Город У

Город У
Евгений Сафронов

Произведения сборника реалистичны и мистичны одновременно.Знахари и колдуны, домовые и таинственные существа из подпола, исчезнувшие сёла и подземная «физиономия» города – всё это часть нас самих, легко опознается и принимается. Почему? Потому что основа сборника – истории, записанные от реальных людей. Это истории наших родственников, соседей и друзей. Чтобы услышать их, нужно лишь прислушаться. Или – как вариант – прочитать опубликованное в этой книге.Часть текста ранее была опубликована в книге «Зеленая лампа». Книга содержит нецензурную брань.

Город У

Евгений Сафронов

Дизайнер обложки Евгений Нувитов

© Евгений Сафронов, 2021

© Евгений Нувитов, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0053-7464-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Потустороннему нельзя задавать вопросы…»

Как-то один из моих учителей то ли в шутку, то ли всерьез спросил меня: «Когда же ты начнешь наконец писать нормальную, реалистическую прозу?».

Это меня задело, а потом заставило задуматься над жанровой природой моих текстов. Часть из них вошли в этот сборник.

Критерий «нормальности» оставим, пожалуй, в стороне: тут дело вкуса и тех, кто любит классифицировать и подразделять. Но вот по поводу реалистичности выскажусь. Не потому, что хочу оправдаться, – хотя общаясь с учителями, мы часто именно этим занимаемся, – а по той причине, что, возможно, такие авторские комментарии будут интересны читателю.

Если говорить коротко, я не припомню своих рассказов или повестей, которые не основывались бы на реальности. И объясняется это просто: мне неинтересно писать о том, чего не было. Конечно, я не создаю документалистики, тут дело в другом. Само понятие «реалистичности», «реалистической прозы» можно трактовать по-разному.

С одной стороны, мои «вещицы» легко прилепить к популярному направлению мистического или магического реализма. С другой, природа мистического тут странноватая. Как фольклорист и исследователь, я уже лет двадцать записываю устные рассказы о потустороннем и сверхъестественном. И именно этот мой интерес и устные истории реальных людей – в основе многих рассказов и повестей, вошедших в сборник.

Приведу только один конкретный пример – повесть «Знахари. Детские законы». Все персонажи в ней – с реальными прототипами; не соврал я и ни в одном лирическом отступлении, связанном с детством главного героя, – от лица которого ведется повествование. Но означает ли это, что повесть документальная? Нет, ни в коем случае. Это художественное произведение, здесь можно смело воспроизводить фразу-пластинку: «Любое совпадение с реальными ситуациями является случайным».

Тут автору, конечно, можно попенять, что он путает реализм с реалистичностью и правдоподобием. Но такое жонглирование терминами меня не привлекает, главное всё-таки в другом.

Моя реальность – именно такая. Я не представляю себе ни дня без чуда и чудесного. Люди вокруг – удивительны и непостижимы. Повседневность немыслима без ощущения того, что далекие и случайные события на самом деле не случайны, что всё связано и поступок в одном месте галактики мгновенно отражается в ином ее конце. Что я хочу этим сказать? Да вот что: природа реальности зависит исключительно от того, каковы мы сами, как мы глядим на себя и других и как оцениваем окружающее. Там, где один видит голую стену реализма, другой увидит рисунки богов.

В сказанном нет ничего нового. Но всё же каждый из нас ежедневно (точнее – ежеутренне) переоткрывает эту простую истину снова и снова.

Если мой читатель, закрыв книгу, ненадолго почувствует это – поймает чудесное в окружающем, предположит хотя бы на секунду, что за тонкой плёнкой реализма и повседневности просвечивает нечто другое – быть может, более реальное, чем сама реальность, – тогда я буду считать, что написанное сотворено не зря. Труд был со смыслом, а бытие не протухло.

И еще. Не стоит забывать, что потустороннему нельзя задавать вопросы, оно не любит вопросительных знаков… Оно вообще не любит пунктуации.

    6 мая 2020 года

Эта книга впервые опубликована в 2020 году в издательстве «ФЭН» (Казань, Академия наук Республики Татарстан).

Город У.

повесть

Город-сказка, город-мечта…

(из песни)

Глава 1. Вид снизу. Бригадирка

1.

«Эй, чуваки! «Я свобо-оден! Словно птица в небеса-ах!..». Так, впереди кирпичная стенка, о-опааа! Прыжок, еще прыжок – и снова вперёд. Хэй-хо!..

