Белка и хвост

С умывальником тоже беда:

Днем он сухой, а ночью из него на пол

течет вода.

Питаемся понемножку:

Сахарин и картошка.

Свет электрический – странной марки:

То потухнет, а то опять ни с того

ни с сего разгорится ярко.

Теперь, впрочем, уже несколько дней

горит подряд,

И пролетариат очень рад.

За левой стеной женский голос

выводит: „бедная чайка…“

А за правой играют на балалайке.

Ребята с напускной восторженностью аплодировали ему, смотрительница музея тоже оказалась под впечатлением и восхищалась молодежью, что не курит в подворотнях, а просвещается. А когда старушка отошла, Марк вдруг заблистал собственной «эрудицией», рассказывая похабные анекдоты про писателей. Щеки мои никогда не горели так ярко от стыда. Не подумала бы, что наши «гики» могут быть такими.

После культурного обогащения Таня потащила нас через всю Москву и с двумя пересадками в метро гулять в Парке Горького и поглощать бургеры на лавочке, подкармливая крошками местных голубей и воробьев. Удалось даже приметить белочку, что шустрым пушистым комочком взбежала по стволу и скрылась на вершине дерева. За это время мы получше узнали ребят, с которыми учились. Давид решил поступать на программиста, но при этом он не изменяет своему хобби, в свободное время пробует себя в качестве мангаки. Однажды он хотел бы издать свой собственный томик манги. Марк, как и большинство наших одноклассников, идет на факультет иностранных языков, будущий переводчик китайского. Его мечта переехать в Пекин. Парни поведали и о Володе, который в это время сидел на уроках. Оказывается, тот корпел над книгами и энциклопедиями в библиотеке каждый вечер уже второй год подряд ради участия в телевизионной программе для школьников. Он каждый месяц подает заявку с надеждой пройти отборочный тур. Там же их пути с Бобровой стали очень часто пересекаться, над чем Марк и Давид невольно подтрунивали. И я догадалась, почему Володя сменил очки на линзы и летом решил подкачаться. Точнее, для кого.

Не обошлось у нас на прогулке и без неожиданного недоразумения. У главного фонтана в Марка неудачно врезалась девушка на электросамокате, повалившись на него сверху. Это оказалось судьбоносным столкновением, потому что Марк решил нас покинуть, сославшись, что нужно помочь новой знакомой добраться домой с ушибленной ногой. Естественно, мы сразу поняли, куда ветер подул, но подыграли нашему Дон Жуану. Будучи уже вчетвером, мы с ребятами взяли в аренду городские велосипеды. Я давно не крутила педали, и это вернуло меня в беззаботное детство. Мы неслись по велодорожкам, друг за другом, ощущая ветер в волосах и легкость на душе. И даже то, что я была в юбке, меня не смущало. Так и докатились до Андреевского моста. Солнце уже стало клониться к горизонту, сменяя багряные оттенки грифельно-ртутными, зажглись фонари, и город стал мелькать тысячами огней и бликов. Мы стояли на мосту и наблюдали, как сменяется одна жизнь столицы на другую. Город пульсировал, качал энергию по своим улицам подобно сердцу кровь по венам, не останавливаясь.

– Наверняка, все это не сравниться с тем, откуда ты приехал, – сказала я тогда Саше, смотря как по реке под нами проплывает крытый теплоход.

Таня с Давидом встали чуть поодаль. Подруга всучила парню смартфон, чтобы он запечатлел ее на фоне прекрасного вида. Он еще не знал, что для Богачевой все одним дублем не ограничится, и что он конкретно попал.

– Это не сравнится, потому что несравнимо, – парировал Саша и облокотился локтями о поручень, устремив взгляд вперед. – Ведь нельзя же сравнить эмоции от поцелуя и эмоции от дружеского объятия. Ты испытываешь счастье, но такое разное.

По моему телу пробежали мурашки. Я не знаю, что испытывают при поцелуе на практике, потому что к своим семнадцати годам целоваться мне не приходилось. Зато у меня огромный опыт «книжных» поцелуев и всего, что может за этим последовать, спасибо современной литературе.

Саша будто бы догадался о чем-то. Он украдкой поглядывал на меня, чуть-чуть приподняв уголки губ. Воздух стал каким-то слишком ощутимым, и дышать мне стало труднее. Тема поцелуев, поднятая так невольно, оказалась излишне смущающей. Визг Тани отрезвил голову, и импульсивно мы с Сашей отпрянули друг от друга, хотя ничего такого особенного не совершили.

