал. – Он сам у меня выскользнул. Я здесь ни при чем.

Посмотрела на его явно виноватую мордочку – один в один Бульгурус, только более квадратную, что ли, и пришла к выводу. Врет и не краснеет.

Хотя, нет, вот уже первые красные пятнышки показались на щеках.

– Ну, Ёсса! Ну, Лид! Дорогушенька моя, помогай! Всю голову сломал, не могучь открыть эту вредную шкатуленьку.

– Нет, – отрезала я. – Можешь рассказать всем, что я девушка. Все равно я уже твердо решила отчислиться и домой уехать. Но больше я помогать тебе не стану. Тем более, это чужая вещь. Пойди и попроси у принца, может он и сжалится, откроет.

– Ага, после того как выгонит меня из гардеробной, да?

– При чем здесь это? – недоумевала я.

А Бульгурус тем временем наступал.

– Я, между прочим, тебя от студентиков мстительных спас. Трое хотели к тебе наведаться, стоило только принцу покинуть комнатку. Так мы это. Подоспели со своими веревками. Натянули их, значит, в коридоре.