На исходе последнего часа

Тот закрыл лицо руками:

— Зачем?!

— А эта бандура только место занимает. Я на его место магнитофон вставил. И потом, в хвостовой части еще один есть, правда, он не работает…

— Как тебе это удалось? Вертолет же без «черного ящика» не полетит?

— А я Гришу попросил, механика с трансформаторной. Он в этих делах сечет.

— Ты хоть понимаешь, что за это и посадить могут?!

— Дядь Саш, но вы ведь никому не скажете? А?

Журавлев покачал головой:

— Час от часу не легче. Ладно, пишем дальше. «…Был в полном порядке».

Петя разглядывал свои ногти. Были они, мягко говоря, не очень чистые.

— Серегу жалко. Мы ведь с ним вместе в летное поступали. И учились вместе. А тут вон какое дело. А может, он жив, как вы думаете?

— Куда ж он подевался? В Китай, что ли, слетать решил?

— А может, он раненый где-нибудь лежит?

— Не думаю. Хотя… Уж, поди, три дня ищут.

Петя задумался. В кабинете участкового инспектора начальника милиции поселка Февральский раздавалось лишь пыхтенье капитана Журавлева, сочиняющего протокол.

— Нет, — наконец проговорил Петя, — не мог наш «Миша» просто так взять и в тайгу свалиться. Я на нем уже почти пять годков летаю. Ну да, мелкие неисправности были. Но чтобы лететь отказывался — такого не было.

Журавлев продолжал строчить.

— А что он вез-то? Спецгруз с приисков, как обычно.

— Я вот тебе дам «спецгруз»! Это секретная информация!

— Да ладно вам, дядь Саша. Об этой «секретной информации» каждая собака в Февральском знает.

— Скажу тебе по секрету, — покосившись на дверь и прикрыв рот ладонью, прошептал Журавлев, — скорее всего, из-за этого груза вертолет и пропал.

— Ну, — отмахнулся Петя, — это и так всем ясно. А много там золота-то было?

— Килограмм сорок песку и полтора — в самородках.

Петя присвистнул:

— Порядочно… А кто грузы проверял?

— Фомин, Коля.

Выйдя из милиции, Петя сразу же отправился на грузовой терминал аэродрома. «Поспрашиваю-ка я у этого Фомина, мать его за ногу. Может, следок какой покажется».

Поселок Февральский можно было пройти из конца в конец максимум за полчаса. Это был типичный таежный городок, построенный в середине шестидесятых и с тех пор почти не изменившийся. Площадь, с серым кубом здания городской администрации, бывшего поссовета, да черная статуя вождя мирового пролетариата, указывающего путь в светлое будущее, были, пожалуй, единственными его достопримечательностями. Все остальные постройки представляли собой ветхие, давно отжившие свой век хрущевки барачного типа, в тесных комнатушках которых ютились неизвестно зачем свезенные сюда со всех концов Советского Союза люди, их дети и внуки. Петя был коренным февральчанином. Он здесь родился, ходил в школу, теперь водил вертолет по окрестным населенным пунктам — в большинстве почти не отличавшимся от Февральского. Три года, проведенные им во Владивостоке, в летном училище, были единственным временем, когда он жил вне родного города.

По дороге Петя зашел в продмаг и приобрел бутылочку «Русской» — не с пустыми же руками идти.

Фомина он знал давно. Когда в начале девяностых Петя пришел работать на «Мишу» — так любовно пилоты называли вертолеты «Ми-8», — он уже был инспектором по полетам. Мужик он был свойский, выпить не дурак, так что в пропаже вертолета был вряд ли замешан. В его обязанности входило проверять грузы и следить за тем, чтобы на борту не было чего-нибудь легковоспламеняющегося и взрывоопасного.

Фомин, как обычно, сидел в своей каптерке и попивал чаек.

— А, Петюня, заходи, — ногой выдвинув табуретку из-под стола, сказал он. — Садись, сейчас чаю хлебнем.

— У меня кое-что получше есть.

Петя достал из брючного кармана бутылку и со стуком поставил ее на стол.

— О-о! — потирая руки, воскликнул Коля. — По какому случаю?

— День лесоруба. Отметить надо.

— Это точно.

Фомин достал из тумбочки два граненых стопарика, полбуханки хлеба, кусок колбасы и консерву — «Камбала в томатном соусе».

— Это ты хорошо придумал.

Настрогав колбасу и открыв банку с камбалой, Фомин разлил водку по стопкам:

— Ну, давай.

Будучи человеком таежным, Фомин ничуть не удивился неожиданному визиту Пети Осколкова, с которым его особые дружеские отношения не связывали. Пришел — значит, есть дело. Надо будет — сам расскажет, а не расскажет, тоже хорошо.

— Да-а, — сказал Петя после третьей, — Серегу пока не нашли. И главное, следов никаких.

— Значит, ты сейчас вроде как без работы?

— Да вроде как. Интересно, что с машиной могло произойти? Все было нормально. Движок в порядке. Голову даю на отсечение, что просто так вертолет отказать не мог.

Как обычно свойственно людям, приверженным к алкоголю, Фомин быстро опьянел. И теперь говорил мало, а по большей части молча смотрел на Петю затуманившимся взором.

— Я уж грешным делом думаю, а не свалил ли Серый с золотом?

Коля пожал плечами.

— Этого же на всю жизнь хватит. И еще внукам останется. А вертолет можно в озере каком-нибудь таежном затопить. Вовек не найдут. Как считаешь?

Фомин вздохнул и налил себе еще.