Страж. Сказание о предателе

Женщину демоны настигли на берегу реки. Король Теней не успел их остановить – и за какие-то несколько секунд обезумевшие от злости на Стражей воины искромсали ее бедное человеческое тело.

Удовлетворив свою жажду крови, они вскоре отошли к дому. А человек в тёмном доспехе замер на берегу реки, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Он не чувствовал магии, но что-то было не так.

– Если ты здесь, то запомни меня – наша следующая встреча станет для тебя последней… – прошелестел он, и за его спиной разгорелось пламя.

Если бы человек в тёмном доспехе простоял ещё несколько секунд – он смог бы увидеть бы выплывающую из-за ствола векового дерева корзинку. Однако малышу, лежащему в ней, повезло. Лишь глаза ребёнка, наполненные слезами, отсвечивали зарево. Он запомнил. И не простил…

– Постой, надо поговорить! – Начал было Король Теней, увидев ярость в глазах Стража. Однако было поздно.

Очертя голову, Элдар бросился вперёд. В воздухе стало жарко.

Рик спрятался под кровать – в этот раз он был не ровней никому из соперников.

Удар, удар, удар!

Клинки Стража очерчивали неописуемые, немыслимые фигуры.

Рунный меч, бликуя чёрным металлом, едва-едва успевал блокировать удары.

Белое и чёрное, чёрное и белое.

Вскоре соперники набрали невозможную для простых воинов скорость. Для Рика всё слилось в одно пятно.

Возможно, Элдар бы и смог одолеть врага. Возможно. Но внезапно Король Теней просто исчез из-под его удара. Ещё бы миг – и враг был бы мёртв. Возможно…

Страж не успел обернуться к появившейся тёмной фигуре. Рунный меч начал описывать свою последнюю дугу к голове Элдара. Ни блокировать, ни увернуться уже не было времени. Это был конец.

Глава 7: Непреодолимые препятствия

«Союзная армия отступала. Отдавала страшную цену за каждую пядь земли, вгрызалась зубами… но, хоть и медленно, хоть и заставляя платить врага втридорога за каждый шаг, однако неизбежно отступала.»

    Сказание о предателе. Часть 1. Глава 3. Лист 11

Под тяжёлыми сапогами гулко хлюпала грязь, покрытая первой ненадёжной коркой льда. Из-под опущенных забрал вырывались облачка пара.

Воины в колонне шли один за другим, в ногу, словно каждый день только тем и занимались, что тренировали строевой шаг.

Оружие за спинами и в поясных ножнах солдат звонко ударялось друг о друга и о доспехи воинов.

Впереди колонны шли трое. Первый, в лёгком кожаном дублете, расположился в самом центре. На его поясе в богато украшенных ножнах висел длинный клинок. Рукоять оружия была инкрустирована рубинами и изумрудами. Несмотря на свой парадный вид, оно было более чем боевым. Немногие знали его историю, но легенд об этом мече ходило достаточно.

Говорят, что Ирвинг (а это был именно он) повёл весь свой отряд в атаку на очередной город только ради этого клинка. Когда войска захватили цитадель и вплотную подошли к воротам в тронный зал, Ирвинг приказал всем оставаться на своих местах. Те, кто был с ним рядом, потом говорили, что внутри всё словно укуталось серым, непроглядным туманом… И спустя несколько часов лидер отряда вышел оттуда. Он был один, и держал в руке длинный и тонкий меч, с дорогой рукоятью, усеянной драгоценными камнями. Больше при нём не было ничего.

Более того, очевидцы утверждают, что Ирвинг дрожал от страха, а едва он пришёл в себя, приказал сжечь весь город и бежать, пока не поздно. Это было странно, но солдаты, привыкшие всегда и во всём слушаться приказов командира, не стали спорить. С тех пор на том месте так и осталось гигантское пепелище. И с тех же пор не утекают споры по поводу того, что именно там могло произойти. Одни предполагают, что Ирвинг встретил там того самого легендарного Великого Духа, другие – что там ему встретился не менее легендарный дуэлянт – Рогатый, которому не было равных в бою. Сходились они лишь в одном: Ирвинг не победил там своего противника. Ему пришлось попросту сбежать.

Сам же капитан никому и никогда так и не рассказывал об этом случае.

Вторым во главе колонны шёл высокий, чуть ли не на две головы выше Ирвинга, молодой мужчина. В отличии от остальных воинов Лиги, этот не имел при себе никакого клинка. Всё его вооружение состояло лишь из обычного с виду лука и кожаного колчана с плотным пучком стрел. На деле же лук был усилен несколькими магическими печатями, которые, по словам некоторых сплетников, были установлены самим Магистром Зари. А стрелы, чьё оперение было разделено на семь цветов, использовались в зависимости от ситуации. Так, если Лучник (а именно так воина звали все солдаты в отряде) доставал жёлтооперённую стрелу, его целью не было убийство – лишь усыпление, если же стрела имела красное оперение – скоро должен был прозвучать взрыв.

