Русский паркур / Russian parkour

Откровениями и пророчествами, во имя веры и злу вопреки,
Он смыть пришёл одиночество в водах священной реки.
Эй вы, земные высочества! Хиромантия смертной руки
Ставит крест на славе и почестях, кем бы вы себя ни нарекли.

Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Атеистические дети!
Его аллергическое «апчхи» может стать последним на свете!
Благодатные сходят огни, год за годом, как символ привета,
А воскресные светлые дни посылает он нам ответом!

Спасение утопающих стало делом и его рук,
Гвозди, в ладонях утопающие, – часть пронзительных его мук.
И всё же истинно чающих, вкусивших вино цвета губ,
На закате минует отчаяние с криком, как прописывал его Мунк.

Белым голубем на иконе или огненным языком,
Весь до мозга костей исконный он является испокон.
Ты мирской или церковный, падёшь ниц или презреешь поклон —
В небо взглянешь в проём оконный, когда последний настанет кон!

Pantokrator

In the beginning was the Word
That broke the absolute silence
And launched the prehistoric world,
And dealt with absolute darkness:

There flashed the very first Light,
Too bright for the darkness to stand.
Ideas began to alight,
Alpha and omega, A and Z.

The Lord could’ve said, «Ni Hao!»
And begun to teach the Tao,
Let the followers win the round
Against those who whisper, «Wow!»

He came to wash off solitude
In the waters of Holy River,
Give revelations in multitude,
Prophesy the defeat of Evil.

All the earthly delights and highness
Were dismissed as being of the earth,
No palm reading appears mindless
If the palm is nailed to the cross.

In spite of the Holy Fire,
In spite of the annual Easter,
So many are getting inspired
By the stubborn atheism.

Little atheistic children
Are allergic to the face of Lord,
While His allergic sneezing
Can bring an end to the world.

When non-believers go down
With a scream, as portrayed by Munch,
Those who tasted the bread and wine
Will hold on to the Holy Book.

Whether churched or laic,
When in desperation,
You’ll find yourself praying
For the last salvation.

And He will soar up dove-like,
He will bring to reason,
And you’ll see a bright light
From your dark mind’s prison.

Моторика

В бессознательности автоматизма,
В провороте обыденных дней,
Прорастает на сердце схизма,
Задувает в душе суховей.

Прицепив часовую стрелку,
Циферблат не даёт сбежать.
Колесо заточает белку,
А судьбу скрепляет печать.

Раскадровкой мелькают мысли,
Разбирая игру теней.
В субъективе чувственной призмы
Преломляется суть вещей.

Дашь сигналы мимике пальцев,
На фоно[1 - Фортепиано.] играя ноктюрн:
Сформирует костлявый кальций
Сталактиты парящих скульптур.

Заведясь речевым оборотом,
Прозвучишь на мажорный лад,
Снова веря, что за поворотом
Жизнь подарит нежданный клад.