В некотором царстве… Сборник рассказов

-Слышу, не кричите, а то детишки гамбургерами подавятся. Только дело, которые вы мне предложили, прекратить никак уже невозможно. Монета – это чепуха. Но пропали космические артефакты, которые, по сути, являются национальным достоянием. Как они вообще к вам попали? Хм. Стрелка высотомера с самолета Гагарина… Солдаты на месте крушения собрали все до молекулы,– повторил Коля мои слова,– обломки закатали в железные бочки и отправили на вечное хранение. А обшивка с "Союза-11"? С кораблем после катастрофы проводили тысячи секретных экспериментов, выясняя причины гибели космонавтов. Как даже клочок обшивки мог к тебе попасть? Не сам же ты ее украл в музее РКК "Энергия" в Королеве?

– Нет! – крикнул Саврасов.– Я ничего не крал!

– Тогда возникает резонный вопрос – а не липа ли это такая же, как елизаветинский грош?

-Это подлинники, – уверенно сказал Веня.

-Откуда ты знаешь?

-Я отказываюсь отвечать на этот вопрос. Вы, в конце концов, не действующий следователь и не имеете права меня допрашивать. Всё. Забыли. Не было у меня никакой коллекции, я все придумал с пьяных глаз. До свиданья.

Не успел я приехать в редакцию, опять позвонил Коля. Сказал, что лейтенант Одинцов заслужил очередную бутылку коньяка и чтобы я ее готовил. Оперу ОВД удалось выяснить, что Женя Курочкин теперь работает в компании "Промышленные лазеры".

– Ты понял?– радовался в трубку Мигрень.– Лазеры!

-Что делать уголовнику в такой фирме?– попытался унять я ликование Коли.

-В бизнесе только уголовники и трудятся. Тебе ли не знать. Женя там вкалывает рабочим.

Да, Мигрень неисправимый, советский по духу человек. Капиталисты для него законченные враги всего сущего. Однако получая изредка гонорары и накрывая по этому поводу шикарный стол, он мотает над разносолами головой и говорит: "СССР развалился только потому, что за 70 лет так и не смог до сыта накормить народ". О том, что народ наконец-то накормили "проклятые капиталисты", Коля, разумеется, умалчивает.

-Ты думаешь, что Курочкин и стер лазером копье с монеты?

-Не думаю, я уверен в этом.

Не плохо было бы иногда все же думать,– хотел вставить я, но не решился. Зачем обижать "святого" человека. Коля ведь по сути ребенок.

-Возможно, сегодня вечером он тебе позвонит,– продолжал Мигрень.

-Кто?– не понял я.

– Ежик в красном кимоно! Женя, разумеется. Я уже побывал у "Промышленных лазеров" на Тульской. Возле входа для сотрудников есть курилка. Теперь ведь с дуру позапрещали курить внутри организаций.

Послышались чмоканья и я понял, что Коля раскуривает свою вонючую сигарету. Где он такие берет, для меня до сих пор загадка. Я же пытался уловить ход его мыслей. Но мне это так и не удалось сделать, пока он не уточнил:

-В курилке и у входа на предприятие я повесил объявление: "Покупаю редкие марки, открытки, монеты. Исторические артефакты, связанные с ВОВ и покорением космоса. Дорого". Телефон, разумеется, оставил твой.

-Почему мой?

-А чей надо было написать – угрозыска ОВД или сразу Следственного комитета?

-Свой!

-Нельзя все яйца складывать в одну корзину.

Честно говоря, я не понял, при чем здесь "одна корзина", но больше спорить не стал. Во-первых, бодаться с Колей себе дороже, во-вторых, мне из профессионального интереса очень хотелось пообщаться с этим уголовником Женей.

Коля меня сразу предупредил, чтобы я не увлекался в разговоре с Курочкиным. Только – да, нет, место встречи. То что он позвонит, Мигрень не сомневался. Даже если у Жени уже есть свой покупатель на Венины артефакты, ему все равно будет интересно узнать сколько за них предлагают другие.

И Мигрень не ошибся. Около 8 вечера на смартфоне высветился неизвестный номер. Обычно я игнорирую такие звонки, но тут, конечно, ответил сразу. Мужчина, по голосу средних лет, поинтересовался правда ли, что я дорого покупаю исторические артефакты. Я подтвердил и спросил, что он может предложить.

