Удачная подмена

– Есть ещё такая штука как призвание, – бормочет себе под нос Лина.

– А нефтяную зарплату не жалко? – спрашивает Лера.

– Работа не только для зарплаты, но и для души. Иван Ильич – человек пишущий. Я думаю, работай он говорящей головой или рекламщиком чёрного золота, у него бы глаза не горели, – ответила она ей.

Маленькая хрупкая Лера обнимает рыхлую Лину за талию и говорит:

– Ох, не хотела я, чтобы ты с Иваном сходилась. Старый он для тебя. Но ему с тобой повезло. Уж Маринка горящие глаза в расчёт никогда бы не приняла.

Глава тринадцатая

Два месяца прошло, а Сергей Сергеевич по-прежнему ио. Ходит злой как чёрт, не догадываясь, что участь кресла давно решена, главным будет назначен их же собкор из дальнего района, только вот эпидемическая обстановка подвела. Сначала в больницу попал, теперь в отпуске долечивается в санатории. Может быть, администрация уже жалеет о своём предложении, но переигрывать неловко.

Работать Лине надоело. Если раньше она шла в дом печати, зная, что там Санталов, который расскажет что-нибудь интересное или хоть улыбнётся ей на ходу, подколет как-нибудь необидно, предложит чая попить, то теперь видит она только хмурую физиономию зама. Даже девчонки лишний раз не забегут, потому что он непременно сделает замечание. Если раньше она не спешила в свою пустую квартиру, то теперь рвётся в Жаброво всей душой. Лина вздыхает: оказывается, она, дура такая, давно в Ванечку влюблена была, только не понимала себя. Заходит Оля, толкается в дверь зама, кивает ей, получает в ответ отрицание и устраивается у дверей:

– А что он в кабинет главного не переходит?

– Официального предложения ждём-с.

Почувствовав, что путь свободен, подтягиваются Лера и Лена.

– Лина, ты что-то знаешь?

– Ничегошеньки не знаю.

– Иван не может не знать, значит, и ты знаешь, – говорит Лера. – Понимаю, не проболтаешься, но хотя бы скажи, сколько ждать и чего ждать, горя или радости.

– Коллективу хуже не будет.

– И это главное, товарищи, – изображает она Горбачёва и начинает обычный трёп. – Лин, ты худеешь?

– Не на диете, но немного убавила.

– Как говорила моя бабушка, «мужик не собака, но сало потаскивает», – садится на любимого конька Ольга. – Как там Иван Ильич, судя по всему, справляется?

– Оля, я на такие темы не разговариваю.

– Злюка, единственного стоящего мужика в своё стойло увела, и даже информации не даёт!

– О, девчонки, как вас тут много!

– А нестоящие – вот они, – бормочет Лена.

Это Игорь подтянулся:

– Лина, а я твою родственницу нашёл! Во!

На её стол падает большая и очень знакомая фотография. У неё такая же была. Их выпуск. С некоторым усилием она сохраняет неподвижность лица:

– Отстань, опять какая-нибудь глупость.

– Да нет, посмотри, ведь похожа? А я всё вспоминал, где я тебя видел!

– Озерова Ангелина, – читает Ольга. – И ни капельки не похожа. Нос, очки… да ну тебя, Игорь!

– Дай-ка и я гляну, – говорит Лена. – Не пойму, чего ты тут похожего нашёл? И вообще, что ты к нам пристал? Шёл бы ты лесом!

– Не-ет, очень похожа. Такая же зануда. И голову так же поворачивает, чтобы облить презрением.

– Любовь твоя, что ли? – спросила Лера.

– Да я бы с такой, – дёргается Игорь. – Уродина и задавака. Тупая как пробка, но внучка профессора, поэтому её не заваливали.

– Значит, умная, – кивает Лера. – Я уже заметила, что ты очень болезненно на умных женщин реагируешь.

– Не признаёшь, значит, родню, Иванова? Ладно, я в Уремовск на праздники собираюсь, найду эту Озерову, спрошу у неё про тебя.

