Точка бифуркации

– Я что-то слышал об этом, – воспользовавшись паузой сказал Ярослав.

– Не вдаваясь в подробности, мы подтянули туда свои силы. Действовали под страховкой петли времени, но, – Бочарникову показалось, что Андрей Андреевич усмехнулся. – Голытьба тоже включил терминал. Можешь себе представить, эти вечно повторяющиеся штурмы. Наши ребята атакуют базу Голытьбы, но нас откидывают. Мы делаем выводы и пробуем снова, но нас опять поджидают, хотя еще сессию назад в этом месте никого не валялось. Всегда страшные потери. Время на исходе. Как воевать, если у обеих сторон терминалы? Только тотально. Мы подключили армию. В новостях сказали об очередном пожаре на складе вооружений. Помогавший нам местный полководец от греха подальше уехал в Испанию.

– Артиллерия?

– Нет, два бомбардировщика. Как ты понимаешь в пепле копались не долго. Серебрякова списали. Как оказалось, зря. Серебряков очень опасен. По сути он инженер, учёный, но уровень его амбиций никто и не пытался выяснить. Неизвестно какие беседы они вели с Голытьбой, кто кого и на что надоумил.

– Он нужен вам живым?

– Он нам особо и не нужен. А вот его терминал окажется очень кстати.

Бочарников не ответил. Если начальство хотело терминал, то Серебряков оставался на усмотрение Ярослава. Ликвидировать этого циничного человека даже в радость, но как быть с возможностью закрытия петли и теоретического возвращения Шаца с Плехановым к обычной жизни?

– Пойми, Слава, – Андрей Андреевич понял замешательство ликвидатора. – Терминал Серебрякова имеет огромную ценность. Он таскал с собой модель СВЛ-16. Мало того, что таких больше физически не существует, так он ещё и постоянно дорабатывал свою игрушку. Я не люблю громкие эпитеты, но этот человек близок к гениальности. В соответствующем отделе хотят разобрать его терминал. Есть основания считать, что Серебряков добился прорыва. По сути, изучив его терминал, можно понять и планы этого человека.

– Разве нам не стоит попытаться закрыть сессию Шаца? Наша репутация, общественный резонанс…

Ярослав понимал бесперспективность обсуждения судьбы конкретных Вадима Ароновича и Кирилла. Не те ставки, не те люди. Андрея Андреевича волновали более масштабные материи, чем несколько десятков сорванных по всему миру сессий.

– Мы уже устранили почти все источники возможного слива информации. За год всё успокоится. Может и раньше. Слава, мы считаем приоритетным терминал Серебрякова.

Машина взбиралась на горку, изношенный двигатель загудел чуть громче обычного. Ярослав, не прощаясь, отключил связь. Немного по-хамски, но задача была предельно ясна.

До Шеломенцево оставалось сорок километров.

***

Вениамин Семенович Слепаков был готов выходить. Очередное утро, очередной понедельник. Он привычно проснулся за десять минут до будильника, но пролежал в кровати ровно до семи. Слепаков автоматически свесил ноги, нацепил домашние тапочки, встал, подошёл к окну, открыл шторы. В полном соответствии с прогнозом несколько жарких солнечных дней сменило пасмурное утро. Сегодня будет прохладно. Ещё редкие в это время прохожие кутались в ветровки. Вениамин Семенович отметил, что нужно накинуть пиджак.

Он прошёл в ванную, умылся, растер холодной водой шею. Придирчиво проведя ладонью по щекам, решил не бриться. Пригладил мокрыми руками растрепавшиеся непослушные волосы. Вернул одинокую зубную щетку в стакан и выдавил увлажняющий крем из тюбика. Кожа сохла. Раньше такого не было. Он глубоко вздохнул и прошёл на кухню.

Уже два года Вениамин Семенович не завтракал. Только чашка чая и сразу после – растворимый кофе. По три ложки сахара на кружку. Пожалуй, он никогда и не хотел есть сразу после сна. Но Нина любила готовить. Слепаков отхлебывал горячий чай и смотрел в окно за нарастающим потоком пешеходов. Все-таки он изменил многим привычкам. Раньше завтрак сопровождался телевизором, но его он разбил после смерти Нины. Психанул из-за какой-то глупой передачи. Единственный телевизор в доме. По телевизору он почти не скучал. Больше по Нине.

В прихожей Вениамин Семенович взял вторую пару более плотных туфель, отодвинув к стене используемые последнюю неделю светлые мокасины. Поправил коричневый пиджак, посмотрелся в зеркало. Обычный горожанин предпенсионного возраста, ничем не выделяющийся из тысяч других, спешащих на работу. Форменную одежду он давно не вынимал из шкафа.

