Тропа Саламандры

– Тридцать тысяч, слышишь, Ивон? – раз за разом я с упоением произносил ее имя, как бы делая его всё более плотским, земным, досягаемым.

– Хоть миллион. Мой ответ – нет! Прощайте! – прозвучало категоричный и теперь уже финальный отклик, что рассеялся болезненным гулом в моем воспаленном, но уставшем сознании.

Пик-пик-пииик… Она бросила трубку?

Вот… Тварь! Сука! Стерва! Гадина! Ведьма треклятая!

Я не мог подобрать всех тех слов, которые с катастрофической досадой разорвали мое нутро в клочья!

Да, она бросила трубку, отрезав тем самым все возможные, так сказать, цивилизованные и о-о-очень дорогие способы договориться, наладить с ней связь.

Ноль шансов!

– Тебе пора, брат. – Тут увесистая лапа Томми легла на мое плечо.

Он с сочувствующим видом мягко просил покинуть заведение. А я просто осоловел, полностью обессилел. Потому что опять проиграл! И не на поле. Не на каком-то важнейшем матче…

В миллион раз хуже!

Потому что эта гребаная королева даже за миллион бы меня не впустила в клуб, нет, в свое царство. Так прямо и сказала, блядь!

– Пойдем-пойдем, брат. – Томми аккуратно взял меня под локоть и повел в сторону выхода.

Шаг. Еще один…

И я, разгромленный в пух и прах, вот-вот снова окажусь на ночной безжалостной улице. В ненавистном Нью-Йорке, который сжал мои яйца в ледяных бетонных тисках и не собирался отпускать в теплую, легкую, беззаботную Калифорнию.

– Слушай, – прошептал, остановившись у самого входа, и умоляюще заглянул Томми в глаза. – Ответь: ну почему так?

Томми понял мой пространный, но такой всеобъемлюще-фундаментальный вопрос. Он задумался, силясь сформулировать ответ, который заочно заставил меня пропитаться… паническим страхом.

– Она замужем? – после паузы в целую вечность я упростил ему задачу.

– М-м, нет, – отрицательно помотал головой Томми, но почему-то его это «М-м» нисколько не утешило, а вогнало в меланхолическую грусть, что странным образом смешалось с каким-то кротким отчаянием.

– Ясно, но тогда, может, она лесбиянка? – задал этот вопрос, на самом деле желая хотя бы с ним, с Томми, еще парой слов перекинуться, потому что почувствовал себя очень одиноко.

– М-м-м, нет, брат, она не лесби, – изогнул бровь здоровяк.

– Тогда в чем, черт меня дери, проблема, брат?! – Я зажмурился от чувства какой-то запредельной безысходности.

– Тебе пора, пора уже, – кивнул в сторону выхода Томми.

– Сука! – Я с силой толкнул наружу тяжеленную дверь, и от этого мое сердце тоже потяжелело настолько, что вот-вот готово было упасть черным шаром для боулинга прямо в кишки.

– Эй, – вдруг окликнул Томми. – Проблема, спрашиваешь? Нет проблем. Просто мисс… Ивон – настоящий кремень. Крепкий орешек. Но я тебе этого не говорил, понятно?! – Он многозначительно подмигнул, мгновенно вернув меня из беспросветицы на землю.

– «Понятно?!» – повторил за ним и вышел на улицу, шагнул в чужеродный Нью-Йорк.

«Настоящий кремень. Крепкий орешек». Я стоял там, под козырьком клуба без единого понятия, что делать с этой…

Крайне важной информацией?

Глава 15

Восьмое правило Ивон Хасс.

В любой ситуации сохранять сдержанность

и спокойствие.

– Боже-боже-боже! – Я не молила бога, не просила его избавить мою дурную голову от…

богатого наглеца! А проклинала службу на установке видеокамер.

Да, очень не вовремя решила заменить старенькие черно-белые устройства на более современные, чтобы лучше контролировать. Видеть, всё ли в порядке на входе в «Саламандру» и в небольшом зале встречи гостей, где дежурит…

Гнусный предатель Томми!

Да, это отдельная история с предательством… В общем, камеры демонтировали, а новые никак не могли установить. В компании то мастер заболел, то отпуска всякие, еще какие-то обстоятельства непреодолимой силы. В общем, как всегда с сервисными службами. Сволочи они безответственные!

И когда Томми набрал мне и начал сбивчиво объяснять, что на порог «Саламандры» опять заявился этот нахал, который на сей раз решил меня купить, я не сдержалась! Да-да, я орала на Томми, а внутренне материлась так, как последнему быдлу не снилось! И после вспышки негодования первым импульсом тела стало движение руки. Она потянулась к выключенному монитору, чтобы наконец-то увидеть этого демона, который продолжал торговаться со мной через Томми. Басить в трубку предателя всё новые и большие цифры. Большие суммы его грязных, явно легко заработанных денег, раз он так вот просто готов с ними попрощаться.

Кто он там? Сынок мафиози? Второсортный актеришка из сериалов? Модель боксеров? Морда какого-то бренда парфюма приторного? Не важно! Мне хотелось не просто в его наглые глазюки глянуть, а узреть на экране эту рожу в целом…

Из любопытства?

Да-да-да, блин! Именно из какого-то собачьего интереса увидеть его без маски маньяка. Чтобы мистический страх перестал наконец рисовать образы. Чтобы удостовериться, что он точно состоит из плоти и крови, а не является плодом моего воспаленного воображения.

Впрочем, гад Томми, который стал кем-то типа переговорщика, посредника, был свидетелем того, что я не сошла сума, что меня не глючит вторую ночь подряд. И он, Томми, человек, которого я знаю тысячу лет, встал на сторону богатого уродца…

Красавчика?

Да плевать, хоть самого Аполлона! В общем, всё и все были против меня. Темный экран и отсутствие камер. Томми. И конечно, главная заноза в заднице – этот козел, который решил исполнить обещание, скрытую угрозу больного на голову. То ли до края избалованного типа, не оставлять меня в покое!

И с каждой названной им суммой, с очередным повтором моего имени, которое ему по глупости выдал гребаный Томми, тем самым еще больше подставив меня, я наполнялась лютейшим негодованием! Буквально задыхалась, поэтому и сорвалась на крик. Сначала орала на Томми, а потом говорила повышенным тоном с этим торговцем за вход в «Саламандру».

Ну уж нет. Можно продать что угодно: свое тело, душу хоть самому бесу… Но не подкупить мою детку с глазами цвета лилового неона.

Я, Ивон Хасс, достаточно торговалась в этой жизни. Шла на компромиссы с неприятными людьми. И на сделки со своей совестью. Соглашалась, кивала, смирившись с вещами, которые не устраивали. Но это в прошлом… И «Саламандра» не нуждается в подачках богатого мудака. А я скорее сдохну, чем дам ему шанс!

***

Но самое паршивое то, что я опять вышла из привычного мрачноватого приятного покоя и тихой гармонии. Этот козел снова внес в мое существование дисбаланс и заставил нарушить очередное правило про сдержанность и спокойствие.

– Так кто же ты, гнида? – прошипела, глянув на ополовиненную бутылку «Коммандарии» и попутно открывая ноутбук, когда он наконец-то опять ушел. Ни с чем.

Да, я не вызвала предателя Томми для очередного допроса или разборок насчет этой персоны «нон-грата». Потому что была близка к тому, чтобы из-за приступа ярости уволить здоровяка к чертовой матери!