Мысли моралиста. Дополнение к роману Целомудрие миролюбия

105

Вот икона Ветхозаветная Троица, на ней изображено убиение агнца. И разве это бог? Нет, это не бог. Вот икона Христос добрый пастырь, на ней изображен Христос с живым ягненком. Всё предельно наглядно.

106

Для меня Иисус Христос – девственник, пацифист, отвергающий всякое материальное излишество. Ложный Христос – не девственник, он не против насилия и войны, и вполне признает роскошь и накопление богатств. Именно такого ложного Христа и проповедует государство.

107

Вот представьте коробку сока, на ней написано – сок. Но прочитав состав, мы узнаем, что сока в этом напитке 30% или его вовсе там нет, но есть заменители. Увидев это, мы назовем это подделкой и потому эта красочная коробка не должна именоваться соком. Но почему вы его выбрали? Да потому что рекламный слоган оказался крайне привлекательным, потому мы и вообразили себе, будто этот рекламируемый напиток натурален, поверили в то, будто в нем есть витамины и он будто бы полезен. Мы вправе заявить – это обман, это не сок. А вот если верующий человек не соответствует тому совершенству нравственности, которое он исповедует и которое проповедует, то может быть и он не достоин, называться верующим человеком. Ведь ему заповедано поступать так-то, но он так не живет, при этом величает себя принадлежностью к какой-либо религиозной общине. Ему заповедано любить, а он не любит. И раз сок может быть подделкой, то такой якобы верующий человек кто? Лицемер. Говорит одно, поступает иначе, пишет одно, поступки же противоречат его писаниям. Но раз не соответствуешь, то и не называйся верующим человеком. Если каждый человек признает то, что он не соответствует тому верованию, которое исповедует, то и верующих не останется. А чтобы этого не произошло, люди прозвали нравственное совершенство – недостижимым. Они выдумали некоторую последовательность телодвижений, некоторые наборы слов, временное самоограничение, дабы совершая всё это, выглядеть верующими людьми. Ведь сколь это оказалось удобно, вместо нравственного совершенствования, надо производить театральные действа, по окончании которых человек может именоваться особенным человеком. Вот только его всё это нисколько не изменяет, для него становится главным – последовательность и иллюзия результата. Он достигает общественного статуса, оставаясь с прежней нравственностью. Таким образом, и создается суррогат веры.

Личность. Мысли личные

1

Благодарю Тебя Господь за жизнь полную творчества.

2

Мои рукописи написаны плохим непонятным почерком, потому что мои мысли быстрее моей руки.

3

Возле кормушки я часто наблюдал стаи воробьев, которые вместе прилетали, вместе улетали. Они видимо стайные птицы. Но только один раз я заметил, что в кормушке кормился только один воробей-изгой. Он несколько часов сидел возле кормушки, клевал пшено, немного спал. В этом воробье я увидел себя, мы столь похожи, нам не нужна стая, нам не нужен вожак, нам не нужна самка, мы проживем и без всего этого. Мы проживем жизнь свободно от всех.

4

Я впервые почувствовал себя настоящим художник, таковым художником, каким и должен быть. Когда рисуя, создавая прекрасные творения, которые никому не нужны, я устав от творческих трудов, вышел на улицу, направился в продуктовый магазин и там смог купить себе только хлеб, пару маленьких морковок и несколько луковиц, и больше ничего, ибо на том мои скудные денежные средства иссякли. И это было незабываемое ощущение, это и есть та романтика творчества, когда художник духовно богат, одарен и талантом и сокровищем замыслов, в то же время для мира он беден и не успешен. Но это и есть свобода, свобода творчества, свобода от денег, и свобода мировоззрения. Безусловно, наступит другой день, может быть, появится материальный достаток, и тогда эта романтика развеется, но память о ней сохранит кисть, не ведающая сухости и бесцветности.

14 июля 2019г.

5

Мне часто намекают на то, что я якобы говорю о вещах женственных, о коих неприлично рассуждать мужчине. Намекают мне, что во мне якобы слишком много женственного, раз я столь много говорю о девственности и пацифизме. Но вот я говорю о том в обществе женщин, и те меня не понимают, даже отвергают меня. Неужели во мне больше женственности, чем в них? Не думаю, чтобы это было так. Тогда прихожу к осознанию того, что ни мужчины, ни женщины меня не понимают, значит, я говорю о чём-то другом, я говорю о чём-то бесполом, ангельском…. Или о всеобще человеческом.