Слепаков скромно, почти стесняясь прошёл в Кировское РОВД. Во дворе припарковали служебную «буханку» и новенький автозак на базе Газели. В заставшую развал Союза «буханку» загружали вещдоки. Разнообразную компьютерную технику выносили в синих контейнерах. Никакой описи, настоящий бардак. Вениамин Семенович поймал за руку молодого полицейского, представился, получил сбивчивый ответ. Его подопечного переводили в специзолятор города Шеломенцево. Распоряжение пришло из его конторы. Старший следователь Следственного комитета растерялся.

Глава 22

День четвертый. Понедельник. Шеломенцево.

Автозак следовал за служебным Уазиком. Крошечный караван из двух служебных автомобилей проскочил заселенную часть города и проехал мост в правобережную часть Шеломенцево. Вениамин Семенович был здесь не меньше десятка раз. Разместившись рядом с водителем, он без особого интереса разглядывал местность. Заброшенные территории к середине лета заняли кустарники и сорняки, разросшиеся вверх и вширь. Забавно на сколько быстро природа завоевывала пространство, оставленное человеком.

Асфальтированная в прошлом веке дорога покрылась оспинами провалов, дорожное полотно заваливалось. Водитель автозака мягко уводил машину в разные стороны, избегая ям и неровностей. Машина мягко и послушно откликалась на руль. Старая «буханка» впереди подпрыгивала и всхлипывала изношенными рессорами. Вениамин Семёнович подумал было вернуться в закрытую часть автозака, до изолятора Шеломенцево оставалось несколько километров по проспекту Мира, стоило попробовать разговорить Шаца. Он хотел попросить водителя об остановке, но в этот момент идущий впереди служебный уазик резко затормозил. Газель повторила маневр, вжав следователя в торпеду салона. Вениамин Семенович посмотрел вперед – перед «буханкой» дорогу блокировали машины. Несколько легковых автомобилей, плотно друг к другу. Поперек дороги!

До местного отделения полиции и находящемуся позади него специзолятору каравану полицейский машин оставались считанные километры. Их заблокировали на узкой дороге по недоразумению названную проспектом. Одна полоса вперед, одна назад. По бокам, через метровый тротуар и пару метров дикого озеленения длинные трёхэтажные бараки. Семен Вениаминович знал, что дома шли парами, а после второго в ряду дома, и слева и справа, проложены параллельные дороги. За которыми опять стоят старые дома, опять парами. Несколько параллельных дорог и ряды домов между ними образовывали старый, построенный еще послевоенное время микрорайон. Все дороги вели в местный Рим, к двухэтажному зданию РОВД. Всё происходящее напоминало засаду. Самым мудрым решением казалось развернуться и дать дёру, но из «буханки» повыскакивали вооруженные полицейские. Водитель автозака, сопровождая каждое движение матом, тоже вылез из машины, игнорируя призывы следователя.

Вениамин Семенович отметил оставшиеся в замке зажигания ключи и тоже выбрался из Газели. Нужно было оценить обстановку лично. Следователь настороженно оглядывался. Заблокировавшие дорогу впереди легковые машины, медленно разрушающиеся унылые трехэтажные дома по бокам, тёмные тяжелые тучи над головой, пустая дорога позади. Никаких сомнений – затор на дороге настоящая баррикада. Следователь принял решение сесть за руль. Он обошёл автозак, боковая дверь открылась. Обеспокоенный конвойный высунул голову.

– Добрались?

– Не совсем.

Старший следователь хотел приказать закрыть дверь и приготовиться к быстрой езде, но вокруг началось движение. Во-первых, дорогу сзади заняли две легковые машины, а во-вторых за баррикадой появились люди. Они выходили из зданий позади, выныривали из-за кустов, возникали как будто из ниоткуда. Молодые мужчины, некоторые совсем мальчишки. И они были вооружены. Биты, куски труб, а ещё пистолеты, самые разные винтовки, пугачи и даже автоматы. Несколько десятков человек.

На одну из машин из затора ловко взобрался мужчина.

– Граждане! Давайте без оскорблений и геройства! Нам нужен ваш груз. Отдайте арестованного и идите по своим ментовским делам.

Полицейские из «буханки» пятились назад. Не нужно было видеть их лица, чтобы почувствовать растерянность. Вениамин Семенович не попадал в подобные истории за сорок лет карьеры и даже не слышал ничего схожего от коллег. Настоящий Дикий Запад. Конвойный из автозака, по-прежнему выглядывающий из двери ойкнул. Вениамин Семенович в очередной раз обернулся назад. Из двух машин, занявших всю дорогу, вышли четыре вооруженных парня. Насчитать всех бандитов не представлялось возможным. Не меньше сорока. Это против шести конвойных и старшего следователя. Престарелого старшего следователя.