Эту Озерову он, конечно, не найдёт, а вот фамилию Иванова может услышать, а это не есть хорошо. А Игорь с первого взгляда показался ей смутно знакомым. Теперь она его вспомнила. Он перевёлся к ним из Новогорского университета на последнем курсе, потому и не признала сразу. Ничего особенного из себя не представлял, только ездил на крутой машине. В университете таких мажоров было немало, но не на филологическом факультете. Больше ничем не выделялся. Ах, да, вспомнила ещё, что Лариска на него запала и некоторое время с ним жила. Ещё рассказывала какую-то полуфантастическую историю о том, как он отомстил неверной возлюбленной, из-за чего ему пришлось спешно переводиться в Уремовск. Если это хоть вполовину правда, то он псих… а хотя, какие сомнения? Точно псих!

Через час Лина пошла наполнить чайник. Теперь она не вылетает в коридор, а осторожно выглядывает в дверь, прежде чем выйти. Дверь кабинета Игоря приоткрыта, а сам он провожает девушку, стоя в дверях, отделяющих их крыло от лестничной площадки. Ей показалось, или это Полина? Да нет, не может быть! И она поспешила к туалету.

Пока Санталов был рядом, она чувствовала себя защищённой. А теперь Лина лишний раз в коридор выйти боится. Такое впечатление, что её связь с ним подхлестнула всех местных кобелей, при том, что, объективно рассуждая, она здесь из всех редакционных дам по внешности самая некрасивая. Нет, это не обесценивание, это трезвая констатация фактов. Как-то это прорвалось у неё в разговоре с Лерой.

– Ты влюблена, и поэтому сияешь. Мэрский сынок думает, что от чужого счастья можно кусочек отщипнуть, а то и всё захапать. А кобели всегда стаей бегают, – пожала она плечами. – Как в анекдоте: «К моей в моё отсутствие никто не приходил? Ну, тогда и я не пойду!»

Да, дело было в Игоре. Чем-то Лина его раздражала, и он пытался её достать, а потому распространял слухи о её доступности. Сам на людях рук не распускал, но речи гнусные заводил постоянно. И вот однажды зажал её на лестнице. Шедший сзади Дима заломил ему руку и с размаху бросил об стенку.

– Спасибо, Дима, – громко сказала при всех Лина, вытирая слёзы. – Один ты тут мужчина на всё здание остался. Прочие так, среднего рода, если о женщине сплетничают и позволяют подонкам их обижать.

Игорь назавтра демонстративно ушёл на больничный, хотя видимых повреждений не получил, а Диме предложили подать заявление по собственному. Правда, заставили две недели отрабатывать, потому что замену сразу найти не могли.

– Сопьётся малый, – с осуждением глядя на Лину, сказала Лера.

И Лина взялась за телефон. Позвонила Витецкому, единственному Ваниному знакомому, кто мог трудоустроить, и к кому она могла обратиться. Спросила, не нужен ли в их интернет-издание хороший оператор.

– Хороший всем нужен, – ответил он и поинтересовался. – А почему не через Ивана рекомендуешь?

Лина знать его почти не знала, но деваться некуда, пришлось обрисовать ситуацию. И что по её вине хороший человек лишился работы, но втравливать в конфликт Санталова не хотелось бы.

– Как знаешь, – вздохнул Витецкий. – Вообще-то скрывать от мужа такое чревато ещё большими проблемами в дальнейшем. Ладно, я тебе адресок сейчас отправлю, а он пусть скинет ссылку на свои работы. Нет, не резюме, а конкретные сюжеты, им снятые.

И не поленился перезвонить потом и сообщить, что Диму они берут, и что не она ему, а он должен быть ей благодарен за такого сотрудника. И что в их издании на претензии мэра чихают, потому что завод с городской властью в конфликте.

После случая с оператором Димой её решимость уйти крепнет, и она подаёт Сергею Сергеевичу заявление на отпуск. Он откладывает его в сторону и молчит. Она разворачивается и уже в дверях спрашивает:

– Что-нибудь ещё требуется сделать до отпуска? И кому печать сдать?

– Я вас не отпускал! Вы даже восьми месяцев ещё не проработали.