Мы говорим на разных языках.
И прочее волнует нас постольку,
Поскольку принятая фальшь и явь,
Как беженцы, вонзятся в нашу глотку.
Мы говорим на разных языках,
Ловя условные черты и силуэты,
Когда мы размышляем второпях
Впотьмах, витийствуя предметно.
Мы говорим на разных языках,
И много в нас намешано событий,
И много замусоливает страх, —
Извечный друг и разрушитель.
Мы говорим, и говорим. Лишь прах
Вновь повторяет тихие наречья.
И только не нуждается в словах,
Пространство возле левого предплечья.
* * *
Глаза бессмысленны и звонки,
Почты пусты.
Казалось бы, глаза ребенка,
Казалось бы.
Во взоре сумрачном и смутном
Немой упрек,
Как вспышки солнц, ежеминутный.
Как вспышки солнц.
Зрачки, насыщенные болью
Моих теней,
Клянут меня, клянут с мольбою,
Клянут о Ней.
* * *
Хрусталь,
Преломленный,
Как даль,
Дней бессонных.
Вуаль
В лике темном.
Рояль
В зале полной.
В углах
Губ – ропот.
В глазах
Твоих – холод.
Ты – страх
Моих комнат.
* * *
В зеркале битом осколки помады.
Бледные губы видны.
Взгляд исподлобья под цвет шоколада.
Ты в желтом блеске бесплотной лампады.
Запахи сладко больны,