Мама вдруг сказала:
– А представь, был бы вот у нас дома круглый пол и нам надо было его покрасить… Как ты узнаешь, сколько надо краски?
Мишка быстро ответил:
– Мы должны знать, сколько краски идёт на квадратный метр!
Мама кивнула ему:
– Это легко! На банке написано, на сколько квадратных метров её нам хватит. А дальше как?
Мишка пожал плечами:
– Мы должны знать, сколько квадратных метров у нас в комнате.
Мама накорябала на инее круг ребром денежки и велела:
– Узнай.
И вот Мишка глядел на этот круг справа и слева и трогал его, пальцы раздвигал сколько мог и ходил ими по холодным границам круга, и перепрыгивал с одной стороны круга на другую…
И, наконец, сдался и сказал:
– Мы можем измерить только в самом широком месте. Это два радиуса, да ведь? И вот, наверно, это должно сколько-то раз убираться в площади. И в длине края тоже, чтобы мы могли сделать плинтус…
– Укладываться должно, – поправила его мама, – не убираться. Так знаешь, оно и укладывается! Это расстояние укладывается в длине «пи» раз, и площадь надо считать через число «пи»…
Мама говорила, что если бы они к папе дольше ехали, Мишка бы и вычислил число «пи», как вычисляли его много лет назад древние люди в Египте и в Вавилоне.
– Есть числа, которые существуют сами по себе. Они придуманы Богом или высшими силами, или природой, – рассказывала в маршрутке мама, – а человеку остаётся их только открыть.
И Мишка, получается, тоже сделал открытие.
С мамой хорошо было ездить к отцу. Пока никто не мешал, они разговаривали про математику, и про строительство, и про картины.
Танька в том году в школу пошла, а Владька стал ходить в детский сад. А в школе как раз открылась продлёнка. Мишке повезло, что когда он был маленький, её не было. Мама говорила:
– Как хорошо, что младшие дети пристроены.
А Таньке не повезло. Она плакала по утрам и говорила:
– Мама, смотри, я кашляю! – хотя кашлять и не получалось.
Маленький Владька подначивал её:
– Ну, ну, ты кашляни!
Танька отталкивала его, просила маму:
– Ты договорись, чтобы меня опять в садик приняли!
Мама отвечала:
– Тебе же исполнилось семь лет. Кто тебя возьмёт обратно в детский садик?
А Танька её учила, как взрослая:
– Ты сразу не говори, что не получится! Надо сначала сходить, попробовать!
И снова пыталась кашлять: «Кхе-кхе», и всем было смешно.
А потом как-то раз у неё получилось как следует, правдоподобно кашлять, и её наконец-то не повели в школу. Но это уже после было, это – через год. Танька успела привыкнуть к школе, и во втором классе её только и знали хвалить, не то что Мишку. «Четвёрок» у неё, кажется, вообще не было, одни «пятёрки». И папка рассказывал, что всем на работе хвастается, какая умная у него дочь. Он к тому времени уже вылечился и опять стал в мастерскую ходить.
Владька спросил однажды ни с того ни с сего:
– Пап, а на твоём станке есть защита от дурака?
Отец поглядел на него, не понимая. И мама быстро сказала:
– Это я рассказывала ему, что так называют – когда сразу двумя руками включать надо…
И папа сказал:
– Есть.
А мама быстро сказала папе:
– Я выгладила тебе спортивный костюм. Тот, новый!
Потому что папа опять ложился в больницу. Мама улыбалась за ужином и обещала ему:
– Кто-то же вылечивается! Значит, и ты войдёшь в это число, даже не думай. И потом, там, в больнице, тихо. Никто не будет мешать тебе писать твой диплом!
– Дипломный проект, – поправил папа.
Мама кивнула с готовностью:
– Ну да! Сделают операцию – и лежи себе, и пиши спокойно! Выйдешь как раз к защите своего проекта! А после уже ты не вернёшься в эту мастерскую…
Папа с собой целую кучу учебников увёз, и Мишка с мамой ему ещё привозили.
А потом и Танька уговорила маму, чтобы её тоже взяли к папе.
Мишка с Таней вместе бежали домой, она не осталась на продлёнку. И она прыгала от радости так, что ранец бухал об спину, и дышала громко всю дорогу: «Хрум-хрум!» И кашляла на бегу, хотя не старалась кашлять. Мама, как поглядела на неё, сразу же кинулась вызывать врача из детской поликлиники. А врач, только послушав Таньку, сразу позвонила в «Скорую». Мама с Таней уехали в машине, а Мишка должен был в этот день сам Владьку из детсада забрать, а сначала к отцу съездить.
– Ты же помнишь дорогу? – спрашивала мама жалобно. – Мы же с тобой сколько раз ездили…
Как будто Мишка мог забыть, как они вместе ездили.