Третий был немного ниже лучника, но при этом выглядел в несколько раз опаснее. Его доспех был полностью оранжевый, с красными узорами на нагруднике и шлеме. За спиной воина расположились петли с двуручной секирой на них. Воина звали Центурионом, и он был правой рукой Ирвинга. Поговаривают, что Центурион никогда не снимал своего доспеха, и настоящего его лица не видел никто. А некоторые, обладающие особенно развитым воображением, про себя даже подозревали, что воин не являлся человеком. Но все предположения озвучивались шепотом и с изрядной долей уважения.

Вполне возможно, что вся колонна воинов так и смогла бы спокойно дойти до Эолана без неожиданностей, если бы на их пути не встала маленькая деревушка.

Селение было небольшое – всего в десяток домиков. Скорее всего, оно даже не было нанесено на карты. Существовала деревушка за счёт предоставления спальных мест, пищи и воды проезжающим мимо путникам и их лошадям. Существовала раньше…

Сейчас же все дома представляли собой полуистлевшие, ещё дымящиеся брёвна и разрушенные печи. А сам тракт, пролегавший мимо деревни, был покрыт толстым слоем жирной чёрной сажи.

Расположение этого селения, бывшее его единственным средством к существованию, сыграло с ним плохую шутку.

Ирвинг слишком поздно понял, что здесь что-то было не так. К тому моменту вся сотня воинов уже вошла в черту деревни.

Сбавив шаг и осматривая остатки частично или полностью выгоревших домов и сараев Ирвинг не сразу осознал, где же всё население. На потускневшей вывеске с потрескавшимся изображением чаши вина на одном из последних домов висели семь цепей. И на каждой – по два-три человека… Точнее то, что от них осталось. Обугленные тела с пустыми провалами глаз и открытым, словно в последнем крике, ртами. Те, кто это сделал, не пожалели даже детей.

Ирвинг в оцепенении замер. Казалось, даже воздух сжался, стал твёрже. Или не показалось?

Краски выцвели, теперь мир стал серым и обрывался за границей деревни, звуки пропали… Лишь мерно поскрипывая покачивались цепи с телами на вывеске.

Сажа под ногами будто затвердела вокруг ног солдат. Любая попытка пошевелиться закончилась бы провалом.

Но никто и так не пытался вырваться из плена. Все бывшие воины Лиги Клинков так и застыли, не в силах ни пошевелиться, ни даже вдохнуть вязкий, тягучий словно жидкость воздух. Казалось, для Ирвинга и его отряда всё было кончено.

Между тем Эолан готовился к осаде. Спешно строились баррикады, чтоб вошедшие в город войска были вынуждены идти по самому длинному пути. На стены устанавливались чаши с горючим маслом для стрелков, а сами стены укреплялись металлическими пластинами. Эльфийские маги и жрецы приносили щедрые дары и пожертвования богам природы в надежде, что те смогут их защитить.

И все делали свои дела в полной тишине – ни песен, ни стихов, ни разговоров. Давно уже были подняты все мосты, и лишь набатный колокол одиноко, словно с болью и горечью, раз за разом напоминал эльфам об их нелёгкой судьбе.

Тем временем в Цитаделе города шла подготовка иного рода. Глубоко в подземельях дворца в длинном и узком коридоре собрались лучшие воины Эолана. Все они были в полном боевом облачении и все ждали своей очереди.

Из-за закрытых дубовых дверей раздался приглушённый крик с приказом заходить следующему.

В тесную комнатку вошёл широкоплечий воин в кожаном доспехе, укреплённом деревянными планками. Со стороны могло показаться, что такой доспех – нелеп и бесполезен, однако многочисленные зарубки и трещины на старой древесине говорили об обратном. Этот эльф прошёл множество битв, заработал множество шрамов, но оставался бесконечно верен своему королю.

Сам же король в серебристых одеждах сидел в дальнем конце комнаты на резном кресле. Голову правителя венчала серебряная, тончайшей выделки тиара. А за спиной правителя были две массивные двери

– На колени! – голос гулко отражался от каменных стен, делая любое сказанное слово будто величественнее.

Воин, без лишних вопросов, подчинился.

– Обнажи свой меч, солдат! – Продолжил отдавать приказы эльф на кресле.

Воин вновь подчинился, с лёгкостью извлекая длинный, в два локтя, клинок.

– А теперь настало время доказать свою преданность короне! Пронзи свой живот!

Король привстал на своём кресле. Руки с силой сжали подлокотники. Послышался лёгкий треск.

Воин, так ничего и не спросив, занёс клинок для удара и…

– Стой! – Выкрикнул в последний миг эльф перед ним. – Ты доказал свою преданность! Пройди в правую дверь и жди моих указаний!