6

Я как автор своих творений, оставляю за собою право изменять их, дополнять, совершенствовать. Тем же можно охарактеризовать Божьи книги и содержание оных.

7

Когда есть книги, разговоры с людьми становятся ненужными. Ведь стоит открыть книгу и углубиться в чтение. Так сразу начинаешь общаться с автором книги, он рассказывает мне, я ему в ответ мысленно отвечаю. Автор давно покинул сей мир, но его мысли сохранены. Может, кто и со мной поговорит, когда меня не станет. Может быть, кто и откроет мои книги и прочтёт их.

8

Вот в моей жизни очередной переезд, отчего все мои папки с рукописями уносятся в железный гараж. Это как образ их судьбы, быть никому ненужной грудой исписанной бумаги. Только для меня они имеют ценность. И только.

9

Люди думают, о моей внешности более, нежели я сам думаю о ней. Видимо потому что я редко вижу себя, несколько раз в зеркало при мытье рук взглянешь мельком и только. А люди часто видят меня, потому и критикуют.

10

Во мне пропало всякое желание вести с кем-либо беседу, потому что слишком часто разговоры превращаются в риторическое насилие.

11

Моя доброта слагалась добротой людей заботящихся обо мне.

12

Шум убивает мою мысль. Я могу думать о жизни только в тишине, но люди постоянно шумят, и тем самым убивают мом мысли, мои мысли обрываются, не складываются. Люди не думают о моем мышлении, они думают о своем, думают о том, что шум не убивает, а очень даже веселит.

13

Для чего я публично в социальной сети всем сообщаю о том, что девственник? Эта, правда, прежде всего, адресована одному человеку. Я ей тем самым говорю – вот любимая, я остаюсь девственником, значит, я верен тебе, если в моей жизни и произойдет когда зачатие, так только с тобой одной. Либо с тобой, либо ни с кем.

14

Я говорю и пишу людям – Любите свою девственность. Публично обращаюсь, но люди в большинстве своем относятся к этой фразе отрицательно, лишь немногие люди положительно воспринимают мои слова. При всем этом они одинаково поражены этой мыслью, ведь у них девственность и любовь никогда не сочетались, они о том даже не думали. Словно я создал нечто новое.

15

Мне мешают творить шумом. Я же им мешаю своим творчеством.

16

Я для всех разочарование. Хотят, чтобы я мыслил определенным образом, а я мыслю иначе. Хотят, чтобы я шел туда-то, учился тому-то, делал так-то, но я всё поступаю по-своему.

17

Очарование мимолетно, тогда как разочарование навсегда. Вот очаровываешься девушкой, любишь её и воображаешь себе, будто она невинна, девственна. Словно она столь же девственна, сколь девственен и я. Вдохновленный этой своей фантазией уделяешь ей время своей скоротечной жизни, свой талант напрягаешь до предела. Дабы затем узнать о том, что она не девственна, она не раскаивается в своей блудливости, а напротив, почитает блуд за нормальное поведение. Здесь меня романтика-идеалиста когда-то постигло первое разочарование. Второе неминуемое окончательное разочарование произошло вчера, когда религия и её церковь заявили о себе с всею обнаженностью своей безнравственности.… Почему же очарование столь продолжительно? Да потому что очарованный человек терпелив, если он и видит намеки, указующие на аморальность какой-либо идеологии или формации, то старается их не замечать, романтик всё надеется на то, что эти черные пятна не будут порочить общую красоту объекта его любви. Метафизическое самоослепление. Что ж, сам виноват, дабы не разочаровываться, не нужно было и очаровываться. Но что поделать, когда они были столь очаровательны. Ошибка моя состояла в том, что я искал высоконравственную красоту вне себя, в других, в другом, когда она всегда находилась во мне самом. Добродетель оказалась гораздо ближе, чем я думал. Я желал любить других, а нужно было любить себя и тем довольствоваться. Теперь я знаю, что надо всегда быть собой. Ведь глупо портить себя ради какой-либо женщины, или какой-либо религии или идеологии. Такое встраивание в систему, конечно, приносит выгоды, но ради этих выгод мне бы пришлось стать безнравственным человеком, что для меня крайне непозволительно. Вывод всему выше написанному – лучше всего одиночество, оно не заставляет лгать, приспосабливаться, изворачиваться, одиночество не требует от меня изображать того, кем я не являюсь. И, конечно же, не стоит увлекаться внешней привлекательностью, ведь за макияжем женщины или за стенами храмов как правило, скрывается то, о чем лучше узнать сразу, но в том то и дело, что уж больно любят женщины и церкви облегаться в таинственность, и любят изображать, будто их действия это некие таинства. Тайны же никакой нет, и женщина блудлива настолько, насколько блудлива церковь. Женщина блудодействует с соблазнителем, подобно сему церковь сношается с государством или же с министерством обороны, её пользует тот, кто больше платит. И этих блудниц я когда-то представлял святыми…. Трагично глупо было так думать. Но всё в прошлом, там и останется. А к одиночеству мне не привыкать, хотя я и по-прежнему остаюсь противоречивым человеком. Вот я пишу литературные произведения, такие антикоммерческие, которые выступают супротив общественных идеологий и структур, и, осознавая это, всё равно посылаю свои произведения на литературные конкурсы, надеясь на то, что цензура их пропустит. Конечно же, государственный милитаристский фильтр отвергнет мои творения. Ведь какой тут пацифизм, когда у нас милитаризм, какая тут девственность, когда у нас демография. Наивно с моей стороны так поступать. Видимо, будучи одиноким, я тянусь к людям, прося их – не принимайте меня, ведь становиться как вы, я не желаю, как и не желаю, стать частью вашей толпы, но хотя бы попытайтесь понять меня. Но для чего мне это понимание, когда я себя прекрасно понимаю и этого вполне достаточно для счастливой жизни.

