Точка бифуркации

– Ну как? Как, Паша, им втолковать, что разведка ошибается? Мы-то с тобой это уже видели.

– Видели, – меланхолично согласился «Паша». Для операций за несколько лет работы ему давали столько ненастоящих имён, что он порой забывал данные своего настоящего паспорта.

Техник прибыл сюда в составе группы наемников для выполнения кровавой и рискованной операции. Кому-то на каком-то верху требовалось захватить нечто у вооруженных формирований. Невнятность задачи объяснялось секретностью, хотя Техник любил иметь полное понимание о происходящем. Самохвалов только намекнул, что речь идёт об оружии. То, что оружие было бактериологическим и запрещенным Техник выяснил позже.

Во время второй и третьей петли – совсем еще недавно по биологическому времени Самохвалова и его Оператора – взвод Гришина неизменно размазывали по холмам минометным огнем. После обеих попыток из личного состава не выживал никто. Однако командир взвода, которому, разумеется, никто не рассказывал о петлях времени и полученных таким своеобразным эмпирическим путем данных, по-прежнему, раз за разом в начале каждого наступления опирался на данные разведки и с явной неохотой подчинялся руководителю операции Самохвалову. «Потешная армия, вот и никакой дисциплины» – вяло размышлял о происходящем вокруг Оператор.

– Тут такие деньжищи тратятся на каждый чёртовый сеанс, с этими чёртовыми петлями времени, а эти недоумки то дисциплину нарушат, то инициативу проявят. Мать их!

Оператора раздражали в Самохвалове многие вещи. Во-первых, панибратское обращение «Паша» к самому оператору. Мало того, что Техник принципиально представился Павлом Игнатьевичем, был для руководителя операции ни много ни мало Оператором, так он еще и был старше самого Самохвалова на добрый десяток лет. Сам Техник демонстративно обращался к руководителю операции только по имени отчеству, но Дмитрий Сергеевич не понимал столь тонкого и отчаянного призыва к формальностям.

Во-вторых, Дмитрий Сергеевич Самохвалов, имеющий за плечами опыт службы в действующей российской армии (что наверняка) и массу оперативных мероприятий от имени и по заданию спецслужб (разумеется бездоказательно), оказался чрезмерно болтливым человеком, что в совокупности с тяжелейшей формой фамильярности заставляло обычно немногословного оператора «Пашу» придумывать себе несуществующие задачи, требующие предельной концентрации. Так, например, во время третьего сеанса, Техник на протяжении нескольких часов сосредоточенно разглядывал график показаний жизнедеятельности самого Самохвалова, благо Дмитрий Сергеевич панически боялся смотреть на экран терминала и не мог изобличить лукавство своего Оператора.

В-третьих, но далеко не в последнюю очередь, Оператору была неприятна манера разговора вояки. Не то, чтобы Техник никогда не слышал нецензурной брани, но его подопечный Клиент матерился настолько безыскусно и повсеместно, что ему пришлось пойти на уловку. Еще после первого сеанса Оператор соврал Самохвалову о секретной аудиозаписи, которая ведется в недрах терминала для неких «спорных ситуаций». Теперь командир операции старался не материться и ограничивался только чертыханиями да приплетением в разговоре матерей всех участвующих в операции мужчин.

– У нас где-то полчаса? – Самохвалов не удосуживался держать в памяти временные отрезки, которые разделяли активность нападающих «самохваловцев» и защищающихся арабов.

– Двадцать восемь минут, – по-прежнему без эмоций ответил Оператор. – Выйду покурить на воздухе.

– Давай, братишка.

Павел Игнатьевич оглянулся на Самохвалова, но промолчал. Ему совершенно не нужны одобрения Клиентов на перекур, а теперь он еще и оказался «братишкой» этого неприятного человека. Техник напомнил себе о работе и молча вышел из импровизированного штаба.

«На воздухе» оказалось не очень-то и комфортно. Полуденная жара не спадала, а обжигающий ветер поднимал облака мелкого песка, который колол щёки и упорно лез в ноздри.

Командный штаб располагался в убогой лачуге на окраине заброшенной деревни. Полуразвалившееся жилище не имело и подобия козырька, пришлось отходить к ближайшей постройке в поисках тени. Ветхий сарай с исчезнувшими в жерновах безжалостной истории тремя стенками чудом держался на кривых жердях. Тем не менее, волнистая, местами дырявая крыша из подручных материалов давала хоть какую-то тень и надежду на спасение от горячего ветра и вездесущего песка.

