Добро пожаловать в мир, Малышка!

– Иди, я тебя здесь подожду.

Но Джей-Си отказов не принимал, и через пять минут Дена обнаружила себя в номере люкс наверху, на вечеринке для директоров всех трех телекомпаний, включая Джулиана Амзли, человека, стоящего во главе их телекомпании. Она была в ужасе, когда он встретился с ней взглядом. О боже, подумала Дена, теперь он будет считать, будто я прихожу на вечеринки незваной, но Амзли кивнул ей с явным удовольствием. Спустя тридцать минут, которые Дена провела, пытаясь слиться со стеной, она увидела, что Джанет Рокфеллер зовет всех, дабы представить почетному гостю. Теперь Дена вместе с Джей-Си оказалась в очереди и хотела одного – провалиться сквозь землю. Говард Кингсли приближался, пожимая каждому руку и произнося несколько слов, и, когда Дену наконец представили, она чуть не присела в реверансе. Но как-то ей все же удалось сохранить видимость спокойствия и сказать:

– Поздравляю, сэр, мне очень понравилась ваша речь.

Говард взглянул на нее с легкой усмешкой и кивнул:

– Большое спасибо, юная леди.

Она хотела отойти, но он добавил:

– Кстати, мисс Нордстром, я видел интервью с Гамильтонами. Хорошая работа. Давайте как-нибудь пообедаем.

Дена выдавила «Спасибо», и тут хозяйка подвела следующего гостя.

Она не ослышалась? Он в самом деле сказал: «Хорошая работа, давайте пообедаем» – или это была галлюцинация? Может, она неверно поняла, может, он, наоборот, сказал: «Отвратная работа, давайте побеседуем»? Джей-Си стоял сзади, и Дена схватила его за руку.

– Ты слышал, как он сказал: «Давайте пообедаем»?

– Да.

– Уверен?

– Да. Я же был рядом.

– О боже… как думаешь, чего он хочет?

Джей-Си засмеялся:

– А ты как думаешь? Хочет сказать, что ты самая восхитительная и самая талантливая женщина в Нью-Йорке.

– Не говори глупостей. Он правда сказал: «Хорошая работа»?

– Да.

– Как думаешь, что это значит?

– Это значит, он считает, что ты сделала хорошую работу.

– И он это действительно сказал?

– Да, Дена. Мне что, диктофон с собой носить, чтобы записывать сказанные в твою честь комплименты?

– Нет, просто кто бы мог подумать, что такой человек будет меня смотреть. Я же просто ведущая каких-то глупых интервью, призванных заполнить пробелы в эфире.

Уже в такси Дена сказала:

– Послушай, давай не пойдем домой, я слишком возбуждена. Поехали в «Сарди».

Пока машина мчалась через весь город, Дена не умолкала.

– До сих пор не могу поверить. Знаешь, Джей-Си, я тебе не говорила, но он всегда был моим героем.

– Говорила.

– Правда? Попасть на такой обед в его честь – уже счастье, а уж познакомиться с ним лично…

Джей-Си хмыкнул. Ему нравилось наблюдать за ее радостью.

– Не смейся, Джей-Си, ничего смешного. Разве у тебя никогда не было предмета обожания, на которого ты хотел быть похожим?

– Был. Хью Хефнер[15 - Хью Марстон Хефнер (1926–2017) – основатель и шеф-редактор журнала Playboy.].

– Да ну тебя. Ну правда, скажи, разве ты не удивился, что он мне столько внимания уделил?

– Нет.

– Почему?

– Потому что я заранее знал, что он хочет с тобой познакомиться.

– Как это?

– Он просматривал список приглашенных. И сказал, что тебя особенно хочет видеть.

Дена взвизгнула.

– Джей-Си, я тебя задушу! Почему же ты ничего не сказал? Я из-за тебя вела себя как последняя дура. Могла бы заранее придумать, что сказать, порепетировать, вместо этого «Поздравляю, мне понравилась ваша речь». Курица! Почему ты меня не предупредил?

– Потому что скажи я тебе заранее, тебя бы от волнения вырвало ему на костюм.

– Что он сказал? Он сказал, что хочет меня видеть?

– Нет, он сказал: «Я буду рад с ней познакомиться». – Джей-Си, я сейчас не шучу. Повтори все точно, слово в слово. Не выдумывай.

– Дена, когда он увидел твое имя в числе предполагаемых гостей, он сказал Джанет, цитирую: «Да, я буду рад с ней познакомиться».

Позже, в баре «Сарди», после четырех бренди (впрочем, выпила она меньше, поскольку два пролила на платье), Дена спросила:

– Интересно, а что же он имел в виду под словом рад?

Придя домой, она выкинула платье в мусорную корзину. Платье дорогое, но Дене было плевать, она до сих пор была на седьмом небе. Жаль, что некому позвонить, рассказать. Как всегда, в самые счастливые моменты жизни ей больше всего не хватало мамы.

Давайте пообедаем

Нью-Йорк

1973