Разъяснитель недоразумений

Лысенький профессор нагло кивнул.

– Так, уходим! Мы клятву Гиппократа не давали.

Принцесса собралась уходить, но я остановил ее.

– Послушай, пусть он нагл, но он не виноват в этом. Природа берет свое.

Принцесса немного подумала.

– Ладно. Только не двести, а штука баксов.

– У меня есть только двести пятьдесят, – не уставал наглеть лысенький.

Принцесса напряглась, но взяла себя в руки и улыбнулась.

– В общем так. Если ты узнаешь, что такое любовь и сможешь описать это, ты завтра не проснешься, и в твоем доме будет звучать Шопен. А вот поделиться с тобой мыслями мы можем.

– И…

– Что «и»? Сиди и слушай!

– Погоди, нужно понять, в какой системе ему объяснять – христианской, буддийской, мусульманской, хасидской, дарвинистской, научной…? – перебил я.

– Я предпочитаю математически-христианскую, – сказал, ухмыльнувшись, лысенький.

Принцесса сдержалась.

– Тогда чистая любовь возможна только к тому, чего нет. К создателю, ангелам. Мы ведь не видим их и, значит, предполагаем, что они безгрешны.

– А между людьми? – лысый не унимался.

Принцесса задумалась, а профессор смотрел так, будто уже наслаждался неудовлетворительным ответом.

– Между людьми она может появиться только… только через… прощение, наверное. Ведь перед вами человек, и он полон грехов, которых вы не можете не видеть. И эти грехи не могут не быть, поскольку он – человек. Причем, в том человеке, который вам встретился на пути и которого нужно простить, грехов ровно столько же, сколько у вас – один в один, пусть вам и не будет так казаться. И, простив ему, вы становитесь на ступеньку выше. Теперь его очередь прощать. Он простил – сравнялся с вами. Дальше он простил еще, а ваша очередь догонять. Причем, то, что вам нужно простить, всегда будет больнее предыдущего. И вот так играть в догонялки по лестнице к чистой любви за облака. Если не будете отставать друг от друга, проживете вместе лучшую в этой жизни жизнь, и любовь будет увеличиваться в геометрической прогрессии. Если кто-то вырвется вперед или отстанет – расстанетесь или будете решать нерешаемые интегралы.

Лысенький выпучил глаза и выложил двести пятьдесят баксов. Затем еще подумал и вытащил из заначки еще сотню. Подумал снова и, вытолкав нас за двери, взял телефон и набрал номер.

***

Принцесса спала у меня на плече. Вот сейчас здесь, рядом со мной лежит самое дорогое мне создание, а я не знаю, каким должен быть следующий шаг. Как сделать так, чтобы она осталась со мной навсегда? Ведь сколько уже перелохмачено идей за столько веков, сколько изъедено слов, а как жить вместе мужчине и женщине – так и не договорились. Или, может, это закон Вселенной? Если это так, измени его, Вселенная! Я хочу, чтобы она была со мной всегда, чтоб я вечно копил на ее сапоги, чтобы чувствовал себя так, как последние несколько дней! Я готов трудиться и жертвовать! Измени закон! Скажи, что для этого нужно! Я услышу, обещаю. Или это невозможно? Но ведь ты сделал муху огромной, а это было невероятно. В какой из реальностей – это не важно. Пусть будет только в моей! Тебе ведь подвластно все. Скажи! Я услышу! Я разберу твои слова!

Во мне чего-то не хватало, чтобы доказать принцессе не только свою возможность влюбляться, но и возможность любить. Чего-то, что ставит точку в конце страданий перед началом радости, начинающейся с большой буквы. Были только запятые. И эти запятые были страшнее всего.

Я понимал, глядя в глаза принцессе перед сном, что вот сейчас я могу обнять ее, и первородное чувство одиночества овладеет нами. Мы соединимся на некоторое время, но что значит это время по сравнению со временем существования Вселенной? Вселенная, которая вдохнула в нас, как в воздушные шарики, живительный воздух и связала где-то в области головы тонкими нитями, чтобы этот воздух задержался в нас на время жизни, и ждет от нас, очевидно, большего. Ждет, чтобы эти нити связались в узелок где-то там, за облаками, и как бы нас не бросал из стороны в сторону смерч судьбы, этот узелок оставался бы неразрывным и после того, как воздух уйдет из непрочных шариков.

***

– Алло.

Саша слушал рассказ очередного клиента, а мы видели, как в его глазах появляется страх.

Мы прибыли на место. Мухе было скучно сидеть в офисе, и она иногда выезжала с нами, представляясь шедевром новых голограммных технологий.

Квартира была разгромлена. Мужчина лет тридцати крушил все подряд, не стесняясь нас.

– Может, полицию вызвать? – шепнула муха принцессе.

– Разберемся сами.

Мы подождали, пока мужчина успокоится, хоть это было довольно долго. Когда он выбился из сил, и тело не могло сделать ни единого движения, а губы могли шевелиться, он начал.

– У меня нет больше сил.

– Оно и видно! – иронизировала муха, но принцесса приструнила ее взглядом.

– Она обезбашенная! Ей нужно все – знакомые, встречи, скутера, воздушные шары, парашюты, кони, путешествия и вообще – черт знает, что, чего я не знаю! Ее никогда нет дома, когда есть я. Я работаю, не покладая рук, прихожу и ложусь спать, потому что завтра на работу. И только сквозь сон слышу, как открывается дверь, и что-то мягкое и теплое ложится в постель и обнимает меня. Я забыл звук ее голоса, потому что ухожу, когда она еще спит, а встаю раньше на пятнадцать минут, отводя это время на то, чтобы посмотреть, как она дышит во сне… Я устал.

Мужчина отдышался и сел.

Принцесса смотрела на меня в ожидании, что я начну первым. Но я молчал.

– Вы любите ее? – спросила муха, дегустируя без просу налитый виски.

– Если бы не любил – вас бы не вызывал.

Принцесса думала не больше полсекунды.

– В общем, так, дорогой мой. Если женщине обрезать пространство, которое занимает ее душа, – будь оно размером с квартиру или даже больше земного шара – она или умрет, или уйдет. Настаивая на ограничении ее чувств, вы нанизываете ее на крючок, убивая и одновременно делая ее наживкой для других мужчин.

– Но, как же…

– Сиди и слушай! – перебила клиента муха. Мужчина испугался и притих.

– Вы что хотели бы, чтобы она была с вами всегда и на нычку спала с кем-то другим? Это что-то «мягкое и теплое», как вы сказали, возвращается всегда к вам. И ласково обнимает в знак и любви, и благодарности за свое счастье быть такой.

Мужчина несколько минут апатично размышлял.

– Что же мне делать?

Принцесса взяла его за руку и ласково успокоила.

– Цените. У девяносто девяти процентов мужчин вообще не существует такого, чтобы что-то «мягкое и теплое» возвращалось и нежно обнимало. В большинстве случаев – это что-то «жесткое и колючее», причем, не обнимает, а четвертует каждое мгновение, даже если отсутствует. В жизни ценно только то, что висит на волоске, вот-вот готово упасть, но продолжает держаться.

– Это точно? – спросил мужчина.

Но принцесса не ответила, а лишь заразительно засмеялась.

***