Под крышей уже расположились три наемника из группы Самохвалова. За уцелевшей стенкой сарая под брезентовым навесом стояли два джипа с проводниками из местных. Именно эти сомнительные туземцы поставляли группе разведданные и сейчас пребывали в предвкушении награды. Кем были алчные разведчики не знал, пожалуй, даже Самохвалов, а кровавые бесплодные атаки наемников за четыре сеанса, запущенных Техником-Оператором заставляли сомневаться если не в благонадежности, то уж точно в компетенции информаторов.

В обычной ситуации Оператору не нужно думать о подобных вещах, но сегодня стоило переживать не только за жизнь Клиента, но и свою собственную. Разведчики вполне могли быть двойными агентами и после уничтожения основных сил наемников, сюда, в командный штаб, могли заявиться агрессивно настроенные вооруженные люди. Павел Игнатьевич не был трусом, но и не страдал переоценкой собственных сил и умений.

– А вот и наш гражданский профессор, – приветствовал Оператора один из молодцов под крышей сарая. – Покурить, Павел Игнатич?

– Покурить, Лёша, покурить.

– А бойцов угостить не найдётся? – Лёша расплылся в улыбке во всё своё круглое лицо.

– У вас же в пайках по блоку, Лёша, я сам видел, – привычно парировал Оператор.

– Верно, но ваши вкуснее, товарищ профессор, – не сдавался боец.

Было. Всё это уже было, Лёша. «Профессор» угостил вояк куревом, благо сигареты, как и другие материальные вещи полностью восстанавливались после завершения петли. Даст Бог, этот сеанс будет на сегодня последним и Оператор сможет уехать на военный аэродром вместе с одним из этих ребят на каком-нибудь из спрятанных под навесом джипов. Затем он с тремя пересадками доберется до Турции, а оттуда на гражданском рейсе вылетит в Москву. Писать отчеты и составлять инструкции Технику определенно нравилось больше, чем месить песок под нестерпимо жарким солнцем в окружении малограмотных наемников и под постоянной угрозой словить случайную пулю арабского снайпера.

Без удовольствия выкурив сигарету, Техник обреченно направился к лачуге, которую Самохвалов гордо именовал штабом. Напомнив себе о работе, Оператор вздохнул и перешагнул порог командного пункта.

– Может, вы и опухоль можете увидеть?

После дневного света глаза не сразу смогли разобрать происходящее в единственной комнате штаба. Оказалось, что Клиент всё-таки решился приблизится к терминалу. На экране высвечивались данные жизнедеятельности Самохвалова. Судя по всем показателям тот был абсолютно здоров.

– Насчет опухоли не знаю, но проблемы с сосудами точно.

– Полезный аппаратик, – хмыкнул Самохвалов.

– В этом вы могли убедиться уже четыре раза.

– А зачем вам все эти показания?

– Ваша жизнь, Дмитрий Сергеевич, является наивысшей ценностью во время нашего сеанса. Ваша физическая смерть не позволит замкнуть петлю, а это может принести множество непредвиденных последствий. Другими словами, то что натворит Клиент останется навсегда в единственной реальности.

– Да уж, – командир немного помолчал, что-то обдумывая. – Хотя до сих пор не верится. Точнее, конечно, после первой, как вы это называете… петли, я во всем удостоверился, но это совершеннейшая фантастика!

– Все так реагируют. Это абсолютно нормально, – Техник позволил себе улыбнуться: несмотря на неприязнь к этому вояке, ему нравилось видеть в Клиентах восторг и ошеломление после первых сеансов.

– Это, конечно, нужно хранить в тайне, – Самохвалов сделал серьезное и задумчивое лицо. – Такие технологии…такие перспективы…даже удивлён, что меня посвятили в эту тему. Как думаешь, Паша, у нас ещё будут такие операции? Ведь я теперь часть тайны, получается.

– Не знаю, Дмитрий Сергеевич, это не мне решать.

«Грохнут тебя, Дима. С твоей то болтливостью», – подумал Оператор, но не стал развивать мысль даже в своей голове. В конце концов, он не знал реальных заказчиков, их, так сказать, манеры и принципы, а основывать прогнозы на фильмах про мафию уж слишком легкомысленно. В любом случае сам Техник уже не будет направлен на подобную операцию. Он слишком опытный сотрудник и к тому же часть технического отдела, в его задачи входит анализ рисков при необычных операциях. В следующий раз задыхаться от жары направят кого-нибудь из молодых, вооруженных инструкцией Техника.