-Хотел бы продать несколько…очень интересных штучек, связанных с именем Юрия Алексеевича Гагарина.

-Вот как, штучки, – чуть не задохнулся я от радости. Надо же, Коля все таки гений. Всё правильно рассчитал. – Хорошо, я готов её приобрести, ваши штучки.

-Даже не поинтересуетесь что именно?

-Мне дорого всё, что связанно с покорением космоса. А уж с именем Юрия Алексеевича тем более. Хотел бы взглянуть на…штучки. Где можем встретиться?

-Подождите, а деньги?

-Какие деньги?

-В объявлении же написано, что купите дорого.

-А-а, в этом не сомневайтесь, деньги всегда со мной.

-Раз так, давайте завтра в полдень. Чайную на Тульской знаете, рядом с торговым центром ?

-Конечно. Ровно в 12.00. Я буду в черном пальто с желтым шарфом поверх воротника.

-Значит, договорились. Наличные не забудьте.

Я перезвонил Коле. "Здорово!– закричал он.– Учись работать, журналист. Сидите там в своих газетенках, штаны протираете, людям только голову глупостями морочите. Звоню Одинцову, брать будем неблазника по всем правилам".

На следующий день, без пятнадцати двенадцать я был на Тульской. Опять пришлось отпрашиваться у Главного. Начальник сначала сказал, что я могу вообще не приходить на работу, раз мне как видно, в редакции уже не интересно. Но потом смягчился: "Девицу что ль длинноногую нашел?" "Ага",– кивнул я. "Ну так окучивай её по выходным, а то уволю".

В чайной было немноголюдно. В дальнем углу уже сидел Коля с каким-то молодым мужчиной. Вероятно, лейтенантом Одинцовым. Вид у него был совершенно раздолбайский – кожаная куртка в заклепках, на руках обрезанные черные перчатки, в ухе то ли гвоздь, то еще какая-то железка, я издалека не разглядел. Взъерошенные волосы слегка подкрашены хной. Он жевал резинку, широко раскрывая рот, как жвачное животное. Словом, великовозрастный репер или байкер. Никогда и не догадаешься, что мент. Впрочем, взглянув на Колю тоже не подумаешь, что он опер. Бывших-то полицейских не бывает.

Я заказал индийский красный чай и два круасана. Его подали в стеклянном чайничке, налили в широкую, как блюдце чашечку. Не успел я пригубить индийский напиток, в кафе вошел тот, кого я ожидал. Сомнений не было. Я сразу узнал Женю по фото: круглое лицо с крошечным, деревенским чубчиком на морщинистом лбу, мясистый баклажанный нос, большие губы и, конечно, лопоухие, будто локаторы уши. В общем, личность не самая приятная. Мне стало как-то сразу неуютно, хотя за долгую репортерскую жизнь с кем только не приходилось общаться, и не такие "красивые" субъекты попадались. Я поправил на воротнике желтый, вернее бежевый шарф. Желтым я назвал его Курочкину для большей наглядности моей личности. Так же я специально выпустил шарф наружу, обмотал им воротник, хотя всегда носил его вовнутрь.

Женя меня тоже признал, добродушно кивнул, подсел. От прибежавшей официантки он отмахнулся, сказал, что позовет её позже. Я представился, он тоже. Повисла тягучая пауза. Наконец, Женя её прервал:

-У меня мало времени, давайте сразу к делу. Вы интересуетесь космическими артефактами. У меня есть для вас, как я уже говорил, две интересные вещицы.

Теперь у меня сомнений не было: украденные из коллекции Вени вещи, у этого неприятного типа. Наверняка, в этом не сомневался и Коля, который вместе с опером слушал наш разговор, через мой телефон.

-Показывайте, – сказал я как можно увереннее.

Женя поелозил на стуле, пожевал губами, хлюпнул красным носом, словно у него был насморк.

-Надеюсь, вы знаете расценки,– сказал он, не глядя на меня.

-Давайте без прелюдий, я тоже не располагаю большим запасом времени,– ответил я.

Расстегнув небольшую черную сумку, Курочкин положил на стол бумажный кулек, перевязанный голубыми ленточками.

-Это то, что связано именем Юрия Алексеевича Гагарина?– спросил я.