– Белка, смотри! – подруга указала на набережную. Там молодые ребята устраивали фаершоу. В вечерних сумерках яркие всполохи огня казались необыкновенным и волшебными. – Пойдем посмотрим ближе?

– Пойдем. Но через полчаса будем возвращаться домой. Мне сестру забирать от соседки.

Возвращались мы на метро, уставшие, но счастливые. На нашей остановке несколько минут переминались с ноги на ногу, не зная, как попрощаться. В итоге Таня разрядила обстановку, притянув парней для крепких объятий. Я последовала ее примеру. Вышла куча-мала. Посмеялись и разошлись, каждый в свою сторону. В квартиру я заходила с улыбкой на лице. И подобно тем горящим мечам, что взмывали в воздух во время фаершоу, внутри меня тоже разливался огонь. Права была Таня утром, чувство свободы и сиюминутное наслаждение жизнью пьянило и приносило удовлетворение получше всяких карт желаний с абстрактным счастьем.

3. Подарок

Я быстро перебирала ногами в сторону «Чашечки», ощущая, как холодный ветер пытался пробраться под полами пальто к ногам, которые совсем не защищались тонкими колготками. Володя вчера оказался прав, в Москву резко пришла осень, отвоевала свое законное место. Теперь уже не до ранних подъемов и пробежки, утренний ритуал придется отложить до весны. Максимум на что меня хватило – это выгулять Швепса на лужайке у подъезда.

Кофейня как всегда окутала приятным ароматом выпечки и напитков. Тетя Валя перекладывала на витрину свежую сдобу с противня.

– Как же вкусно пахнет! – воскликнула я, разматывая шарф с шеи и склоняясь над булочками, чтобы вдохнуть аромат полной грудью.

– Сонечка, возьми себе что-нибудь сладенького.

– Я бы с радостью, но сыта. Сегодня утром со Светой устроили чаепитие с печеньем. Вчера с соседкой она посмотрела «Алису в стране чудес». Думаю, мне еще долго придется быть Безумным Шляпником.

Тетя Валя цокнула языком и покачала головой.

– Тогда жду в выходные всей семьей на круассаны с белым шоколадом!

– Договорились.

Пока женщина готовила мне привычное латте на кокосовом молоке, я поглядывала то на часы, то на окно, то на входную дверь.

– Кого-то ждешь? – спросила женщина, когда из моей груди вырвался вздох разочарования.

И только сейчас я поняла, что все время ожидала увидеть здесь Сашу. Именно в это время мы с новеньким пересеклись.

– Нет, что Вы! – неуверенно замахала головой, но мне не поверили. Женщина улыбнулась, а на моем латте на пенке появилось сердечко.

– Может быть, сделать еще один напиток для кого-то особенного? – спросила она, и я кивнула, посчитав это отличной идеей.

С двумя стаканчиками я направилась в сторону лицея, задумавшись, изменится ли сегодня что-то в школьных стенах. Вчерашний день показался каким-то переломным, мне не хотелось, чтобы он остался лишь приятным воспоминанием.

– Доброе утро!

С Таней мы встретились у шлагбаума. В этот раз она пришла пораньше и уже ждала меня. Ярко красное пальто с капюшоном делало ее похожей на Красную Шапочку. А еще я очень удивилась, что из-под него выглядывала форменная юбка. Богачева уже который год подряд не показывала свои длинные ноги в колготках. К чему бы это? Или правильнее будет спросить, для кого?

– Привет! А это тебе.

Я протянула ей стаканчик.

– Мне? – спросила она и принюхалась. – Я же кокос не люблю.

– Знаю, поэтому там капучино на миндальном молоке.

Подруга одобрительно крякнула и с наслаждением сделал глоток. Улыбка озарила лицо моего особенного человека, и я с нежностью улыбнулась ей в ответ.

– Ты – мой спаситель!

Не успела Таня прильнуть к стаканчику снова, как тут же поперхнулась. Я проследила за ее взглядом и сама встрепенулась. Недалеко от шлагбаума притормозил черный мерседес семьи Малюгина. Вот только к нашему с подругой удивлению помимо Дениса оттуда выбрался Хвостов. Первый что-то буркнул в глубь салона через приспущенное стекло, Саша же покачал головой, словно стыдясь за него.

– Они приехали вместе, или у меня что-то со зрением? – удивилась Таня.