Связной

– Да, – трясущимися губами произнес диверсант.

– Что ты мне забыл сказать?

– Нам показали фотографию связника, и мы должны были встретиться с ним в этот же день.

– Так почему же не встретились?

– Нас арестовали!

– Где находится явочная квартира?

– В частном доме на Приозерской, восемнадцать. Я должен был сначала постучать три раза в дверь, а когда он откроет, назвать пароль.

– Что за пароль?

– «Вам письмо от Машеньки». Ответ: «А на словах она ничего не хотела передать?»

– Твоя забывчивость чуть не стоила тебе жизни, Копылов!

– Я не забыл. Просто… просто жаль его стало. Уверяю вас, больше такого не повторится.

Посмотрев на часы, Романцев произнес:

– Жалостливый, значит… Это неплохо. Но чтобы в последний раз… А сейчас на сеанс связи. Какой у тебя позывной?

– «Бобер».

– Хм, «Бобер», говоришь? Весьма симпатичный зверь… Надеюсь, Бобер, в твоей радиограмме не будет никаких неприятных сюрпризов для нашей контрразведки?

– Не будет.

– Вот и отлично! Капитан, я забираю у тебя этого Бобра на пару часиков под свою ответственность. Не возражаешь?

– Конечно же, нет, товарищ старший лейтенант. Он ваш!

– И еще вот что, дай мне пару молодцев, пусть они проводят нас до НКГБ.

– Ерофеев, Звонарев! – окликнул капитан бойцов. – Поступаете в распоряжение старшего лейтенанта.

– Есть!

– Ну, чего застыли? – спросил Романцев. – Ведите его к машине, не за шиворот же мне его тянуть! А то, я вижу, у него ноги в землю вросли от страха. Если надумает бежать… стреляйте на поражение!

Громко стуча сапогами, прошли в кабинет. Указав Копылову на рацию, стоявшую в углу, Романцев скомандовал:

– Начинай. Посмотрим, что ты за «пианист»!

Геннадий Копылов привычно щелкнул замками, открыл корпус. Повернув большую черную ручку, включил радиостанцию. Отрегулировал амплитудный модуль, избавившись от импульсивных помех. Лампы передатчика замигали, приготовившись к работе, и он в ожидании посмотрел на старшего лейтенанта.

– Вот тебе текст… – положил Романцев перед Копыловым лист бумаги.

Прочитав содержание, тот удовлетворенно кивнул, быстро зашифровал и взялся за телеграфный ключ:

«Юпитеру. Прибыли благополучно. На явочную квартиру не пошли, хозяин вызывает подозрение. Он не похож на человека с фотографии. Сняли квартиру недалеко от железнодорожной станции. Наблюдаем за передвижением состава. Установили знакомство с двумя служащими с железнодорожной станции. Бобер».

– Готово. Вот только как по поводу знакомства с двумя служащими? Центр может потребовать серьезную информацию.

– А ты не переживай, информация будет, – усмехнулся Романцев. – И пусть знают, что вы способны устанавливать контакты со служащими, представляющими интерес для разведки. Как скоро будет ответ?

– В течение нескольких минут, как только расшифруют текст. – Прижав плотно к голове наушники, Геннадий возбужденно заговорил: – Кажется, вышли в эфир, передают мои позывные… – Взяв со стола карандаш, принялся быстро записывать на листке бумаги. – Вот, – протянул он листок бумаги.

Романцев внимательно прочитал:

«Бобру. Постарайтесь узнать о судьбе хозяина явочной квартиры. Действуйте осторожно. Расширяйте контакты со служащими железнодорожного ведомства. Юпитер».

Радиоигра «Связной» началась, и, кажется, вполне успешно.

– Уведите арестованного, – распорядился Романцев.

– Встать! Руки за спину! – приказал один из красноармейцев. Копылов поднялся, послушно сложил за спиной руки. – На выход!

Оставшись один, Тимофей поднял трубку телефона:

– Майор Лебедев?

– Он самый.

– Это старший лейтенант Романцев беспокоит.

– Слушаю вас.

– Поместите Копылова в карцер.

– Сделаем, – охотно отозвался майор.

– Пусть узнает, что такое немилость.

– Это мы умеем, – рассмеялся начальник тюрьмы.

– Не сомневаюсь. – Романцев положил трубку.

Глава 3

Что передать на словах?

Явочная квартира находилась на окраине города в небольшом деревянном доме, принадлежавшем двум семьям. Окна первой половины были крепко заколочены крест-накрест обыкновенными серыми досками и свидетельствовали о том, что хозяева съехали надолго, а вот в трех других теплился желтый свет. Судя по теням, что просматривались через занавески, в комнате находились двое. Как высказались соседи, «живет милая семейная пара, поселившаяся в доме незадолго до начала войны».

– Вот что, Сидорчук, действуем строго по плану, – произнес негромко Романцев. – Я называю пароль, представляюсь Копыловым, затем прохожу в дом. Попробую выведать у них максимум информации, а потом слегка приоткрою занавеску. Это знак! Заходите сразу, не мешкая. Кладем хозяев на пол и производим обыск. Все понятно? – строго посмотрел он на старшину.