В некотором царстве… Сборник рассказов

– Ваш дядя утверждает, что ничего вам не дарил, а грош и еще некоторые ценные вещи из его коллекции у него украли, когда вы вместе отмечали день рождения комсомола.

Коля не сказал, что Саврасов скрыл от нас присутствие Тани на гулянке.

-И что?– пожала плечами девушка. – В тот день он был жутко пьян. Впрочем, в последнее время ему много и не надо. Подышит над рюмкой и в ауте. Профессиональный стаж телевизионщика, ничего не поделаешь. Он сам открыл свой сейф и вывалил коллекцию на стол.

– В присутствии Волкова, Груздева и Курочкина?

– Курочкин – это тот хам с кирпичным лицом? Он меня весь вечер пытался хватать за коленки. Еле удержалась, чтобы не дать ему по его наглой роже. Да, в их присутствии.

– И что там было?

-Да не знаю, мусор какой-то в пакетиках, я не интересовалась. Он всучил мне грош и сказал: владей. Я еще ответила, что монеты не собираю и медяк мне не нужен. А дядя сказал, что я дура, ничего не понимаю и что этот грош стоит больших денег. Я и взяла. Как уже говорила, сравнила в интернете. Потом на досуге съездила на Таганку и этот бармалей предложил мне посредничество в продаже. Я согласилась.

-Значит, Саврасов знал, что на монете не достает детали в виде копья?

-Ну, если сказал, что она стоит хороших денег, значит знал. Сами могли бы догадаться, господа сыщики.

-А кто взял остальную часть коллекции, которую вы окрестили мусором, оператор Волков или инженер Груздев? А, может, Женя?

-Этого я уж не знаю. Они все там уже были хороши. Я забрала монету и ушла домой.

-И что же, дядя с тех пор вам не говорил, что его обокрали?

-Нет, нет и еще раз нет. Ему от алкоголизма лечиться нужно. Напьется и себя не помнит. Обокрали. Сам куда-нибудь засунул свое барахло и забыл. Что пропало-то?

– У вас имеются ключи от квартиры дяди?

-Откуда, что мне там делать! Я и на пьянку-гулянку пошла сквозь сердце. Он пригласил. Мать сказала, что нехорошо дядю совсем забывать.

-А сама-то она почему не пошла?

-Они давно в натянутых отношениях. Не враги, но и не сердечные родственники. Кажется, наследство деда не поделили. Точно не знаю. Так что конкретно пропало-то?

-То что пропало, уже пропало. Но ваш дядя говорит, что у него дома, в другом тайнике, хранится еще что-то более ценное. Собирается выставлять даже на Сотбис. Тоже космическое. Потому и интересуюсь у вас ключами от его квартиры.

-Меня это не волнует. Развел тайников.

-Обычное дело. Многие хранят ценности в подоконниках, батареях, под плиткой в ванной комнате и даже туалете. Наивные.

-Дураки. Но мне, повторяю, сие совершенно не интересно.

-Та-ак,– протянул Коля.– Кажется, мне всё понятно. Ладно, можете быть пока свободны, гражданка. Подчеркиваю – пока. Из города не выезжать, если понадобитесь, вызовем.

Татьяна подскочила словно на пружинах, закинула за спину концы клетчатого шарфа, с грохотом отодвинула от себя стул, не прощаясь направилась к выходу.

-А деньги?! – крикнул ей вслед Мигрень.

Она вернулась, с брезгливым, вызывающим видом бросила на стол конверт с тридцатью тысячами. Задержала взгляд на мне:

-Я думала ты человек, блондинчик, хотела с тобой дружбу свести, а ты, оказывается, мент. Фу! Прощай.

Через несколько секунд за ней гневно захлопнулась дверь американской закусочной.

-Можно и я пойду? – осторожно спросил Стас. – Или…

-Проваливай. Монету-то оставь.

-Конечно, – Борода пододвинул к Коле пакетик с медяком и, споткнувшись о соседний стол, поспешил к выходу.

Мигрень стал сосредоточенно есть. Я тоже купил себе пирожок. Так мы некоторое время молча сидели и ели американские булки. Наконец, я не выдержал:

– Что теперь вам всё понятно?

-Ничего,– ответил Мигрень после довольно продолжительной паузы. – Ровным счетом ничего.

Я тоже собрался уходить, давно пора было появиться в редакции. Но Коля меня жестом остановил, набрал на телефоне номер. Догадаться кому он звонил, было не сложно.

Веня ответил уставшим, хриплым, вероятно спросонья голосом. Коля не стал ходить вокруг да около, сразу обрушился на него всей своей реликтовой мощью:

-Ты для чего обманул меня, причем два раза?

Микрофон в мобильнике Мигреня был мощный и я отчетливо слышал ответы Саврасова. После некоторой паузы он сказал:

-Можете не уточнять в чём я вас обманул. Ну первое, я не сказал про племянницу Таню, потому что не хотел приплетать ее к этой скверной истории. Она девушка, честная, порядочная, легко ранимая.

Я, разумеется, ухмыльнулся по поводу слов "легко ранимая". Эта красавица рельсу на путях перекусит и не поморщится.

-Второе, – говорил с тяжелым сопением Веня, – медная монета, как вы наверняка уже выяснили, не совсем обычная. У Св. Георгия в руках нет копья. Брак печатного двора 18 века. Такие монеты ценятся очень высоко, я проверял у знающих людей.

-Это не редкая монета, – прервал его Коля, – а дешевая подделка, которая специалистам видна невооруженным глазом.

-Не может быть,– изумился Веня. И помолчав, добавил, – скверно. Но почему подделка?

-Когда ты ее только нашел в деревне, копье было?

-В том-то и дело что не помню. Нашел, протер, да положил в шкатулку. А только год назад, когда вышел на пенсию, вспомнил про нее, решил изучить от нечего делать. И тут с помощью интернета обнаружился изъян.

-Кто-нибудь ещё знал о монете?

-Нет, никому посторонним не говорил. Жена Лиза, покойница, конечно, знала.

-А племянница?

-Повторяю, не трогайте Татьяну. Она тут совершенно ни при чем. Ну…может, ей Лиза что про медяк и говорила, не знаю. Хм. Выходит, что я подставил свою Танечку. Она решила продать монетку и…С ней всё в порядке?

-Она еще выразит тебе свою благодарность.

-В таком случае, я хочу, чтобы вы немедленно прекратили расследование. Бог с ней, с этой коллекцией. Нет, я даже не просто хочу, а требую. Слышите меня, Николай Карлович? Требую!