Человек в рыжем парике. Серия «Мир детектива»

Может быть, секретарь, конечно, знал больше, чем хотел сообщить, но, во всяком случае, об убийстве он не знал, и страшная весть глубоко его потрясла, решил про себя писатель.

Торри молча, со странной улыбкой, ждал, пока пройдет нервный припадок. Васс, по-видимому, заметил, что незнакомцы отнеслись к его горю холодно и постарался овладеть своими эмоциями. Уязвленный в лучших чувствах, он вытер слезы носовым платком и заявил, что готов отвечать на все вопросы, которые будут ему поставлены. Сделав Даррелу знак молчать, Торри приступил к допросу.

– Возможно, что прошлое Грента поможет объяснить нам мотивы преступления, – начал он. – Прошу вас рассказать все, что вы знаете о жизни вашего патрона. Вы давно служите у него?

– Около пяти лет. Это был самый великодушный, самый благородный, самый замечательный человек, каких я встречал в жизни, – горячо заявил Васс.

– Гм!.. – продолжил допрос Торри, который не доверял похвалам, особенно произнесенным после смерти. – Его уважали?

– Конечно! Я никогда ни от кого не слышал ни одного дурного слова о нем.

– Он, кажется, был женат?

– Да… на донье Инес, испано-американке, родом из Перу.

– При каких обстоятельствах мистер Грент познакомился с ней?

– Лет десять тому назад он был по каким-то делам в Перу и в Лиме познакомился с доньей Инес. Там они и поженились.

– Венчались по католическому обряду?

– Да. Грент и донья Инес католики.

– У них есть дети?

– Нет, – ответил Васс, а затем неуверенно добавил, – но, не имея детей, Грент удочерил племянницу своей жены, донью Марию Сандоваль.

– Сколько ей лет?

– Двадцать, – покраснел секретарь, – она очень красивая.

Даррел заметил его смущение и дрогнувший голос и подумал, не эта ли девушка стала причиной гибели Грента.

– Как долго донья Мария живет у Грентов? – продолжил допрос сыщик.

– Около двух лет.

– Она говорит по-английски?

– В совершенстве, – живо ответил Васс. – Она брала уроки у Лидии Харгон, жившей в доме Грентов и покинувшей службу всего шесть недель назад.

Торри немного удивил этот ответ, потому что он записал имя в свою записную книжку и продолжил задавать вопросы.

– Грент жил в Рэйбридже?

– Да, в Рэй-Хаузе, большой усадьбе, расположенной на берегу Темзы.

– Он принимал у себя много народа?

– Немало. Он и донья Инес были очень общительными людьми.

– Донья Инес – это госпожа Грент?

– Да, – ответил Васс, – но она предпочитает, чтобы к ней обращались по-испански.

– Вы не знаете, были ли у Грента близкие друзья?

– Один или два, – после небольшого колебания ответил секретарь.

– Вы можете назвать их?

– Прежде всего, ирландец Родерик Блэк.

– По фамилии видно, что ирландец, – сухо заметил сыщик. – А еще кто?

Секретарь нерешительно замялся и с сожалением назвал испанское имя.

– Если вы настаиваете, – неохотно ответил Васс, – капитан Мануэль.

– Капитан Мануэль? Вот как. Он тоже родом из Перу?

– Да, донья Инес – его родственница. Он приехал в Лондон три месяца назад и с тех пор постоянно бывает в Рэй-Хаузе.

– Разрешите задать ему один вопрос? – обратился Даррел к сыщику.

Торри вопросительно взглянул на него, пожевал губами и согласился:

– Пожалуйста, – с формальной любезностью сыщик дал свое согласие, недоумевая, что хочет выспросить Даррел.

– Может быть, вы знаете, – глядя на секретаря, начал свой вопрос помощник сыщика, – случались ли в Рэй-Хаузе какие-нибудь любовные истории?

– Любовные истории? – переспросил Васс, видимо смутившись. – Я не совсем понимаю вас, сэр. Что вы хотите этим сказать?

– Эти писатели! Не могут обойтись без любви, – насмешливо заметил Торри, недовольный вмешательством помощника.

Но Даррел упрямо стоял на своем.

– Два молодых человека… две молодые женщины. Разве не естественно предположить, что стрела Амура пронзила их сердца.

– Вы правы, – слабо улыбнулся Васс. – Капитан Мануэль ухаживал за доньей Марией. Блэк, если не ошибаюсь, был влюблен в Лидию Харгон.

– Я так и думал! – воскликнул Даррел, торжествующе глядя на Торри и знаком приглашая его продолжать допрос.

– У мистера Грента были враги? – продолжал сыщик.

– Не думаю, – горячо возразил секретарь. – Грента все любили.

– Когда вы виделись с ним в последний раз?