Джакал. Раскаленные дни

Глава 6

Парковка при аэропорте.

– На вот, возьми, – Круз грубо сует ножницы.

– Зачем? – сердце замирает в ужасном предчувствии!

– Догадайся с трех раз. – Зло ухмыляется.

– Ты что? Не стану! Только не это, прошу! – отчаянно мотаю головой.

Круз приехал за мной уже коротко стриженным. Наверное, избавился от ирокеза еще дома.

– Режь, говорю, да живее! До вылета час с небольшим.

– Божечки! – неужели необходимо так издеваться, добивать?

– Слушай сюда: тебе важнее выбраться из задницы или сберечь дурацкие волосы?

– Иди сам в задницу! – глаза мгновенно наполняются слезами.

Я больше не могу! Это адище какое-то!

– Лира, послушай, волосы отрастут. Ну лет через пять… – он немного смягчает тон.

– Божечки, – закрываю лицо руками.

– Ладно-ладно, не через пять. Гораздо быстрее. И, думаю, тебе пойдет новая прическа.

Первый раз за всю дорогу он говорит нормально, по-людски. Ладно, окей, надо так надо.

– Тогда давай ты, – прошу.

– Что? Нет уж! – басит.

– Я серьезно, Круз. Давай, режь. У тебя ровнее выйдет.

Круз, быстро глянув на мои волосы, выходит. Огибает машину.

– Ну-ка, подвинься, – холодно командует.

Круз на сиденье, рядом. На расстоянии нескольких дюймов. Он опять коснется меня. Коснется вынужденно, как с застегиванием молний платьев в дорогих магазинах. Будь его воля, он, наверное, на пушечный выстрел ко мне бы не приблизился.

– Повернись, – хмуро бросает.

Круз проводит пальцами по моим волосам, собирая их в хвост. Мурашки бегут от затылка вниз, к лопаткам. Мне так хорошо! И безнадежно плохо!

– Столько? – бурчит, примеряясь.

– Режь короче. – Пытаюсь показать, что не трусиха, что тоже могу быть решительной.

– Точно?

– Быстрее давай, или передумаю.

Его глубокое и такое теплое дыхание на коже моей шеи. И новая волна мурашек!

– Ну, погнали? – сипло произносит.

– Погнали, блин!

Круз усиленно работает ножницами под неприятный то ли хруст, то ли треск. Толстый хвост, который только что был частью копны шикарных волос, в его руках. Он снова проводит пальцами, точно расческой, по тому, что осталось на голове. Божечки, я бы сейчас всё отдала, чтобы он делал это не из необходимости, а ласково, чувственно. Но нет, блин, Круз уже подравнивает кончики.

– Всё, готово. Идем, – приказывает.

Тянусь к зеркалу заднего вида. Кошмар, катастрофа!

– Идем, говорю, ну. – Круз выходит из машины.

Ладно, окей. Тащусь за ним. Мы у багажника. Мой чемодан в его руках. Мой Рассеянный взгляд падает на черный коврик. Что-то блеснуло в свете уличного фонаря. Какой-то пакет…

– Твою мать! – вскрикиваю, дернувшись.

Боже мой, да это… это отрезанный окровавленный палец! Разряд тока по телу и рвотный позыв в горле.

– Что? – холодно спрашивает Круз, приподняв бровь.

Указываю на фрагмент человеческого тела. Круз даже глазом не повел. Он достает спортивную сумку. Хлопок. Палец остался там, внутри багажника. Божечки, он точно хищник! Надя была права.

– Я никуда с тобой не полечу! – пячусь, не чувствуя асфальта под ногами.

– Не дури, мало времени, слышишь, Лира? – делает шаг ко мне.

– Нет-нет-нет! Ты… ты больной на голову маньяк, – шепчу.

– Слушай, у тебя трудный день, понимаю, но давай ты просто забудешь о том, что видела. Так будет лучше.

– Отдай чемодан, Круз! По-хорошему прошу. – Мой голос дрожит.

Он с едкой ухмылкой скрещивает руки на груди.

– Серьезно? «По-хорошему»? Или что будет-то?

– Я… я закричу. Прибегут копы и увидят это! – указываю на багажник.

– Ну-ну, кричи, – самоуверенно произносит с какой-то издевкой.

Взгляд на семейную пару, что разгружаются неподалеку. А там, справа, две девушки хихикают, переговариваясь. Ну, закричу, и что? Круз смоется, а меня заберут копы – выяснять, откуда отрезанный палец. А затем враги клана могут пронюхать, что я в городе, и пиши пропало.