18

Недавно прочел такую фразу – художественная литература является в общем случае ложью. Грубая мысль, но не лишенная правдивости. Известно, что художественная литература создается воображением автора, его созерцательностью и личным эмпирическим опытом. Художественная литература не брезгует что-либо или кого-либо приукрасить, преувеличить или же принизить, она не прочь пофантазировать на отвлеченные небывалые темы, потому что автору надо создать свой мир, отличающийся от того мира, в котором он живет. Безусловно, здесь не нужно забывать о том, что существуют еще произведения, написанные в жанре реализма или автобиографии, вот только это тоже самообман. Так как автор всё равно придумывает, домысливает, дополняет, да и информация об окружающем его мире достается ему неполной. Информация ограничена рамками его мировоззрения, ограниченна широтой или же узостью его кругозора, ограниченна государственными тайнами, ограничена каноничной версией того или иного общественного или исторического события, либо она ограничивается его собственным нравственным ориентированием. Потому порою так происходит, что тот слепок реальности, который автор желает сохранить, оказывается гипертрофированным.

Рассуждая обо всём этом, я раскрыл свою книгу носящую название “Целомудрие миролюбия”, и в самом начале книги усмотрел чересчур много философствования. Для чего вся эта метафизика, эта вера, эти надежды и мечтания? – спросил я у себя. Ответ оказался прозаичным. В начале своей книги я описал устройство того мира, который я выдумал, его законы и данности. Именно таким образом устроен выдуманный мною мир и ничего более того. А раз так обстоит замысел, то глупо спрашивать у автора произведения – почему у вас в книге всё описано таким образом, а в реальной жизни всё обстоит иначе? Потому что мир моей книги нереален, да и вы не живете в книге, вы не персонаж этой книги. Однако книга может жить в вас, она может повлиять на ваш будущий жизненный выбор, либо же она сможет настроить на нужный лад ваши нравственные ориентиры. Известно также, что разум человека составлен из его воспоминаний. Книга может стать одним из таких хороших воспоминаний. Книга может подсказать человеку, как поступить ему в той или иной трудной ситуации. Нужно помнить, что книга это всего лишь бумага с напечатанными на ней палочками и кружочками, только читатель своим воображением и разумением превращает всё это скопление закорючек в нечто большее. Вот только читателю не нужно забывать о том, что то, что он себе вообразил на самом деле нереально, это выдуманный мир, в который может быть, ему в будущем не захочется вернуться, или же может быть желание вернуться в тот книжный мир когда-нибудь вспыхнет в читателе вновь. Одно я знаю наверняка – эта книга станет чьим-то воспоминанием, и покуда человек вспоминает о ней, значит, книга имеет смысл существования, она имеет продолжение.

19

Каков посмертный образ дальней жизни моей души после смерти моего тела? Я, она, и древо – вот каков образ во мне.

Мысли разных лет. Сборник мыслей составлен в 2020 году.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.