Наследник жестокого бывшего

– Корм? – ахаю я. – Он же не собака и не кот. Это называется детское питание.

– Нюансы, – отмахивается новоиспеченный отец, а во мне закипает злость, которую я вынуждена проглотить. Иначе он меня выгонит, и сын все равно останется без матери. – Так что?

– Да, мы покупаем детское питание, но в основном я уже кормлю его нормальной едой.

– Составишь список того, что нужно, и Ольга Сергеевна все закажет.

– У нас все необходимое есть дома. Может, заедем заберем? – предлагаю нерешительно.

– Нет, – отрезает Святослав Михайлович. – Я и так сегодня потратил много времени. Все необходимое мы закажем новое. К тому же, не думаю, что там остались вещи хорошего качества. А в секонде мой сын ходить не будет.

– Между прочим, я покупаю ему все самое лучшее.

– Из того, что можешь себе позволить, – сухо отзывается он, а я прикусываю язык, потому что он прав. Да и вообще мне лучше с ним не спорить.

Отвернувшись к окну, радуюсь, что хотя бы любимая мягкая машинка Макса у нас всегда с собой. Старенькая красная легковушка уже настолько затаскана, что выглядит как будто ее переехали. Это все из-за того, что как выбрал ее в полгода любимой игрушкой, так не расстается с ней ни под каким предлогом. Даже когда я купаю сына, игрушка должна быть в ванной. Надеюсь, когда Святослав Михайлович увидит ее, не заставит выбросить из-за не презентабельного вида.

Когда мы подъезжаем к дому Юдина, я наблюдаю за тем, как медленно отъезжают в сторону высокие кованые ворота. Сейчас они напоминают мне клетку, в которую нас с сыном посадят буквально через несколько минут. И начнется наша новая жизнь, в которой из хорошего будет только то, что нас не разлучили. Наверное, я должна радоваться только самому этому факту. Но с каждым метром, который мы проезжаем, чтобы остановиться у высокого порога дома, радость из меня постепенно улетучивается.

Глава 9

Тоня

Дом Юдина, как всегда, идеальный и холодный, под стать своему хозяину.

Мы заходим в просторный холл, и я чувствую, как голова Макса на моем плече тяжелеет. Повернув голову, вижу, что сын уже медленно моргает. Похоже, истерика вымотала его настолько, что Максим даже готов уснуть днем.

– Где мы можем остановиться? – спрашиваю Святослава Михайловича. – В моей старой комнате?

– Мой сын не будет спать в крыле прислуги. Альбина! – зовет он негромко, и из-за угла выходит девушка в форме горничной. Проходится быстрым заинтересованным взглядом по Святославу Михайловичу, а потом хмурится, глядя на меня. – Подготовь комнату рядом с моей для Антонины и Максима. Антонина, уложи сына и иди к Ольге Сергеевне составлять список необходимых вещей. Продумай все, что нужно будет в спальне сына. Себе в ней предусмотри спальное место. Альбина, чего застыла? Вперед!

Развернувшись, Юдин идет в сторону своего домашнего кабинета, по дороге прикладывая телефон к уху.

– А вы кто? – прищурившись, рассматривает меня новая горничная Святослава Михайловича. Похоже, ее наняли вместо меня.

– Я бывшая горничная в этом доме.

– И селитесь в спальне рядом с его? – ее идеально накрашенные брови взлетают вверх. – А сын ваш? Это его сын?

– Да, – задираю подбородок. Я хоть и измотана и выгляжу сейчас не очень, все же мне хочется задвинуть эту девушку. Не знаю, почему, но я ощущаю в ней угрозу. Чему или кому, не понятно, просто так чувствую.

– Ой, не тем я два года занималась, – бубнит она себе под нос, окидывая меня скептическим взглядом. – Пойдемте.

Я кладу Максима на огромной кровати под внимательным взглядом этой Альбины. Он буквально прожигает мой затылок. Хочется сбросить его, как назойливую муху.

– Дайте, пожалуйста, какой-то плед, – прошу я, хоть прекрасно знаю, где он лежит. Но сейчас для меня это повод показать свое превосходство.

Вообще, конечно, с персоналом дома лучше дружить. У прислуги очень много возможностей напакостить. Но я чувствую, что эта Альбина не решится, потому что у Юдина короткий разговор. В лучшем случае, он выставит ее за дверь. А в худшем поступит как с одной из бывших горничных. Та тоже пыталась напакостить тогдашней девушке Святослава Михайловича. Она была изгнана с позором. К тому же, он сделал так, что ее в городе даже на должность уборщицы знаменитой сети быстрого питания не взяли. Девушке пришлось уехать.

Альбина чуть ли не бросает мне плед с ехидной улыбкой. Я укрываю Макса, и мы с горничной выходим из комнаты, оставив небольшую щель в двери, чтобы я услышала, когда сын проснется.

– Так, значит, ты переспала с боссом и залетела от него, – констатирует Альбина, совершенно наглым образом переходя на “ты”. – А я, как дура, глазки ему строю, – фыркает она.

– Альбина, где ты ходишь? – слышим мы у подножия лестницы, когда подходим к ней.

Опускаю взгляд и встречаюсь со взглядом Ольги Сергеевны – экономки дома.

– Вернулась таки, – цедит она и поджимает губы.

– Вернулась, – отвечаю и спускаюсь вниз.

– И как ты заставила его вернуть тебя в этот дом?

– А это не ваше дело, – отвечаю сухо.

Ненавижу ругаться и необходимость защищаться. После перепалок я могу еще два дня чувствовать себя отвратительно. Но, когда работала, мне пришлось научиться защищаться, потому что в коллективе в этом доме царят ненависть и зависть. Та самая горничная, которую уволили, и экономка ненавидели меня с первого дня. Они считали, что это я как-то подговорила Юдина уволить горничную.

Обе быстро поняли, что я попала к нему в постель через месяц после трудоустройства. Но как я могла отказать ему? Я же влюбилась, как кошка. Уже со второй недели пребывания в этом доме я была готова ради него на все. Сама не понимаю, как меня угораздило так по-крупному вляпаться в настолько холодного мужчину. Но уж как случилось.

– Она от него родила, прикинь, – хмыкает Альбина и обходит меня, задев плечом.

– Я говорила, что она ушлая, – отзывается экономка, следуя за горничной.

– Мам, мы и не таких ушлых убирали с дороги, – пренебрежительно отзывается Альбина.

Мам? Она сказала “мам”?!

Если эта парочка – мама и дочка, то мне не дадут жизни в этом доме. Я уже чувствую всю ту ненависть, которую они ко мне испытывают. А мы ведь даже еще не начали нормально разговаривать!

Вечером я сижу с Максиком на полу. Сын после дневного сна долго бегал во дворе, потом поел пару раз, посмотрел мультфильмы. После ванны он сидит на полу и возит по роскошному пушистому ковру своей мягкой машинкой.

– Почему он голый? – спрашивает Святослав Михайлович, заходя в комнату.

– Ой, – вырывается из меня, и я автоматически хватаюсь за полотенце на своей груди.

– И ты тоже.

– Мы же не забрали вещи из квартиры. Нам нечего надеть. То, что было на нас, я постирала.

Святослав Михайлович выглядывает в коридор.

– Альбина! – рявкает он, и Макс жмется ближе ко мне.

– Да, Святослав Михайлович? – раздается снизу лестницы елейный голос, совсем не похожий на тот, каким она общалась со мной днем. Тот был пропитан ядом и сарказмом.

– Принеси новый халат для Антонины. И узнай у Ольги Сергеевны, заказали ли одежду для мальчика.

– Заказали, завтра должны привезти.