– Серьезно! Мусора! Не доводите до греха!

Мужчина на машине не скрывал своей радости. Он улыбался во весь рот и тряс над головой ружьем. Немного подумав, он выстрелил в воздух.

***

Они ждали здесь не меньше часа. Серое бетонное крыльцо РОВД, переминающийся в нетерпении Армеев, четыре умеренно возбужденных сотрудника полиции – весь личный состав Правобережного района полиции Шеломенцево, три завербованных Серебряковым местных Клиента. И, конечно, сам Серебряков. Он только что отпустил Диму, отправил за изъятыми у Плеханова капсулами. Избавиться от верного помощника заставил Армеев, аргументировал невнятным «чтобы не маячил», но Алексей Геннадьевич вполне, как ему показалось, отчетливо продемонстрировал Диме свою озабоченность.

Расклад был достаточно прост. Армеев не доверял Серебрякову, собрал трёх лично знакомых Клиентов и не спускал с Алексея Геннадьевича глаз. Тут же были преданные лично Степану полицейские. Мало того, что численный перевес и так был за Степаном, так ещё и Клиенты прибыли с помощниками. Клиенты…

Татьяна Александровна – многолетний начальник комитета образования, куратор детско-юношеских олимпиад и мероприятий. Бесчисленные командировки по стране и за рубеж, экспертные мнения и статьи в научных журналах. Большая шишка, чиновник-долгожитель. Субтильная невысокая женщина с густой копной рыжеватых волос. Надень на такую очки, да поставь за кафедру – вылитый божий одуванчик. Правда Татьяна Александровна очень любила огнестрельное оружие.

Алексей Игоревич прибыл с охраной. Три молчаливых бойца в строгих костюмах. Эта четверка из Челябинска. Алексей Игоревич из молодых. Ну, относительно. Родился в удачной семье. Отец приватизировал город, сын активно строит дороги и здания. Как его охарактеризовать? Серебряков не вникал. Наверное, девелопер. Для него Алексей Игоревич оставался одним из любимых затейников. Сложные сценарии, почти драматургия, чуть больше необходимого убийств.

Третьего Клиента Серебряков знал хуже. Локальный олигарх из Свердловской области. Меценат, благотворитель. На личном счету четыре восстановленных храма. Этот больше по сексуальному насилию. Неприятно вспоминать, но гомосексуальному. Может какая-то детская травма. Серебрякову в общем-то без разницы. Этот тоже с двумя крепкими бойцами. Все трое сразу в охотничьей экипировке.

– Ты ведь не дурак, Алексей, – Армеев говорил тихо, почти нежно. – Выходные получились нервные, сегодня тоже тяжёлый день. Сейчас мы все дела закончим и спокойно о планах посудачим. Не только я волнуюсь, ребята – вот тоже. Не все приехать смогли, рабочий день всё-таки. Татьяна Александровна, например, отгул оформила в срочном порядке.

– Не доверяете?

– Нет-нет, не подумай. Просто многого не понимаем. Ты же нас объединил, мы теперь как семья. И всем домочадцам хочется знать, куда их патриарх ведёт.

– Думается мне, Степан, в этой компании ты на роль патриарха претендуешь.

– Нечего не могу поделать, тянуться ко мне люди.

Степан Армеев скромно улыбнулся. Серебрякова неприятно удивила прыть Армеева. Степан не просто предоставлял площадки и жертв для сессий, он ещё и устанавливал контакты. Теперь стал понятен его неуемный интерес к работе терминала. Обычно Клиенты не вникают в технологии, но не Армеев. Степан пытался понять и разобраться. «Никак решил без меня попробовать работать, – подумал Серебряков и усмехнулся. – Тут тебе, Стёпа, умишка не хватит. Особенно с моей переработанной СВЛ-16».

– Зачем так много людей, – сухо спросил Серебряков.

– Идейка возникла, – немедленно отозвался Степан. – Кровью хочу всех связать. Не всё же в петле времени проказничать.

Алексей Геннадьевич резко повернул голову в сторону Армеева. Степан даже не пытался шутить, он был абсолютно спокоен и серьезен. Страшный человек. Серебряков положил правую руку на левое запястье. Со стороны казалось, что это обычная поза уставшего стоять ожидающего человека, но Алексей Геннадьевич прижал пальцы к браслету, снятого Димой с мертвого координатора. Отличная штука, Серебряков разобрался с ней за ночь. Портативный терминал. В даркнете мелькало название МЕ-4. Классная разработка, Фирма не стояла на месте.

Тишину, окружавшую ожидающих у РОВД людей, разорвал ружейный выстрел.

***