«Паша» сверился со своими записями и в очередной раз удивился беспечности командира операции – Самохвалов даже не пытался запомнить временные промежутки между событиями сегодняшнего дня, а ведь именно для это здесь и находился Оператор со своим терминалом.

– Семь минут до начала, надо бы свериться с местоположением всех групп.

– Да чего сверяться-то? В прошлый раз всё прошло удачно до момента непосредственного захвата, – беспечно отмахнулся Самохвалов. – Указания розданы, на этот раз эти паршивцы не успеют взорвать объект. Не волнуйся ты, Паша. Мы уже заходим на пятый круг. И в конце концов, это я отвечаю за операцию.

Оператор промолчал. Возможно, Самохвалов был прав, они запустили пятый сеанс и, казалось, предусмотрели все неожиданности.

В первый раз всё пошло из рук вон плохо. Атакующие силы были обнаружены, автоколонна без поддержки бронетехники и авиации («Мне бы хоть один захудалый вертолётик», – мечтательно вздыхал Самохвалов) была разбита в считанные минуты. Прямой удар не прошёл вопреки данным так называемой разведки.

Вторую и третью попытки можно было признать неудачными лишь отчасти. Плеханов разбил своих людей на отдельные соединения, теперь он не спеша проверял различные подходы и комбинации. Окапавшееся ополчение оказалось вполне искусным и подготовившимся к атакам. Недавние мирные граждане вперемежку с военными и головорезами разных мастей обустроили на удивление вменяемую оборону. Очередная арабская страна уже который год варилась в котле гражданской войны, а люди очень быстро учатся воевать. Разумеется, те кто смог выжить.

Подразделение злосчастного Гришина оба раза попадало под плотный минометный обстрел. Небольшие холмы становились братской могилой пяти десяткам человек и разведданные туземцев было решено окончательно выбросить за ненадобностью.

– Зачем мне разведка, если я могу сохраняться каждый раз перед атакой? – заявил Самохвалов в начале четвертой петли. – Это не сложнее компьютерной игры, а с учётом скромного масштаба операции и обезьяна станет Жуковым.

Оператор не брался судить о сходстве Клиента с обезьяной и уж тем более маршалом Советского Союза, ему осточертел Самохвалов и проклятая пустыня, он устал (усталость не «обнулялась» при новой петле в отличие от материальных объектов), но исправно выполнял свою работу. Все слабые стороны обороняющихся сил были прощупаны, и Техник осторожно надеялся на окончательный успех операции.

Четвертый сеанс проходил даже слишком хорошо. Наемники Самохвалова без потерь прошили оборону противника, быстрым рывком сократили дистанцию до цели и завязали бой на самом объекте. Сам Самохвалов привычно отмерял комнату штаба широкими шагами. Он был нетерпелив и импульсивен, данные радиосвязи поступали с небольшим запозданием, и командир операции не находил себе места без личного участия в бою или хотя бы визуального подтверждения событий.

– А к чёрту! – твердо заявил Самохвалов и, сорвавшись с места, вылетел из штаба.

Опешивший Техник опоздал на несколько секунд, когда он выбежал вслед за Самохваловым, тот уже выезжал за ворота на джипе, за рулём которого ссутулился добродушный наемник Лёша.

– Следи за аппаратурой, профессор! – по-ребячески крикнул командир операции и облако песка с пылью скрыло удаляющийся транспорт.

Техник со всей возможной прытью заскочил в штаб. Он хотел сразу же замкнуть петлю, оборвать сессию, чтобы вернуть себя и Клиента в точку отсчета. Разыгравшееся кратковременное бешенство от идиотского поступка Самохвалова отступило – радиопередачи рапортовали о полной победе и минимальных потерях. Остатки сопротивляющихся обещали додавить в ближайший час. Кроме того, он очень устал и измученный организм противился идее пережить ещё один сеанс. Оператор сел на походный раскладной стул рядом с терминалом. Дисплей устройства сообщал о скачке адреналина в организме Клиента.

Как бы не закончился бой, Технику было о чем подумать. Он никак не ожидал нарушения сюжета предыдущих петель со стороны Клиента. Это было похоже на начатую и брошенную им тему точки бифуркации, идею о том, что даже в петле времени перед каждым человеком стоят развилки действий. По умолчанию люди сделают одно и то же при одинаковых условиях. Недалекий Самохвалов только что опроверг теорию, казавшуюся аксиомой.