О, стоп, чел! Тут дело посерьезнее. Слушай приказ, Рослик! Нужно махнуть с заброшки вон на тот сарайчик. Да, квестик не из лёгких: крышка-то у сарая с гнильцой. Но я верю в тебя, верю…

Эх, говорила мне мама: сиди на жопе ровно – целей будешь. Пошёл-пошёл-пошёл! Хо-ба! Группируемся! Есть! Выдержала крышка-покрышка!..»

Рослик лежит на бетонной свае, позеленевшей от дождей и времени. Ему удобно и хорошо; в руках блестит губная гармошка. Глаза упираются в небо, солнце – космическая батарейка – иногда показывается из-за облачной ваты и подпитывает его уставшее тело.

«Замаялся я сегодня чё-то, – думает парень. – Но как же, блин, клёво, чуваки! Как же клёво…».

На груди его, которая слегка поднимается и опускается, – лежит спецхайратник с укрепленной экшн-камерой. Дома он обработает заснятое и кинет в ютуб. Пусть народ прикалывается.

Он медленно, будто нехотя подносит к губам гармонику и начинает лабать что-то блюзовое, в духе старика Сонни Боя…

Рослику восемнадцать. У него вороньи волосы, стянутые в короткий пучок на затылке; тату сзади на шее – драконья морда с девичьими глазами; и цепкие худые пальцы на мускулистых руках. Он не учится и не работает. Он просто живёт. Он руфер, трейсер и сталкер. Город он любит – только не тот, что течёт мимо окон маршруток, авто и трамваев; не тот, что виден из серых глаз домов, поставленных раз и навсегда одними и теми же боками друг к другу. Нет. Он обожает другое: город крыш и зовущих к себе подвалов, город незаметных заброшек и живущих своей жизнью ливнёвок и коллекторов.

Да, Рослик город любит. А вот самому У. и у… цам – Рослик на фиг не нужен. Короче, чуваки, полнейшая взаимность.

2.

Рослику было девять, когда отец сорвался на стройке с многоэтажки. Он упал на забор, прикрытый сверху жестяной крышей-времянкой, которая предохраняла голову случайного прохожего от скользкого кирпича.

Память до мельчайших деталей сохранила, как проходили похороны. Приехала отцовская сестра Антонина из Казани, – она-то и хлопотала, где и как удобнее-подешевле. Мать не спала две ночи, совсем не отходила от гроба, и глаза ее стали похожи на сливы-падалицы, обведенные несмываемой тушью.

– Рослик, ты поплачь, поплачь: ведь полегче станет! – уговаривала мальчика казанская тётка, а тот смотрел на нее и хотел убежать из дома – подальше от маминых глаз и папиного гроба.

После кладбища на Заречной он так и сделал. Мать с полицией искали его три дня, он вернулся сам, закрылся в своей комнате и целые сутки рисовал динозавров. Ему больше всего нравились трицератопсы, а отцу – диплодоки.

Папа два года назад подарил ему клёвую книгу – атлас-определитель юрского периода. Закачаешься, какие иллюстрации! Он хотел эту книгу положить папе в гроб – сбоку, но тетка Тоня не позволила. Ему, дескать, можно только иконку, какой-то венчик на голову и – в крайнем случае – часы и расчёску. Книгу про динозавров никто в гроб не кладет. В тот момент мальчик и решил сбежать от них ото всех…

Затем всё затянулось и поросло. В школе на него с месяц смотрели сочувственно, и он ненавидел эти взгляды. А потом про него и его отца забыли, – и слава те, яйца! Спасибо за радости-крохотульки!..

Мать после смерти папы изменилась: говорила с сыном мало, стала курить в зале, забывала спрашивать, что он ел в школе и где пропадал по вечерам. Через год она привела домой дядю Серёжу, и Рослик снова убежал из дома. Когда его нашли, то поставили на учет в полиции, а мать несколько раз вызывали в опеку. Больше она никого не приводила, но зато задерживалась допоздна. Ее сына это вполне устраивало.

3.

Про Бригадирку он впервые узнал от чела с ником Синдром.

«Кароч, под самым центром города течёт речка-вонючка. Ее лет 70 назад окольцевали в бетон, называется Бригадирка. Раньше на месте Либкнехта и Маркса овраги же были… Говорят, зимой по бетонке можно пройтись. Весной и осенью – соваться туда нельзя: смоет нахер…».

Он написал Синдрому в личку: то да сё, про Бригадирку – ваще отпад! Как смотришь на то, чтобы вместе слазить туда?